принцесса Мяо Шань, которая так противилась выходить замуж, внезапно нашла жениха.

Я цокнула:

– Я не была против брака. Просто не могла предположить, кто может стать моим мужем. Он мог запереть меня, и я бы больше никогда не смогла никому помочь. А У Сюэлянь… он другой, я уверена.

– Что ж, если наставница уверена, значит, так и есть.

– Тем более… – я осеклась. – Кто сказал, что он мой жених?

– Тогда… – Шань Цай тоже замялся. – Не понял.

– Я еще не знаю, хотела бы выйти за него или нет.

– Понятно, – он не стал ничего выпытывать. – В любом случае, надеюсь, этот парень стоит того, чтобы начать атаку на императорские силы раньше времени.

Пока шла подготовка, я решила тренироваться, чтобы не быть бесполезной, если произойдет что-то непредвиденное. А оно наверняка произойдет, потому что наш план не внушал доверия. Хэй Цзинь выделил для меня коробку патронов и пистолет, и я отправилась на полигон стрелять по мишени. Тревога за У Сюэляня меня ни на мгновение не отпускала, но так я могла хотя бы выпустить эмоции.

И вот я стреляла. Стреляла, надеясь, что смогу избавиться от всего, что накопилось, как вдруг поняла – легче не становится. Перед глазами возникали моменты, как мы с У Сюэлянем вместе тренировались. Показалось, что он стоит у соседнего стола и усердно целится, несмотря на то что любое насилие вызывает у него только страх и отвращение. Он не хотел иметь дела с оружием, но взял в руки пистолет, лишь бы нас защитить. А теперь, после стольких лет жизни с отцом, который его избивал, он добровольно отправился к врагу, где его пытают… Я могла понять его жертвенность, но принять – нет.

Злость на несправедливость и обида за него поднялись во мне с новой силой. Перед глазами закрутились перечеркнутые рисунки в его альбоме. Что он там пытался нарисовать?

Ты никогда этого не узнаешь, – сказал мне внутренний голос.

Чтобы его заглушить, я начала выпускать пули быстрее, и звуки выстрелов вызывали звон в ушах.

Мне нравился У Сюэлянь. Я считала его неплохой партией. Если и выходить замуж, то за такого человека, как он. Будучи принцессой, я не надеялась на брак по любви. Да и о какой любви могла идти речь, если я никогда ее не видела. Вряд ли мой отец любил мать, как мужчина может полюбить женщину. Для него она была красивой императрицей, которая родит таких же красивых детей (мы с сестрами и правда были хороши собой), а после молча дополнит его на мероприятиях, как какое-нибудь украшение. Мужей для Цин и Инь отец выбирал сам. Я не знала, что сестры к ним испытывали, и вместе их видела очень редко. На людях они держались как незнакомцы, а что творилось в их домах, знали только они сами. Лун Ну и Шань Цай всегда вели себя сдержанно, когда мы сидели втроем, я не замечала разницы между сестрами до и после брака. Чувства не выставлялись напоказ, а оставались за дверями личных покоев. Никакой любви я не видела и не представляла, на что она похожа. Из интереса я однажды читала лионский роман. Поняла я мало, но удивилась, что у героя была лишь одна любимая женщина. Тогда мне показалось, что, возможно, любовь – когда вы друг у друга единственные. Но потом оглядывалась и не понимала, как это возможно, когда почти у каждого взрослого мужчины гаремы, а у молодых – несколько любовниц? Тут я задумалась, были ли у Шань Цая другие девушки, но, увы, такая сторона жизни друга мне не была известна.

Встретив У Сюэляня, я была в замешательстве. У него точно не было девушки, что говорить о гареме. Со мной он старался вести себя деликатно, не позволяя ничего лишнего. Он не походил на других мужчин и именно этим мне понравился. А теперь, когда его не было рядом со мной, я поняла, что он стал для меня гораздо ближе, чем я могла предположить…

Эмоции так захлестнули меня, что я не заметила, как по щекам потекли слезы. На одном дыхании выпустив всю обойму в мишень, я ощутила, как у меня свело руку. От боли я вскрикнула, выронила пистолет и упала в песок. Это почему-то так вывело меня из себя, что я не смогла сдержаться и громко разрыдалась.

Сзади кто-то подбежал и с силой развернул меня за плечи. Я ревела, а перед глазами все расплывалось. Я пыталась вытирать пальцами слезы. Меня схватили за руки, отодвигая их от лица, и пощупали голову.

– Что случилось? – Я поняла, что это Хэй Цзинь. В его требовательном голосе прозвучали нотки волнения.

– В-все нормально, – проревела я, но совладать со слезами никак не могла. Это однозначно была истерика.

– Не заметно, – ответил он, – идем отсюда.

Хэй Цзинь потянул меня за руку, чтобы я поднялась, но ноги подкосились, не в силах меня выдержать. Я упала обратно.

– Пуля отлетела? Патрон взорвался? Тебя задело? Скажи нормально, чтобы я понял!

– Нет… – это все, что я смогла выдавить.

Хэй Цзиню мой ответ явно не понравился, но, осмотрев меня еще раз, он не заметил никаких повреждений и немного успокоился.

– Я обещал ему, что с тобой ничего не случится, – тихо проговорил он.

– Сюэляню? – я попыталась взять себя в руки, но стоило произнести его имя, как слезы снова стали душить.

– Ему тоже. Простите, принцесса. Вы меня напугали. Больше не дам вам оружие.

– Нет! – меня словно окатило холодной водой. Я схватила Хэй Цзиня за плечо и встряхнула, будто он уже у меня что-то забрал. – Я думала о Сюэляне. Когда закончится эта несправедливость? Сколько можно?

– Я говорил, что устрою переворот на Небесах, лишь бы его вытащить? Все будет хорошо.

– Вы так уверены?

– Другой результат мне не нужен.

– И вам не страшно, что что-то может пойти не так? – Я посмотрела на свою руку, ее трясло, и дрожь было невозможно остановить. – Я очень боюсь.

Хэй Цзинь мягко улыбнулся и в мгновение преобразился, перестав быть таким пугающим.

– Это нормально. Было бы странно, если бы не боялись. – Он взял меня за запястья, где рукава закрывали кожу, и потянул, чтобы я поднялась. – Хватит сидеть на земле. Вам стоит выпить воды.

В этот раз я смогла устоять на ногах, и Хэй Цзинь отвел меня в дом. Там нам встретилась Лун Ну, увидев меня в ужасном состоянии, всю испачканную песком, она злобно посмотрела на Хэй Цзиня,