– В одиннадцатой. – Страйкер просмотрел рапорт. – Тут еще есть пометка, что он специализируется на веществах класса ООМ. Химические отходы, взрывчатые вещества, лаборатории метамфетаминщиков, неопознанные террористические устройства – в общем, всякая дрянь.

– Страйкер! – возмутилась Фелиция, поворачивая на Мейн-стрит. – Я знаю, что такое вещества класса ООМ! Господи, ты думаешь, я совсем дурочка?

– ООМ расшифровывается как «особо опасные материалы», – подмигнул ей напарник.

– Ну и зараза же ты! – покосилась на него она, не отвлекаясь от дороги. – А что с остальными родителями?

– Да ничего. – Страйкер еще раз пробежал взглядом по результатам поиска. – Чоу тут значатся, но не те, а О’Рэйли вообще ни одного нет! – добавил он, закрывая все ненужные окна и возвращаясь к странице с делом Арчибальда Макмиллана. – Интересно… Одиннадцатая часть находится на углу Виктории и Второй авеню – во Втором округе.

– А что в этом интересного?

– И Арчибальд Макмиллан, и Патриция Кван работают во Втором округе, а живут в Данбаре, поэтому их дети оказались в одной школе.

– Ну и что? – пожала плечами Фелиция. – В Данбаре живет много полицейских и пожарных: это хороший район для семей с детьми. Попробуй забить их в поиск одновременно.

Страйкер прочитал их дела. Информации оказалось много.

За прошедший год Патриция Кван выезжала по вызову более двухсот раз: стандартная цифра для обычного патрульного. Дела были разные: от краж со взломом до убийств. Арчибальд Макмиллан выезжал на место шестьдесят три раза: в основном утечки газа и автокатастрофы.

Страйкер последовал совету Фелиции и забил их в поиск одновременно.

– Интересно, – протянул он, глядя на экран.

– Что там?

– Ничего сногсшибательного, но они как-то раз выезжали на одно место происшествия… Пару месяцев назад. По адресу Пандора-стрит, семнадцать-ноль-ноль.

– Это промзона, – заметила Фелиция. – Зачем их вызывали?

Страйкер нажал на ссылку и подождал, пока на экране высветится номер дела.

– Та-а-ак, значит, вообще-то, вызовов было два, но по одному адресу. Первый зарегистрирован как «Подозрительные обстоятельства», а потом, тем же вечером, еще один по категории «Поджог», по тому же адресу…

В ответ на запрос по этому делу на экране появился только адрес и время вызова, в разделе «Комментарии» оказалось пусто, не значилось даже имя хозяина дома. Раздосадованный Страйкер пробил номер рапорта, но на экране высветилась короткая надпись: «Происшествие не найдено». Это означало, что такого события либо вообще нет в базе, либо информация блокируется из соображений безопасности.

– А номер значка полицейского есть? – спросила Фелиция.

– Да вообще ничего нет!

Страйкер набрал номер информационного отдела. Однако и там ему ответили то же самое. Вконец разозлившись, детектив выключил компьютер.

– Надо взглянуть на этот дом на Пандора-стрит.

– Попозже, – возразила Фелиция, – мы уже на месте.

Оторвавшись от экрана ноутбука, Страйкер увидел высокие стальные ворота, а за ними красное кирпичное здание.

Полицейские приехали в больницу Святого Павла.

Красная Маска стоял в восточном крыле больницы Святого Павла, около стеклянной двери, за которой находилась реанимация. Там в отдельной палате лежала Патриция Кван.

Его следующая цель.

На нем была форма уборщика, которую он снял со старика, убитого в другом крыле. Красная Маска надел резиновые перчатки, чтобы не оставлять отпечатков, и просторный халат.

Мешковатый халат мог помешать выхватить пистолет, особенно учитывая, что хорошо стрелка слушалась только одна рука, но в реанимацию без халата не пустят. Красная Маска подумал и не стал завязывать халат сзади – другого выхода не было.

Там, за стеклом, находилась палата Патриции Кван. У входа стоял охранник – другого Красная Маска и не ожидал. Полицейский лет двадцати пяти со скучающим видом прислонился к косяку. Больше в поле зрения не было никого, кроме медсестер и санитаров, сновавших туда-сюда по коридору.

Такой расклад Красную Маску более чем устраивал.

В левой руке он нес банку и изоленту. Весила ноша немного, совсем немного, но его плечо с трудом терпело даже такую нагрузку. Он постарался отключиться, не замечать боли и сосредоточиться на выполнении задачи.

В правой руке стрелок держал небольшой баллон с кислородом, который украл из онкологии. На самом деле он взял два баллона, но один намеренно оставил у входа в реанимацию. Баллоны находились под давлением и весили по пятнадцать килограммов: должно хватить.

Терпеливо дождавшись, пока медсестра покинет пост, он провел по слоту картой доступа, позаимствованной у убитого уборщика, и вошел в реанимацию. Глядя прямо перед собой, прошел по коридору – самый обычный рядовой служащий, уставший после долгой рабочей смены. Красная Маска поравнялся с полицейским, быстро взглянул на него: тот не обратил внимания. Больше ему ничего, собственно, и не требовалось.

Стрелок размахнулся, насколько позволяло раненое плечо, поднял кислородный баллон над головой. Полицейский заметил движение и прикрылся руками, но опоздал: баллон ударил ему прямо в лицо, сломав нос. Парень стукнулся головой о дверь и осел на пол, словно мешок с рисовой лапшой.

На этот раз Красная Маска решил не рисковать и на всякий случай ударил полицейского еще раз, а потом открыл дверь в палату Патриции Кван и заглянул туда. Никого, кроме женщины на больничной койке. Обретя уверенность, он поставил банку и изоленту на столик, а кислородный баллон – на пол, рядом с дверью.

Затем стрелок втянул полицейского внутрь, взял у него пистолет, отщелкнул обойму, вынул из нее патроны, извлек еще один из ствола и выбросил «зауэр» в мусорную корзину. Потом затащил полицейского в санузел, прикрыл за собой дверь в палату и наконец-то остался наедине с Патрицией Кван.

Пора приниматься за дело.

Взяв изоленту и банку, Красная Маска подошел к кровати. Патриция Кван неподвижно лежала под одеялом между поднятыми хромированными поручнями. Казалось, он видел ее так давно… даже странно.

Но все-таки приятно.

Сегодня Патриция показалась ему гораздо бледнее. Кожа туго обтянула впалые щеки. Грудь медленно вздымалась и опускалась. От ее запястий и предплечий отходило множество трубок и проводов, подключенных к трем разным аппаратам. Один из них напомнил Красной Маске электрошокер, с помощью которого охранники Секции-21 выбивали из заключенных признания. Мысль об этом всколыхнула неприятные чувства, и он тут же подавил их.

Чувства – удел слабаков.

Кровать находилась слишком высоко, поэтому Красная Маска взял пульт и опустил ее до нужного уровня, а потом наклонился к Патриции. Та что-то почувствовала и изменилась в лице, не открывая глаз. Красная Маска улыбнулся: значит, ему удастся привести ее в сознание.