– Могу поговорить с Лиз. Пусть подскажет, о чем стоит и не стоит упоминать.

– Хорошо, только будь осторожен.

– Почему?

– Она не твой врач и живет с твоей сестрой. В этом вопросе она наверняка на твоей стороне и попытается убедить тебя, что во всем виновата только я.

Но ведь ты и вправду виновата!

– Она не станет этого делать.

– Просто имей это в виду, – предостерегла она. – По-моему, вообще не стоит рассказывать ей, что происходит между нами. Пусть сначала свыкнется с мыслью о том, что мы расстались. Тогда наше известие не станет потрясением.

– Какое известие?

– Что мы разводимся.

Я отложил ложку. О том, что рано или поздно услышу от нее это, я догадывался, но все равно испытал шок.

– А тебе не кажется, что прежде, чем говорить о разводе, нам вдвоем стоит сходить к психологу? И выяснить, нет ли какого-нибудь способа сохранить отношения?

– Говори тише. Сейчас не время и не место для таких разговоров.

– Я и так говорю тихо, – возразил я.

– Ничего подобного. Когда ты злишься, ты сам себя не слышишь.

Зажав пальцами переносицу, я сделал глубокий вдох.

– Ладно, – продолжал я, стараясь говорить тише. – Но неужели ты даже не хочешь попробовать все исправить? – В шуме ресторана я едва слышал себя.

– Незачем шептать, – парировала она. – Я всего лишь просила тебя понизить голос.

– Я понял, – кивнул я. – Перестань уходить от темы.

– Расс…

– Я все еще люблю тебя. И всегда буду любить.

– Я же только что сказала: здесь не место и не время для таких разговоров! Мы встретились для того, чтобы поговорить о Лондон и о том, почему ей придется пока остаться здесь, а еще – о том, что мы скажем ей в воскресенье вечером. Речь сейчас не о нас.

– Ты не хочешь говорить о нас?

– Кажется, нормально поговорить с тобой не получится. Почему мы не в состоянии обсуждать проблемы, как полагается взрослым людям?

– Я стараюсь как могу.

Она подцепила на вилку салат – до этого момента она почти ничего не съела – и раздраженно бросила салфетку на стол.

– Ты меня вообще не слушаешь! Сколько раз повторять тебе, что для разговоров о нас сейчас не время и не место? Я выразилась ясно и вежливо, но у тебя, видимо, иное мнение. Так что теперь, думаю, лучше всего будет уйти, пока ты не начал кричать на меня. Я хочу всего лишь хорошо провести выходные вместе с моей дочерью!

– Пожалуйста, не уходи! – попросил я. – Извини. Я не хотел тебя расстраивать.

– Расстроился, похоже, только ты.

С этими словами Вивиан поднялась из-за стола и направилась к выходу. Она ушла, а я просидел в состоянии шока еще пару минут, пока наконец не подал знак официанту принести счет. Перебирая в памяти наш разговор, я пытался понять, действительно ли говорил слишком громко, или же это был лишь предлог, чтобы закончить обед намного раньше.

Ведь причин задерживаться у Вивиан не было.

Она влюблена в другого и уже добилась от меня всего, чего хотела.

Лиз понравилась мне с первой минуты знакомства, но, признаться, я удивился, обнаружив, что она понравилась и моим родителям. С ориентацией Мардж они смирились, однако я нередко чувствовал, что им становится неловко в присутствии женщин, с которыми раньше встречалась их дочь. Родители принадлежали к другому поколению, выросли в то время, когда не вяжущийся с традиционным образ жизни было принято скрывать, но причина их неловкости заключалась не только в этом, но и в самих женщинах, которым Мардж раньше оказывала внимание. Все они казались мне грубоватыми, в разговоре часто сквернословили, вгоняя родителей в краску.

Мардж рассказала, что познакомилась с Лиз на работе. Думаю, почти все согласятся с тем, что в офисе обычно близко не сходятся, но Лиз недавно занялась частной практикой и нуждалась в услугах бухгалтера. А у Мардж как раз обнаружилось окно в расписании, и они договорились встретиться, выпить вместе и отправиться на открытие выставки в Эшвилл.

– Ты бываешь на выставках? – помню, спросил я тогда у Мардж. Мы встретились после работы в баре – из тех, где мерцают неоновые рекламы пива и едко попахивает пролитой выпивкой. В то время это было одно из любимых заведений Мардж.

– Бываю, а что в этом странного?

– Может быть, то, что ты не любишь живопись?

– Кто сказал, что я ее не люблю?

– Ты сама. Когда я пытался показать тебе картины Эмили, ты ответила: «Не люблю живопись».

– А может, за последние несколько лет я повзрослела.

– Или на тебя повлияла Лиз.

– Она интересная женщина, – признала Мардж. – И умница.

– Симпатичная?

– Какая разница?

– Просто любопытно.

– Да. Очень.

– Сейчас угадаю: поход на выставку – ее затея?

– Вообще-то да.

– А она ездит на мотоцикле? И любит кожаные куртки?

– Откуда мне знать?

– Чем она занимается?

– Она психолог, консультирует по вопросам семейных и брачных отношений.

– Ты же недолюбливаешь психологов.

– Моих – да. Ну, последний вроде бы ничего, но остальных я не выносила. Правда, в то время мне мало кто нравился, так что причина, возможно, не в них самих.

– Лиз знает, что тебе трудно справляться с гневом?

– Все уже в прошлом. Я изменилась.

– Рад слышать. Когда ты меня с ней познакомишь?

– А не слишком рано? Мы еще даже нигде не бывали вместе.

Знакомство состоялось меньше чем через две недели. Я пригласил их к себе и приготовил стейки на гриле в моем крошечном патио. Лиз принесла десерт, мы выпили на троих бутылку вина. Рядом с Лиз я почувствовал себя свободно уже через полминуты после знакомства и сразу понял, что моя сестра ей по-настоящему дорога. Это было видно по тому, как внимательно она слушала Мардж, как смеялась, как точно знала ее скрытую, эмоциональную сторону. Когда они собирались уходить, Мардж отвела меня в сторонку.

– Ну и как тебе она?

– По-моему, супер.

– А не слишком супер для меня?

– Ты о чем?

– Никак не пойму, что она во мне нашла.

– Ты серьезно? Ты потрясающая. Она весь вечер смеялась, и все благодаря тебе.