Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только заступничество духов гор спасло Камня от страшной гибели, когда в скалу буквально в пяти шагах от их позиции ударил сотрясший даже основания гор мощнейший снаряд. Борясь с головокружением и стараясь не думать о судьбе вестников и Смерча, Камень взвалил на плечо тяжелый пулемет и, отплевывая кровь и песок, стал карабкаться вверх по склону, туда, где находился вход в подземелье, ощущая спиной, как «Горыныч» вновь нацеливает на него свое страшное орудие.
Глянув во тьму зияющего жерла, Камень успел подумать о том, что пламя, которое сейчас испепелит его тело, можно считать неплохим погребальным костром, дым которого домчит его прямиком в надзвездные чертоги, когда броню танка пробил выпущенный ближайшим чудищем снаряд. Это в бой вступил Ветерок.
Хотя молодой Ураган сражался со всех сторон окруженный врагами, а механизм, которым он управлял, неповоротливостью превосходил зенебока, воин Ветра опять совершил невозможное. Прикрыв Могучего Утеса, он стремительно развернул машину и вывел из строя еще одного «Горыныча», попутно уничтожив около полусотни бронированных солдат. Не успев увернуться от снаряда, выпущенного одним из троих его оставшихся противников, его танк оказался почти обездвижен, но и из такого положения воин сумел сделать несколько залпов, которые сократили количество исправных танков до одного.
Когда его машину настиг еще один снаряд, и пламя, поднявшееся откуда-то из чрева чудовища, добралось до кабины, Ураган выбрался наружу, срывая горящую одежду вместе с оплавленными ошметками маски и продолжая стрелять. Он положил еще около десятка бронированных змееносцев, сбросил пятерых особенно ретивых с брони, и дымовая завеса полностью скрыла его.
— Будем жить, ребята! — услышал Могучий Утес его последний возглас, вознесшийся к самым вершинам.
— Ветерок! Братишка! — поднявшийся по подземному ходу на самый гребень, Смерч бежал вниз по склону, расстреливая на ходу боеприпас. — Подавитесь собственными потрохами, ублюдки! За Ураганов, за Сольсуран! — В отчаянном желании отомстить за брата он даже не пытался укрыться, и смерть в ужасе бежала от него.
— Привет с Ванкувера! Уроды! — вторил ему Синдбад, стреляя с обеих рук. — З-а-асун’те ваш’ соглашения сэбе в…
— Ребята, смотрите! У нас получилось! Их осталось всего трое! — имея в виду «Горынычей», азартно вопил Эжен, словно горный кот, петляя меж отвесных скал.
— Надо спуститься и докончить начатое, — бесцветным голосом говорил Вим, методично и хладнокровно расстреливая наемников.
— Куда вы? Вы с ума сошли! — в ужасе пытался воззвать к ним Глеб. — У нас же больше нет взрывчатки, и боеприпасы на исходе! Мы и так сделали больше, чем могли! Докончим в другой раз!
— Другого раза не будет! — совершенно чисто и правильно выговаривая слова наречия вестников, сурово глянул на предводителя Синдбад. — Если они отсюда выберутся, сразу включат энергетический щит и станут неуязвимы. Тогда наши усилия пропадут даром, а я совсем этого не хочу!
В самом деле, даже одного танка хватило бы, чтобы разрушить стены Гнезда Ветров и других градов Сольсурана, а уцелевшие вестники и воины травяного леса никак не могли этого допустить, и не собирались стоять за ценой. Битва не закончена, пока жив хоть один воин. Не имея больше возможности подойти к «Горынычам», бойцы маленького отряда, используя в качестве укрытия каждый выступ, или расщелину, рассыпались по склонам. Стреляя короткими очередями, или одиночными, они всеми возможными способами пытались привлечь к себе внимание и заставить воинов Альянса максимально истратить боезапасы своих чудовищных машин.
Никто из них сейчас не думал, что эта, скорее всего, последняя их битва происходит на чужой для всех, кроме Смерча и Могучего Утеса, земле. Что их кровь и боль не оплатят звонкие меновые кольца, и их подвиги не воспоют сказители и поэты, а память о них самих исчезнет в водах реки времени, особенно если они все же не выстоят, и наемники из этого мира, из иного ли возьмут Земляной град и Гнездо Ветров. Они просто делали то, что считали должным, сражаясь за Правду и отстаивая право на свободу и жизнь.
Сначала, скорчившись от боли, упал Эжен. Осколок снаряда угодил ему в незащищенный броней живот. Прислонившийся к скале рядом, Вим удивленно смотрел на стрелу, торчащую у него из груди. Одержимый боевым безумием, Смерч добрался до подножья скал и, встретившись там с наемниками, сменил оружие надзвездных краев на дедов меч.
Камень хотел последовать его примеру, но в этот момент чуть выше той узкой щели, в которую они с Синдбадом забились, пытались перезарядить оружие (патроны, как выяснилось, кончились у обоих) и немного перевести дух, угодил снаряд, и они оказались замурованы осыпавшимися сверху обломками скал. Погребенные под толщей породы, они могли дышать и даже видеть в щели между камнями место сражения, но не были в состоянии ни освободиться, ни просто пошевельнуть рукой или ногой. Судя по всему, Великий Се обрекал их на долгий и мучительный путь по дороге смерти.
Но что это за новый звук, похожий одновременно на рев пожирающего травяной лес огня и грохот скидывающей лед реки? И откуда летят горшки, наполненные огненной смесью, и гигантские валуны, заставившие замолчать еще двоих механических чудовищ? Последний «Горыныч» какое-то время еще палил в белый свет, затем тоже завалился на бок. А огненные шары и валуны продолжали падать, сея внизу ужас и смятение.
— Что происходит? — Синдбад заерзал в их невольном укрытии, отдавливая Камню печень.
Могучий Утес хотел пояснить, но воин надзвездных краев уже все увидел своими глазами. Воины племен Огня и Воды, ведомые Великими вождями Пожаром и Потоком, спускались по склонам ущелья, чтобы довершить разгром. Битва продолжалась недолго. Лишившись танков, потеряв большую часть советников Альянса, наемники вновь превратились в беззаконный сброд без рода без племени, каким всегда являлись, а одержать над такими победу никогда не составляло труда. Еще до заката оплаченное звонкими меновыми кольцами воинство князя Ниака обратилось в прах, а Камень и Синдбад были освобождены из ловушки, и первым, кого увидел Могучий Утес, был Ветерок.
Могучий Утес не сразу его узнал, хотя предстал он уже в своем обличье. Просто от длинной копны волос осталась короткая и жесткая паленая щетка. И это была не та цена, о которой стоило упоминать. Оказывается, молодой воин Ветра, когда стало ясно, что машину ему уже не спасти, сумел
