По левую руку от него высились зловещие многоэтажки мертвого города Припять. Южнее из дымки выпирала приметная труба, главный ориентир для ЧАЭС вообще и Четвертого энергоблока в частности.

Впереди, остановившись, но не заглушив двигатели, коптила и фыркала густая цепь боевых машин. Среди них можно было видеть и отечественные БТР-100, и немецкие «Фухсы», и даже крошечные «Визели» — те самые, что проезжают и под столом.

Боевые порядки растянулись от окраин города (куда лезть совершенно не хотелось) через руины завода железобетонных изделий до колхоза, который Буянов уже привык вслед за сталкерами называть «Хиросимой».

Все уровни Зоны, которые войска Анфора оставили у себя в тылу, были уже «причесаны», как выражался подполковник Октябрев, и «оформлены», как говорил майор Филиппов.

Тому способствовали два обстоятельства.

Первое: Выбросов больше не было.

Второе: под видом понтонного парка ППС-2024 в Зону прибыли новейшие установки ПАНАКТ — подавители аномальной активности.

Большинство ПАНАКТов были стационарно развернуты на Речном Кордоне и на немногочисленных сухих пригорках Затона. Но три машины шли сейчас прямо вместе с командирским БТР-50 Буянова.

Выглядели они сюрреалистично. Над мощными четырехосными тягачами были подняты высокие телескопические мачты, формирующие букву П. Под перекладиной П болталась стальная сеть излучателя. В общем, по полю ехали этакие громадные футбольные ворота на колесном шасси.

Комично? Комично. Зато в створе излучения ворот, а излучали они прилично, рассасывались любые аномалии. Это были подлинные убийцы Зоны!

Буянов поднес к глазам бинокль и вперил острый взгляд в Четвертый энергоблок.

По прямой до него оставалось ровно пять километров и полковник был уверен, что теперь эти пять километров очень даже преодолимы.

— Ну что, товарищи незаконно вооруженные темные, пришло время делиться Монолитом с силами добра… — проворчал полковник себе под нос и улыбнулся рассеянной улыбкой человека, занятого любимым делом.