на поясе. Ножны эти. Синева и золото, золото и синева… И массивный золотой перстень.

И… я узнала его. Тот самый вселенец, которому я перешла дорогу в караване Гийома. Вот же!.. Как тесен мир. И как обычно не вовремя.

— Мужик, ты пьян, иди проспись! — неожиданно выдал почти басом Сандро, и я подумала, что он хороший, в сущности, парень, и ему надо бежать, пока можно. Откреститься от меня и бежать. Потому что вселенец не один. За ним ещё трое неприятного вида мужиков, поддакивают и охотно объясняют интересующимся, что именно я натворила. Натворил.

Я сделала медленный выдох и почти успокоилась. Как бы ни злился этот неприятный тип, вряд ли он будет связываться с Плащами, а я в случае крайней необходимости могу предъявить знак. Да знак и сам, возможно, активируется, если начнут бить… Бить? Невольно поёжилась.

Можно, конечно, разыграть ту же карту и снова апеллировать к тому, что я — девушка, вот только ситуация другая. Быть девушкой может оказаться даже опаснее.

— Идём! — с нажимом сказал, дёрнув меня за плечо, вселенец, и я поднялась.

Оглянулась на посетителей, на трактирщика. Они… просто отворачивались. Никто связываться не хотел, и да, их можно понять. Семейные разборки у приличного мужика, пришедшего с охраной, что к нему лезть…

— Ты обознался, уважаемый, — всё же отозвалась я громко. — Но за то, что оскорбил меня, ответишь. Идём.

Вот теперь они все уставились на меня. С сомнением. Некоторые немного даже с жалостью. А я подумала о том, что где-то на улице неподалёку дежурит единственный зомби Сандро, который отчего-то питает ко мне некоторую слабость. Может быть, он сможет меня защитить?

— А ты сиди! — Сандро, который дёрнулся было встать и пойти следом, усадил на место один из сопровождающих.

— Я сам, — сказала я мальчишке. Не то чтобы так уж рассчитывала на свои силы, но жалко его. Ну правда, зомби он управлять не умеет, драться тоже — даже я лучше обращаюсь с ножом. А огрести за компанию… зачем?

На улице было уже темно, и моросил мелкий дождик, добавляя неуюта во всю эту ситуацию. Своих сопровождающих вселенец оставил у входа, видимо, не хотел, чтобы его секрет раскрылся. Мало ли, что я успею ляпнуть…

Я зябко передёрнула плечами и решила отыграть роль до конца.

— Ну давай, извиняйся, — предложила ему, внимательно рассматривая.

Вселенец оказался невысоким, плотным, медно-рыжим, с веснушками и откровенно злым, отталкивающим лицом. И не менее противным и отталкивающим взглядом.

— Как ты это сделал? — спросил он полушёпотом, для убедительности врезав мне под дых. — Кто тебе помогал? Как?

И пока я хватала ртом воздух, добавил с угрозой:

— Отвечай, или будет куда больнее, тварёныш!

— Что…сделал? — спросила я, слишком своим голосом, но, кажется, вселенцу было не до того. Списал, вероятно, на последствия удара или на испуг. А мне действительно было страшно. Не до жути, но сердце колотилось как сумасшедшее. Может, не зря всё же считается, что приключения, драки и прочее — не для женщин. Вот текущую ситуацию я бы променяла и на вышивание, и на рисование, и даже стихи если надо готова сочинять, и вязать хоть крючком, хоть спицами…

— Вселился в меня… Ты! В меня! Ведь я… а ты!

Какой он, и какая я читалось по одной лишь интонации очень хорошо и исчерпывающе. Он — огого, а я — пффф! И это он ещё не знает, что девчонка…

— Я… — сказала я, и закашлялась. Хотела сказать, что не понимаю о чём он, но изнутри поднялось что-то другое. Я не хотела договариваться. Не хотела объясняться. И вообще, желала закончить это всё как можно скорее. И жёстче.

— Вот так! — сказала, прищурившись, и со всей дури — иначе не скажешь — вломилась в его разум, даже не вспомнив, что у меня были проблемы после привязки Плащей. Я ожидала сопротивления, но если оно и было, то крайне незначительное. Конечно. Я ведь тут уже была. И маячки оставила. А то, что у кого-то был амулет, так он, кажется, перегорел… Не зря же так печёт левое запястье. Почти невыносимо! Я скинула браслет под ноги, но боль в запястье не прошла. Кажется, волдыри будут. Хорошо, что это не моя проблема. А моя — что делать дальше.

Я немного растерянно посмотрела на своё тело, сползшее на землю. Поднять на руки и унести? А что с подельниками делать? Где-то они же мялись неподалёку, сейчас правда уже не видно… Позвать? Отослать?..

А вот, наверное, и они сами идут! Значит, однозначно отослать, сейчас только придумаю за чем именно. В голову, как назло, только аленький цветочек и подснежники лезут… Несерьёзно как-то. Не пойдут.

Я обернулась на быстрые шаги. И всё перестало иметь значение. Обожгло какой-то невероятной радостью, и я успела выпалить «Тайр!», забыв совершенно, в каком теле нахожусь, и, кажется, даже попыталась улыбнуться. Ну, начать улыбаться. А вот некромант не снизошёл до разговоров. Он взял и просто врезал мне. Так, что земля ушла из-под ног, а сознание сорвалось куда-то в темноту. Кажется, я ещё успела услышать стон обиженного тела, и то, как некромант выругался…

Глаза я открывала неохотно. С опаской. И увидев над собой неприлично-богато расписанный потолок, горестно вздохнула. Нет. Только не опять в королеву. Только не в неё! Да хоть в козу, хоть в курицу, хоть в того же вселенца…

Обречённо подняла руку к волосам… И не поверила своему счастью. Нет же! Не в ней! В своём теле, кажется, действительно в своём! Села, недоверчиво ощупывая саму себя… Я! Правда я! И, кажется, похудела…

— Вам помочь?

Я вздрогнула, а щёки обожгло огнём. Вот ведь… некромант подлючий! А какая интонация у него… Насмешки там едва-едва, остальное — ух!

Я обернулась. Тайр стоял у окна, прислонившись к высокому подоконнику, и смотрел на меня. И отчего-то глаза его казались тёмными и горячими, а отнюдь не холодно-голубыми. Привидится же!

— Вы уже… помогли! — ответила я, выразительно потерев подбородок. Больше от смущения, нежели от желания уколоть.

И не знаю уж, куда точно зарядил Тайр противному рыжему, но у меня было ощущение, что лица у того больше вообще не должно быть, так было больно.

— Простите меня, — тут же повинился некромант с небывалым смирением и каким-то особо чарующим голосом. — Вы слишком многогранно-талантливы, леди Сайко. Я не сориентировался!

— Издеваетесь! — немного обиженно прищурилась я. Но на губы отчего-то так и просилась, наползала сама собой широкая улыбка. Я так ему рада!

— Нет, — совершенно серьёзно отозвался он.

И мы оба замолчали.

Я засмущалась отчего-то вдруг. Посмотрела на свои руки, на белоснежную полупрозрачную рубашку, в которую меня неизвестно кто одел, ещё раз на богатый потолок и немногочисленную