– Хочешь я приеду и заберу тебя? – спросила она.

– А спектакль ты предлагаешь мне не играть? – сквозь слезы улыбнулась я.

– А! Тебе еще играть? Боже! Справишься?

– Куда я денусь!

Конечно, все коллеги, друзья окружили меня и говорили: «Что ты делаешь? Все можно решить, зачем ты так?»

Ведь им было сказано, что я отказалась играть массовку, типа кем-то себя возомнила, и только самые близкие знали правду.

Спектакль я сыграла! Вся боль, которая была во мне, слезы, все это, наверное, даже улучшило мою игру в тот день. На поклонах я смотрела в зал, прощалась с этим местом, с каждым софитом, с каждой досточкой, со своим детством.

Перед тем как выйти из театра, я обошла все мои любимые места, поблагодарила их за то, что они были в моей жизни, подошла к бывшей папиной гримерке, прижалась рукой к двери, помолчала и оставила все позади, забрав с собой все хорошее, что было со мной в этом здании.

Знаю, что многие так и остались уверены, что я просто не захотела участвовать в массовке, что ушла гордо, хлопнув дверью. Но это не так. Хотя даже Звездинская на очередном эфире гневно кричала, что не ожидала, что я такая-сякая кем-то посмела себя возомнить!

Ну если им так легче думать, пусть. Бог всем судья!

Ни дирекция, ни руководство так и не поговорили с нами. Я ушла молча, а они молча сделали вид, что меня и не было.

Первое время было больно.

Но со временем я поняла, что все правильно! Я задышала полной грудью и поняла, что театр как субстанция не мое! Кино, антрепризные спектакли – мое. Мне нужна творческая свобода, я не могу чувствовать себя подчиненной, ну так устроена. Сегодня я искренне рада, что не служу в театре! И совершенно не хочу быть частью какой-то труппы!

Я в любом случае благодарна Театру сатиры за годы работы в нем, за друзей, которых там обрела, за роли, которые сыграла, за 5 лет хорошей жизни!

А то, что они не вступились за актера, который полжизни отдал этому театру, не помогли вдове, позволили Звездинской порочить папино имя и заливать грязью его вдову и дочь – судить не буду! У каждого своя правда, своя позиция и свои счеты с Всевышним! И если кто-то делает выбор, непонятный тебе, это не значит, что он плохой человек. Просто ценности у вас разные, понятия, и это право выбора каждого, какой путь выбрать.

Мы не просили их кричать, что он не сын или сын! Не хотели, чтобы они врали в чем-то. Мы лишь хотели помощи в суде, чтобы кто-то из них рассказал истину про нашу семью, что мама не бегала по партиям и не была истеричкой, что папа любил маму и свою дочь, дорожил семьей и был порядочным человеком. Хотели, чтобы они помогли остановить прессинг и травлю семьи. Чтобы своим статусом прекратили эту грязь. Но они, видимо, решили, что нам все это было нужно, было выгодно, и не стали мараться, сделав свои выводы, даже не узнав, что происходит на самом деле.

Но это их выбор и их право! И я не смею никого осуждать. Тем более, действительно, сама не пошла к начальству, не повинилась и не рассказала всю правду.

Когда спустя время у мамы случился инсульт, когда эти же мошенники решили отжать у нас квартиру, я думала, но может сейчас они поймут, что это все не шутки, и не игра, ведь они, как никто, знали, как папа дорожил квартирой, как переживал за нас с мамой, как боялся, что мы будем бедствовать, если его не станет, но нет… они промолчали. А мы справились! Нам помогли другие люди, которые не испугались «грязи», не остались в стороне в защите чести народного артиста!

Но эта история уже следующей главы.

Глава 9

Белобокины из города Твери

Как я уже писала, о Белобокине мы узнали совершенно случайно, когда его привели на один из эфиров. Именно там он сказал, что ДНК ему не надо, а по факту, за нашей спиной сдал анализ еще до съемок эфира и знакомства со мной.

Не кажется ли вам странным, что человек, который так же, как Тамир, спустя много лет вдруг решил сказать, что он родственник, приходит на эфир через Тамира, который не является доказанным родственником, сдает анализ с ним, а от родной и единственной дочери это скрывает до последнего. Хочет доказать родство, при этом даже не звонит родной дочери и не говорит, что вот он такой есть. А идет сразу на канал и действует за спиной у дочери, в интересах Тамира и канала. Если кто-то хочет установить родство, он скорее всего предложит это законной и родной дочери сделать, а не непонятному человеку, который никак не доказал свое родство. Я уже молчу, что отец Белобокина давно умер и при жизни никак не проявился и не хотел ничего доказывать, так же как и Мишулин, который никогда не упоминал о «сыне» из прошлого, так разве предполагаемый внук может решать за них? Идти против их воли? Для чего? Этому человеку далеко за 40, где он был все это время? Хоть раз позвонил моему папе, спросил, как он себя чувствует, как дела, предложил ли встречу? Нет. Потому что он не внук! И быть им не может.

Когда он появился, я сразу поняла ход и действия канала, любым путем меня запугать и заставить молчать, они готовы были сделать из моего папы человека, который в каждом городе имел по ребенку, это уже было похоже на агонию с их стороны! Хотя было бы смешно, если бы я позволила им привести еще человек 20 псевдодетей, и все должны были прийти с якобы папиной шапкой, мол, это самое главное доказательство, но тогда было не до юмора.

Я бы вообще не обратила внимания на Белобокина, если бы они не пошли в атаку, объединившись с Тамиром и каналом, ну понятно, им хорошо заплатили, наверное, для Твери это большие деньги, но мне казалось, что люди подобные Белобокину имеют какие-то понятия и не будут атаковать вдову и дочь, оставшихся без защиты, но я снова ошиблась, снова не поняла новые законы времени!

Да, псевдо-ДНК, по которому мать Тамира является мужчиной, подтвердил родство между Тамиром и Белобокиным, так, может, они и правда родственники? Ведь со мной ДНК Белобокин не делал, а в костюме, как мы уже знаем, живых ДНК папы не было. Только вот