удивительной вещью, которая вышла из всей этой катастрофы с Фёдоровыми. Это и мое короткое время с Бо. Даже если бы мне было больно, я бы никогда не пожалела о том, что была с ним.

Мы с Брайс еще немного поболтали о ее работе и некоторых интервью, которые она давала в последнее время. Затем, после того как мы допили наши напитки, мы обменялись номерами телефонов. Эгоистично я надеялась, что она останется в Сиэтле и не вернется домой в Монтану. Она была бы отличным другом.

— Независимо от того, останетесь ли вы на телевидении или перейдете в газету Клифтон Фордж, вы добьетесь невероятного успеха. — Я пожала ей руку на прощание. — С вами легко разговаривать, Брайс Райан.

Она покраснела, и ее лицо расплылось в широкой белозубой улыбке.

— В ваших устах это лучший комплимент, который я, возможно, когда-либо получала.

Я помахала ей, когда она протиснулась в дверь и исчезла в толпе на тротуаре.

— Готов? — спросила я Генри.

— Еще бы. — Он улыбнулся и вывел меня на улицу, сопровождая домой.

Генри был причиной того, что у меня вообще был дом. Пока я была в Монтане, он позаботился о том, чтобы мои счета были заморожены и моя арендная плата была оплачена. Он вышел за рамки обычного служебного долга, и я всегда буду ему благодарна.

— Ты хорошо провела время? — спросил он.

— Именно так. Было приятно завести нового друга.

— Хорошо.

— Говоря о друзьях, я подумывала съездить в Прескотт после рождения ребенка Фелисити. Есть возражения?

Он покачал головой.

— Ты знаешь, когда?

— Она родит только в конце месяца, и я хочу дать ей шанс освоиться, прежде чем вторгнусь. Так что, может быть, в конце июня?

— Ладно. Я попытаюсь поехать с тобой, но, если у меня не получится, я позабочусь о том, чтобы у тебя была охрана.

— Как ты думаешь, к тому времени мне вообще понадобится агент? — Приговор Фёдоровым должен был быть вынесен на следующей неделе, и к тому времени, когда наступит июнь, возможно, не останется никаких поводов для беспокойства.

— Я бы предпочел поехать с тобой, на всякий случай.

— Хорошо.

Может быть, если бы Генри поехал со мной, он стал бы буфером между мной и Бо. Я была уверена, что наше воссоединение будет неловким — если я вообще увижу его. Я предположила, что если я буду в Монтане, он захочет меня увидеть, но что, если он не захочет? Волна нервной энергии прокатилась по моему животу.

— Ты все еще хочешь заказать еду? — спросил Генри.

— Конечно. — Я больше не была голодна, но, если в мой организм что-нибудь не попадет, утром у меня будет жуткое винное похмелье. Я не была пьяна, но двух бокалов было достаточно, чтобы наказать меня на следующий день.

— Как насчет того, чтобы я отвез тебя домой, а потом сходил за пиццей?

— Идеально.

Остаток пути до моего дома мы проехали в молчании. Обычно я бы потратила несколько минут на то, чтобы поговорить со своим швейцаром, но у меня так сильно болели ноги, что я только быстро поздоровалась и направилась прямо к лифту, нажав кнопку пятого этажа.

Двери со звоном открылись, и Генри, проворчав что-то себе под нос, вышел в коридор.

— Митчелл. — Сердитый окрик Генри заставил молодого агента вскинуть голову, а его руки спрятать телефон в кармане куртки.

— Агент Далтон. — Митчелл встал со своего складного коричневого металлического стула, нервно разглаживая свой помятый костюм.

— Разве мы не обсуждали использование мобильного телефона, когда ты на дежурстве? — спросил Генри.

Митчелл отчаянно закивал.

— Извините, это была моя девушка. Она беременна, и я просто…

— Не позволяй этому случиться снова. Помни, зачем ты здесь.

— Конечно. Нет проблем, агент Далтон.

— А разве ты не должен быть внизу, у лестницы?

— Черт. Я имею в виду, правильно! Извините, мисс МакКензи.

Я кивнула и подавила улыбку.

Митчелл неловко попытался сложить стул.

— Я просто хотел присесть.

— Тогда возьми стул и иди вон туда. — Генри указал в конец коридора.

— Верно, верно. — Митчелл схватил свой стул и помчался по коридору к указателю «Аварийный выход».

Попасть в мою квартиру можно было только на лифте или через аварийный выход. Чтобы войти в лифт, нужно было пройти мимо моего швейцара и иметь ключ. Чтобы подняться по лестнице аварийного выхода, все, что вам было нужно, — это ключ-карта. Хотя дверь на лестничную клетку находилась под видеонаблюдением, Генри считал ее самым слабым местом в здании, поэтому у моей двери в течение семи месяцев стоял охранник.

— Он тебя боится, — прошептала я, когда мы последовали за агентом Митчеллом, который шел впереди нас на сверхзвуковой скорости.

Генри вздохнул.

— Он даже не должен был быть здесь, но у меня было мало вариантов. У нас был перерыв в другом деле, и мне нужна была вся моя команда, чтобы завершить его. Так что мне пришлось отстранить его от дежурства за столом. Он был на испытательном сроке, так как был слишком занят этим гребаным телефоном, чтобы обращать внимание во время наблюдения.

Мог ли агент Митчелл быть причиной того, что Иван Фёдоров смог посетить Монтану прошлым летом? Или он пропустил что-то во время какого-то другого задания по наблюдению? Я не спрашивала, вместо этого я нахмурилась, когда поняла, что последние две недели обременяла Генри и отвлекала его внимание.

— Генри, если у тебя было еще одно важное дело, почему ты настоял на том, чтобы поехать в мой пресс-тур? Меня бы вполне устроил другой агент.

— Я хотел поехать с тобой. — Он взял ключи у меня из рук и отпер мою дверь. — Давай, отведем тебя внутрь.

Я последовала за ним в свою квартиру, все еще чувствуя себя виноватой.

— Мне так жаль. Мне следовало остаться в Прескотте подольше. — По крайней мере, там я бы не мешала агентам ФБР раскрывать другие преступления.

— Нет, тебе пора было убираться оттуда. Я действительно рад, что ты вернулась. — Он шагнул в мое пространство, нежно глядя на меня сверху-вниз. Его грудь была всего в нескольких дюймах от моей, и я не дышала, боясь, что они соприкоснутся.

Что он делал? Он что, приставал ко мне?

Мое сердце учащенно забилось, но не от волнения или влечения. Это была паника. Я не была готова встречаться с кем-то. Как бы то ни было, я едва держалась за осколки своего разбитого сердца. Я не могла представить, чтобы какой-нибудь другой мужчина занял место Бо. Не сейчас. Может быть, никогда.

Когда лицо Генри начало приближаться к моему, я оцепенела