Несмотря на полуденный час, кафе было пусто, за стойкой лениво перелистывала глянцевый журнал Милочка. Появление Арины ее, похоже, неприятно удивило. Причина была ясна, как этот прекрасный солнечный день. Бейдж Милочки сообщал, что нынче она не просто официантка, а и. о. управляющего, и было совершенно очевидно, что видит она себя уже не «и. о.», а полноправной начальницей.

– Каким ветром? – Милочка окинула ее колючим, настороженным взглядом.

– Мимо проходила. – Арина присела за пустующий столик, положила перед собой кожаную папку.

– Просто мимо проходила? А две недели где пропадала? Мадам тут, между прочим, рвала и метала, с собаками тебя по всему городу искала. Где ты была? – Милочка отложила журнал, требовательно уставилась на Арину.

– Мне пришлось уехать. – Она пожала плечами. – Были неотложные дела.

– И после таких фортелей, думаешь, мадам возьмет тебя обратно? – В ожидании ответа Милочка перегнулась через стойку. – Ты хоть знаешь, что тут творилось?

– Я не собираюсь возвращаться. – Арина погладила кожаную папку и, уловив облегчение в Милочкином взгляде, спросила: – А что тут творилось?

– Ужас! Кошмар! В ночь презентации какие-то пьяные козлы разгромили кафе, перебили посуду, поломали мебель. Представляешь?

Арина представляла, она даже знала, кто это сделал.

– А все потому, что нечего презентации всякие устраивать, – фыркнула Милочка и покосилась на закрытую дверь.

– Евгении нет? – догадалась Арина.

– Носят где-то черти. Они ее уже вторую неделю носят. – Видишь, «жалобной книги» больше нет. – Милочка кивнула на алтарный столик. – А все потому, что, когда мадам со своими прихвостнями ела ананасы и жевала рябчиков, ей там в книге понаписывали всякого-разного от чистого, так сказать, сердца. Ее чуть кондратий не хватил… Слушай, может, кофе с круассанами? – спросила Милочка, перебив саму себя. – Ваган Шалвович как раз испек.

– А давай! – решила Арина. Сказать по правде, ей больше хотелось круассанов, чем кофе.

– А потом еще этот продюсер… – Милочка хлопотала у стойки, но не умолкала ни на минуту.

– Николас?

– Он самый. Наша-то звезда детективов на него глаз положила, уже спала и видела, как укатит с ним в Москву, а тут бац – такой облом! Приезжает в наш Задрипенск модель неземной красоты. – Милочка поморщилась, говорить о чужой неземной красоте ей было очень тяжело. – Вот эта! – Острым ноготком она ткнула в обложку журнала, который не так давно читала.

Модель и в самом деле была хороша, соответствовала самым высоким мировым стандартам, что лицом, что бюстом, что длиной ног.

– У них, оказывается, любовь. Они поссорились, и этот Николас с горя уехал из Москвы к нам.

Вообще-то Николас уехал не с горя, а по делу, но переубеждать Милочку Арина не стала.

– Уехал и назло врагам закрутил с мадам. Из мести! А когда явилась модель, он осознал, как жестоко заблуждался, собрал манатки и укатил с моделью обратно в Москву. А с мадам нашей даже не попрощался. Вот! – сказала Милочка, поставила перед Ариной чашку с кофе и тарелку с круассанами и мстительно добавила: – Финита ля комедия!

– А что с экранизацией? – спросила Арина, откусывая от круассана и щурясь от удовольствия.

– А все! – Милочка злорадно улыбнулась. – Не бывает экранизации без продюсера, а продюсера-то как раз больше нет. Не сговорились они. Может, в цене не сошлись, а может, так чего… Евгении нашей теперь не до экранизации после такого-то позора. А с этим коллекционером что было! Жуть! – Милочка уселась напротив. – Сидел все у нас в городе, дожидался не пойми чего. Поговаривали, с мэром хотел какое-то дельце замутить, а потом пропал. А через два дня выяснилось, что он в соседнем Лодыженске лежит в реанимации. Там вообще история темная… – Милочка понизила голос до заговорщического шепота. – Лодыженская «Скорая» возвращалась с вызова по объездной, а прямо на дороге – наш коллекционер, сам отдельно, оторванная рука – отдельно! И совсем непонятно, как она вообще оторвалась. Может, авария какая. Хотя нет, говорят, джип его припаркованный на обочине стоял, целехонький. Кошмар… Еще, считай, повезло, что водила по объездной поехал. Он вроде и не собирался по объездной, там же пять километров лишних крюк, до сих пор понять не может, чего его туда понесло. Задумался, говорит, и свернул не там. Короче, спасли они его на пару с фельдшером, подобрали, кровотечение остановили, в больницу отвезли. – Милочка поморщилась. – Они там все в Лодыжине небось думали, что коллекционер им сейчас денег отвалит за свое спасение, а он, как в себя пришел, сразу орать начал, что они машину его дорогущую на дороге без присмотра бросили. Все богатеи такие – сволочи! А потом за ним из Москвы вертолет прилетел… – Милочка вдруг замолчала, взгляд ее сделался испуганным.

За спиной тихо тренькнул колокольчик.

– …А вот и ты, – сказала вошедшая Евгения голосом, не предвещающим ничего хорошего.

– Было приятно поболтать. – Арина допила кофе, улыбнулась Милочке, забрала свою папку, встала из-за стола и обернулась: – Здравствуйте, Евгения Станиславовна.

Неудачи подкосили Евгению, за две недели она постарела, кажется, на десяток лет. Арина ее понимала и чисто по-женски даже жалела.

– Поднимемся ко мне! – велела Евгения и швырнула свою широкополую соломенную шляпу на ближайший стул. – Есть разговор.

В кабинете на втором этаже царило запустение, на столе в беспорядке стояли грязные кофейные чашки и бокалы из-под виски, пепельница была завалена окурками. Если судить по толстому слою пыли на крышке ноутбука, пользовались им давно, а не прибирались в кабинете и того дольше. Евгения плюхнулась в свое кресло, несколько раз нервно щелкнула зажигалкой, прикуривая, процедила:

– Это что за номер? Куда ты пропала?!

– У меня были дела. – Не дожидаясь приглашения, Арина уселась на стул, папку положила на колени.

– Все твои дела вот тут! – Евгения постучала по крышке ноутбука. – Почему рукопись до сих пор не у меня? Ты ее хоть дописала? – Во взгляде ее появилась надежда.

– Нет. – Арина мотнула головой. – И героя я убивать не стану. Вообще-то я пришла попрощаться.

– Попрощаться?! – Евгения поперхнулась сигаретным дымом, закашлялась. – Надеюсь, ты шутишь. Ты хоть понимаешь, что я для тебя сделала?! Где бы ты была, если бы не я!

– Помню и благодарна тебе за это, но теперь я хочу уйти.

– Никуда ты не уйдешь! – От пронзительного визга заложило уши. Волков оказался прав, добром это дело им никогда не решить. – Ты думаешь, я такая наивная дура, что год назад поверила в твои сказки про ревнивого дружка?! Вот тут, – Евгения снова постучала по ноутбуку, – весь компромат на тебя, дорогуша.

Арина вздохнула.

– И вот что я тебе скажу. – Евгения подалась вперед и выдохнула сигаретный дым прямо ей в лицо. – Мне плевать, сколько старух ты пришила, но лишь до тех пор, пока ты делаешь то, что тебе велят. – Она откинулась на спинку кресла, сказала уже совершенно спокойно: – Через неделю готовая рукопись должна лежать у меня на столе. И мне плевать, как ты это сделаешь. Надо было думать, прежде чем кинуть меня.