Выставили караулы, натаскали дров и развели большой костер на пятачке земли перед причалом. Впервые за долгое время поужинали горячим, и настроение у воинов и моряков немного улучшилось. Но ночевать на суше тем не менее не захотел никто. Все, кроме караульных, вернулись на корабль.

Ночь прошла беспокойно – от мертвого города доносились жуткие звуки, вой, чьи-то шаги, завывания. Здания на холмах в свете ущербной луны испускали еле заметное, призрачное сияние, но подножия их окутывал мрак. Многим на галере снились чудовищные кошмары. Опытные воины просыпались в холодном поту и орали, точно дети.

Рассвет встретили с облегчением.

После завтрака Шолан отправил десяток гвардейцев из следопытов разведывать дорогу к холмам. Половину матросов под охраной послал ломать ратушу, единственное здание, помимо сгинувшего храма, возведенное из камня.

Только из этого материала пристойно возводить храм тому, кто явился, чтобы изменить мир.

Сам только собрался сойти на берег, когда наблюдатель с мачты закричал и замахал руками.

– Что такое? – спросил Горт.

– Чужая галера, – ответил капитан. – На парусе – дельфин. Идет сюда, явно собирается приставать. Нас они, скорее всего, не видят.

– Так. – На то, чтобы принять решение, Шолану понадобилось несколько мгновений. – Ты, сотник, с полусотней бойцов остаешься на борту. Капитан, отваливай. Потопите корабль и убейте всех, кто на нем будет. Я не могу допустить, чтобы кто-то узнал, что мы здесь.

Сам с оставшимися воинами сошел на берег.

Наблюдать за морским боем можно и оттуда.

Трехмачтовый бриг под гордым названием «Владыка морей» вышел из Безариона хмурым зимним утром.

Заря едва занималась над промерзшим городом, сеялся мелкий снежок, по Дейну плыла шуга. Некому было смотреть, как корабль неспешно отходит от причала, ставит паруса и берет курс на запад, в открытое море. Его провожали взглядами лишь озябшие часовые на башнях городской стены и вахтенные на других судах, только и мечтавшие о стакане горячего вина и теплой постели.

«Владыка морей» никого не заинтересовал, и едва бриг исчез за горизонтом, о нем все забыли. А кораблик пошел по Деарскому заливу на юго-запад, мимо Рюнхата, Эстена, Хагарда и прочих городов могучего Танийского союза, державшего в руках почти всю торговлю северо-запада.

На мачте брига не было флага Союза с его гербом – скрещенными мечом и топором из золота на черном фоне. Там реял вымпел Безариона с наполовину поднявшимся над горизонтом солнечным диском. А в трюме, переделанном в казарму, скучали сто воинов гвардии Золотого государства.

Они полировали шлемы из вороненой стали, украшенные крылышками. Точили мечи, пили пиво и до одурения играли в карты и кости, развлечься на «Владыке морей» было более нечем.

А в отдельной каюте путешествовали три ничем не примечательных молодых человека, одетых в скромные торлаки из темного сукна, какие носят приказчики и мастеровые побогаче. Вот только капитан брига называл их «мессенами», беспрекословно выполнял любое желание и боялся до судорог.

Честно говоря, желаний у молодых людей не имелось, помимо самых простых. Один, высокий, с благородным лицом и мечом у пояса, много времени проводил на палубе, вглядываясь в горизонт. Наткнувшиеся на него матросы почтительно кланялись, но Корел, сын барона и его крепостной, не обращал на это внимания. Он целиком был поглощен тем, что «смотрел за горизонт», дабы вовремя заметить опасность и отвести ее.

По счастью, бригу почти ничего не угрожало.

Один раз пришлось сменить курс, чтобы уйти от встречи с пиратскими галерами, искавшими, кого бы ограбить, другой – чтобы увернуться от прущего к берегу урагана.

Другие двое учеников Харугота тоже не сидели без дела. Плечистый и вихрастый Савирт, проведший детство в одном из нищих припортовых районов Безариона, лежал на узкой койке, закрыв глаза, и «слушал Тьму». Это получалось у него лучше всех, и нередко голос невидимой и неосязаемой в пределах Алиона Повелительницы открывал ему немыслимые тайны.

В море уловить ее шепот было невероятно сложно, так что Савирт напрягал все силы.

Маленький и улыбчивый Лехайон, шестой сын купца из города Федер, некогда сбежавший из родного дома в поисках приключений, был занят тем, что наблюдал за командой и чернокрылыми. Он умел незамеченным проникать во все закутки корабля, слушал разговоры, пытался уловить недовольство и когда надо – вмешивался. Те, кто попадал под его воздействие, ничего особенного не видели и не слышали, просто гнев, раздражение или злоба куда-то уходили, а желание взбунтоваться исчезало.

И «Владыка морей» бежал себе дальше, оставляя за кормой милю за милей.

Разговаривали ученики Харугота между собой редко. Им просто не о чем было беседовать. Они знали, куда именно и зачем плывут, понимали, кто из них старший и каким образом выполнить задание наставника. Осознавали, что именно будет, если потерпят неудачу, и догадывались о том, что каждый видит в двух других прежде всего соперников, а потом уже соратников.

И поэтому не спешили делиться друг с другом собственными мыслями.

Бриг оставил позади населенные людьми земли, по левому борту потянулся низкий берег, за которым раскинулась бело-бурая шкура степи, кое-где прорезанная речушками.

Тут властвовали орки, а они не строили портов. Редко-редко попадались стойбища, раскинутые прямо у моря, и десятки глаз с вертикальным зрачком провожали корабль. На зеленых лицах читалась надежда, что ветер бросит бриг на камни, и вот тогда-то удастся его ограбить…

Курс «Владыка морей» сменил глубокой ночью, и к утру от земли на горизонте не осталось и следа. Корабль оказался в открытом море, а нос его нацелился на невидимый пока Закатный архипелаг.

На его южную часть, что принадлежит людям.

С этого дня Корел почти перестал уходить с палубы. Савирт отказался от еды, чтобы лучше слышать. Лехайон практически переселился в кубрики и трюмы, редко находя время для сна.

«Владыка морей» приближался к Теносу.

– Проклятье! – взревел капитан, разворачиваясь и бросаясь к корме, к рулю. – Нас атакуют!

– И вовсе не чудовища, клянусь всем пивом, что я выпил за последние двадцать лет! – Гундихар радостно оскалился и покрутил «годморгоном». – У нас будет шанс славно помахать оружием.

Чужой корабль приближался, видно было, как строятся на носу и на корме воины в белых плащах. Ветер надувал того же цвета парус, глаз рыбы с крыльями недружелюбно и хитро блестел.

На галере из Милеса матросы торопливо доставали оружие, опоясывались кривыми саблями и натягивали тетиву на арбалеты. Оружия у гоблинов оказалось не меньше, чем на ином пиратском судне. Хотя, кто знает, может быть, Анкули-Рос и промышлял время от времени морским разбоем?