Анна была почти уверена, что ей придется топать дальше в одиночку, когда в ночной тишине послышались шаги. Вернее, сначала разразились лаем цепные псы. Обернувшись, девочка увидела приближающийся огонек. Недолго думая она метнулась к забору и присела на корточки, почти полностью сливаясь с темнотой.

Их было четверо – три девочки из их класса и мальчишка-подросток лет четырнадцати-пятнадцати, несущий фонарь. Мальчишка остановился первым, подняв фонарь повыше:

– Ну и что дальше? Куда идти?

– Никуда. – По голосу Анна узнала Калерию и удивилась, как это ей удалось ускользнуть из дома незамеченной. – Если она не явилась…

– Всем привет! – Девочка выпрямилась и сделала шаг навстречу. – Вы опаздываете. Я вас тут давно уже жду!

Одноклассницы сначала хором вскрикнули, но быстро замолчали – орать ночью посреди улицы значило привлечь ненужное внимание посторонних.

– Пришла? – Девочки переглянулись.

– Не струсила, – подбоченилась Анна. – А вы вот без охраны не можете?

Она кивнула на паренька. Тот повыше поднял фонарь и показал зажатую в другой руке суковатую дубину:

– Госпожу Анастасию велели до места проводить и обратно в целости доставить!

– Вот как? – удивилась Анна. – Ты, значит, все родителям рассказала?

– Ну, – смутилась та, – кое-что. Я сказала, что к тебе в гости собираюсь. Вот они и разрешили.

– А я никому ничего не стала говорить, – подбоченилась Калерия. – Просто через черный ход вышла – и все.

– А меня нянька остановить хотела, – добавила Конкордия. – Чуть за мной не увязалась. Но я ей пригрозила, что нажалуюсь отцу, что она тайком его наливку из шкафа пьет, – она и отстала.

– Тогда что? Пошли? Только вы показывайте дорогу, а то я не знаю, где тут эта Лебёдка!

Калерия и Конкордия переглянулись с таким видом, что, не будь кругом темно, можно было подумать, что они подмигивают друг дружке. После чего все девочки и сопровождавший их мальчик зашагали по обочине дороги.

Чем дальше они шли по окраинной улице, тем вокруг становилось темнее и как будто холоднее. Анна была одета довольно легко и начала мерзнуть.

– Долго еще? – проворчала она. – У меня руки замерзли!

– Скажи уж, что испугалась! – Калерия шагала впереди, парень с фонарем шел рядом, освещая дорогу. – Посматривайте за нею, девчонки, как бы не сбежала в кусты!

Девочки тут же окружили ее – Конкордия пошла справа, а Анастасия – слева. Чувствуя себя под конвоем, Анна обиделась и замолчала.

Ночь и правда была прохладной. Задул ветер. Он завывал так, что Анна, хоть и не имела большого опыта, сразу догадалась – это не просто так. Где-то веселятся и развлекаются ведьмы. «Сестры» ее тети или другие? Разве ж угадаешь?

Звезды были скрыты облаками, и свет давал только фонарь в руках паренька. Дойдя до конца улицы, все пятеро свернули к огородам, с трудом пробираясь через заросшие бурьяном межи, неровные ряды старых грядок, на которых еще кое-где торчала неубранная капуста и валялись кучи свекольной и морковной ботвы.

Дебричев стоял на холме, который со стороны реки Дебрянки был довольно крутым, а с противоположной стороны постепенно понижался до равнины. Именно здесь был вырыт ров, и из выкопанной земли насыпан городской вал. Когда-то давно он был достаточно велик и даже укреплен, но ляхи, придя в Смутное время, сровняли большую часть вала с землей. Остатки вала и сам ров, превратившийся в заросший овраг, сохранился только здесь. В прежнее время у подножия его протекала речка, впадавшая в Дебрянку, но сейчас захилела и заросла травой и она. В памяти народа осталось только ее имя – Лебёдка.

– Пришли. – Голос Калерии дрогнул. – Дом внизу, если спуститься.

– Провка, ступай вперед, – распорядилась Анастасия. – И смотри, чтоб мы в кустах ноги не переломали!

Парень с фонарем направился к оврагу. Девочки – за ним. Деревья встречали их шуршанием последних листьев и скрежетом сучьев. Они стояли стеной, как деревянные стражи, а за ними царила непроглядная тьма – словно там, за стволами, не было уже ничего. Ощущение пустоты было таким сильным, что невольно перехватило дыхание, как от удушья.

– Мне страшно, – прошептала Конкордия.

– Молчи! – цыкнула на нее Калерия.

Анастасия ничего не сказала, но придвинулась к Провке поближе.

Анна первая решилась сдвинуться с места. Добралась до крайнего дерева, обхватила руками ствол, прильнула к коре.

Сестра Клара учила ее, что у деревьев есть душа. Не такая, как у людей. Души деревьев слагаются в единую Душу Леса. По отдельности большинство деревьев бездуховны и все равно что мертвы. Лишь отдельно стоящие самые старые дубы и сосны-великаны обладают чем-то вроде собственной души. Те, у подножия которых еще тысячу лет назад совершались старинные обряды и жертвоприношения. Эти деревья были отмечены древними богами и духами. Они могли разговаривать.

Но деревья, росшие на краю и по склонам этих оврагов, таковыми не были. Обычные клены, ясени, липы, березы. Под рукой девочки как раз была кора клена. Анна прижалась щекой к коре, зажмурилась, мысленно прося дерево о помощи. Она точно не знала, какими словами просить – лесная ведьма не торопилась обучать ее заклинаниям, – просто очень пожелала… И получила ответ. Дерево тихо задрожало под ее рукой, одна из нижних веток шевельнулась, поворачиваясь и указывая на склон оврага. Анна присмотрелась…

– Тут есть тропинка, – прошептала девочка. – Она ведет вниз.

– Откуда знаешь? – ревниво ответила Калерия. – Ты тут уже бывала?

– Нет. Я ее просто увидела. С этого места она заметна очень хорошо! Идите сюда! Видите?

Одной рукой все еще держась за ствол, другой она указала вниз. Провка подошел первым, посветил лампой.

– Кусты одни, – сказал он. – И крапива… А, нет! Тут впрямь можно пройти! Давайте, барышня! – Он протянул руку Анне, но девочка отступила.

– Помоги лучше этим, – кивнула на девчонок. – Я пойду впереди.

– Фонарь-то хоть возьмите! – Подросток сунул его прямо в руки.

Отказаться было невозможно – не бросать же вещь! – и как сказать, что она прекрасно видит в темноте?

Одной рукой цепляясь за кусты, маленькими шажками, подняв фонарь повыше, Анна начала спуск. За нею по пятам шли девочки. Анастасия цеплялась то за Провку, то за Конкордию. Та в свой черед постоянно хваталась за локоть Калерии. Девочки вскрикивали, попискивали, напряженно сопели, спотыкались, хватались за кусты, по очереди шикали друг на друга и на Провку. В общем, вели себя чересчур громко. Анна стискивала зубы, злилась, но помалкивала. Обернулась только один раз, когда Конкордия оступилась и шлепнулась на землю, заорав от неожиданности во все горло.

– Рот закрой!

– А! А! А… вдруг… А вдруг я себе что-то сломала? И юбка вся в грязи…