бы достаточно любезна… Меня же на это не хватало.

— И кто он? — спросила я равнодушно. В назидание Софире с удовольствием обвенчаю её с каким-нибудь бедным парнем, и запрещу её отцу содержание выше назначенного перечислять. А то ишь, лорд Ирк ей не хорош…

— Он музыкант, — сказала девица, и я начала кое-что подозревать. Вот как так? Ей уже в храме бога Игры сказано было забыть и отстать, а она всё за своё? — Его зовут Айк…

— А он согласен? — не удержалась всё же я. «Без меня меня женили»… Кажется, народная мудрость создаётся благодаря таким вот Софирам…

— Он очень скромный, — умилилась девушка. — Из-за разницы в положении он, разумеется, считает наш союз невозможным… и ему пришлось уехать…

— Так вы не знаете даже, где он? — с нажимом поинтересовалась я.

— Он сам меня очень скоро найдёт! — обиделась Софира. — Мой Айк!

Ну вот. Что и требовалось доказать! Вернее, не то чтобы требовалось, но предполагалось…

— Айк? — переспросил совсем рядом Тайр. — Кажется, я с ним знаком.

Софира тут же уставилась на некроманта горящими глазами, и даже сделала движение, словно собиралась схватить его за руку. Отчего-то мне захотелось из-за этого совсем не по-королевски зарычать.

— Да? — переспросила я, заламывая бровь. — И знаете, где он?

— Знаю, — серьёзно отозвался Тайр, неотрывно глядя на меня.

— И что же, он правда расположен жениться на этой юной… особе?

Да, я намеренно не стала использовать слово «леди». Как мы выяснили, женщины мстительны и жестоки, и друг к другу, зачастую, куда больше, чем к мужчинам.

— Я не знаю точно, кто в его сердце, — сказал некромант, — но определённо не эта прекрасная девушка.

Прекрасная! И не знает он! Вот ведь!

Кажется, Софира собиралась что-то ещё сказать, но некромант предложил мне руку, и я приняла. Плащи недовольно шагнули ближе, собираясь сопровождать, но я жестом их остановила.

— Ваше Величество! — сказал Уорд. Но под моим взглядом опустил голову и сделал шаг назад — мы же все помним, на чьей стороне сила. И если бы некромант хотел что-то сделать с королевой, давно бы сделал.

— Ар рави эра тойс эн райс! — любезно произнёс Тайр, когда мы отошли, и я поняла, что вот он — конец притворству. Я знаю несколько иностранных языков, но этот — нет. Кажется, это ещё и какой-то диалект… рискну предположить, что Виргорский вариант риванского…

Я молча посмотрела на Тайра и сняла руку с его локтя, на который до этого опиралась в силу нелепого в лесу, но тем не менее машинально соблюдаемого дворцового этикета.

— Леди, — сказал Тайр. Укоризненно. Кажется, он догадывается, но не уверен. По крайней мере, я хочу думать, что этот вот огонь во взгляде, он только мой и только для меня.

— Да, — сказала я. И добавила. — Я случайно, Тайр.

Он молча поцеловал мои пальцы.

Надо было, наверное, пользоваться моментом и говорить обо всём, что произошло, но мы отчего-то просто стояли и смотрели друг на друга. Как странно, что может быть так хорошо, когда всё так плохо…

— Что такое «ар рави эра тойс эн райс»? — спросила я, когда мы, повинуясь правилам приличия и неотрывным взглядам Плащей, направились обратно.

— Самая красивая леди Севера и Юга, — отозвался Тайр. — Вы.

Я успела, кажется, улыбнуться, а потом рывок, темнота, и яркий свет магического светильника прямо в глаза…

— Она вернулась, Ваше Величество!

Вернулась. Была ли я рада? Несмотря ни на что — да. Быть в своём теле — непередаваемое, восхитительное, ни с чем не сравнимое ощущение. Бледным подобием может быть чувство, которое испытываешь, выходя после долгой болезни на улицу. Люди привыкли к этому, они даже не замечают, а это так волшебно — быть в себе…

— Сайко! — сказал король. А я отметила про себя, что уже успела привыкнуть к обращению «Ваше Величество»… И ещё подумала — была ли всё-таки Зарислава в моём теле, и что сейчас произошло с ней? А вдруг… вдруг она вернулась, а Тайр, он же думает, что я… и они там сейчас что делают⁈

На короля пришлось всё же посмотреть. Кажется, он и в самом деле за меня волновался. В конце концов, каким бы ни был человек, если ему что-то нужно, он будет переживать, когда это ломается или пропадает…

— Вы заставили меня волноваться! — словно подслушав мои мысли, заявил король. И как-то так это у него получилось… С претензией. И я тут же вспомнила, что вообще-то всё дело в том, что кто-то не может честно завоевать девушку и прибегает ко всяким зельям.

— У меня аллергия на привороты! — выставила я встречную претензию. — Представляете?

Бертран не то чтобы смутился, но немножко растерялся. Уточнил:

— На все?

— Абсолютно! — не моргнув глазом, соврала я.

— Хон проявил совершенно неуместную инициативу, он уже наказан, — сообщил мне король. Я прикрыла глаза, изображая слабость. Кажется, король всё же маньяк. Взгляд у него… Брр.

— Жив? — спросила я. Хона было жалко. Нормальный мужик, выбравший не ту женщину. Такое часто бывает. Как и наоборот…

— О смерти его мне пока не докладывали, — как-то равнодушно отозвался король. — Отдыхайте, леди. Жду вас на завтраке.

— Благодарю, Ваше Величество, — отозвалась я, не открывая глаз и дожидаясь, пока все уйдут. Видимо, сон я изображала вполне реалистично, потому что оставшиеся в комнате служанки не удержались от перешёптываний, чем подарили мне кучу информации.

Итак, меня вернули специальным ритуалом для возврата вселенцев в их собственное тело, и всё время до этого я пребывала в беспамятстве — хорошая новость! Значит, Зариславы в моём теле не было. Но… где же она?..

А тем временем девушки, прибирая после ритуала — а проводили его Плащи! — со страхом обсуждают: в самом деле ли я вселенец, и не украду ли их тела. Одна считала, что Сайко Аймара — ведьма-вселенка, другая — что Сайко умерла, а теперь её тело захватил демон, или другая вселенка, но обе сходились на том, что ни в коем случае нельзя смотреть мне в глаза, а под юбкой надо носить чеснок, которым натирать руки, прежде, чем ко мне прикасаться, а ещё вымазать гребень в настойке какой-то там слизи…

Я представила, не выдержала и села на кровати.

— Даже не думайте! — сказала негромко.

Они застыли, а потом с визгом бросились на выход. Вероятно, всё же за чесноком.

Глава 31

Иногда очень сложно принять происходящие события, в которых ничего не можешь изменить. Не думать о том, что там происходит с Зариславой, я не могла. И дело не только в Тайре. Мне дороги стали Плащи, и Ирк же тоже там! А королева… Она может многое. Одно слово, и Плащи умрут, пытаясь одолеть Тайра. А если она Ирку какую-то ерунду прикажет? Жениться на той же Софире, например…

Но сделать я ничего не могла. Хотя,