Только Зверь этого не знал, а потому попался в ловушку, не сумев тут же отскочить. Призрак же не упустил своего шанса и буквально раздавил противника в объятьях, не обратив внимания на его неуязвимость к техникам. На мостовую упала лишь иссохшая туша, а победитель развернулся, вглядываясь в меня. Я кивнул:

— Продолжай охранять нас.

Но больше никто не рискнул прийти к месту поглощения мной энергии. Конечно, я не выдержал и остановился задолго до открытия всех трёх узлов, открыв только один, не собираясь подбираться к пределам своего тела и снова наносить себе серьёзные травмы. Даже у Воина седьмой звезды, чьё тело идёт к Небу вслед за душой, оказывается есть пределы закалки меридианов и тела. Но небо ещё даже не начало сереть. Фиал Духовной Росы, алхимия, про которую я знал только из каталогов аукциона, обе лечебных техники, час Формы Заживления и я снова использовал Круговорот. Второй узел. Зелье Духовной Росы, обе лечебные техники, два часа Формы Заживления и Круговорот. Я не отступлю.

Каори и тот, второй, так и оставшийся для меня безымянным дух города, не обманули. Я, всё же несколько сомневаясь в выданной мне карте, отмерил на путь к этим воротам две недели. Вышло — три дня. Ровно столько, сколько мне и обещали.

Последний мираж города перенёс нас к длинной улице, оказавшейся неизменяемой. Трижды на её протяжении сквозь нас проносилась фиолетовая пелена, не меняя окружающего вида: цветущие ограды, высокие и узкие ворота, стоящие напротив больших поместий големы. А затем, и без карты стало понятно, что наш путь окончен.

Удивительно, но впервые я видел так сильно выделяющееся внешним видом поместье. Размер? Нет. Им меня уже было не удивить. А вот всё остальное притягивало взгляд. Цветущая низкая ограда? Забудьте. Стоящие стеной в мой рост ровно остриженные кусты с тёмной, почти чёрной листвой и шипами в палец длиной. Зловещий вид, словно бросающий вызов спокойствию и красоте мирного курорта Империи. Да и ворота не маскируются под старину, как во всех остальных поместьях Миражного. Блестящий под солнцем, чёрный, полированный камень боковых квадратных колонн выглядит так, будто его привезли из мастерских час назад, буквально перед нашим приходом. Тяжёлые, толстые, даже на первый взгляд, чёрные ворота тоже не радуют гостя внешним видом. Они, высотой в четыре моих роста, точно сделаны не из дерева и покрыты короткими шипами-выступами. Кулаком по таким не ударишь.

Под центральной балкой ворот, которая держит на себе двускатную крышу-навес, что на три шага накрывает пространство перед и после ворот, натянуто полотнище. Цвета тёмной, засохшей крови с ярко-алыми буквами. Малый Зал Стражей Границ.

Если Гунир и пересказывал байку про основателя Волков из десятых уст, то одна только эта надпись оправдывает его рассказ. Нашёл крохотный тренировочный зал! Дарсов обманщик. Размеры этого поместья раз в десять больше обычного для Миражного. Меньше Павильона, но я отсюда едва вижу границу с соседями, где появляется цветущий и зелёный кустарник. И это с моим зрением Воина!

Забавно то, что всю дорогу я нагло, ещё не имея на это права ни по обычаям идущих, ни по богатству, называл Мириота равным себе, препирался и дерзил Риквилу, лишь для того, чтобы доказать себе, будто хоть что-то решаю на пути в Миражный. Желая хоть что-то узнать про Царей и своё будущее, но всё это время сам Мириот забавлялся за мой счёт в том, что и вовсе не нужно было скрывать.

Как там сказала мне мама в один из дней в Павильоне?

— Сынок, ты помнишь тот день, когда ты упал с лестницы огорода и разбил голову? Помнишь, как я вернулась от Кардо и ты решил, что я сошла с ума, сама отправившись к нему с криками и обвинениями?

Хмыкнув, признался:

— Конечно помню.

— Так вот, тогда я тебе сказала, что в нашем споре каждый посчитал, что победил и обманул другого. Но только мы с тобой знали, кто на самом деле победил?

— Верно.

— Так вот, я задаю вопрос тебе, сын. А кто кого обманул у вас? Ты Мириота или Мириот тебя? Кто знал больше и сумел лучше воспользоваться бедой другого? Тогда, в его палатке я не сумела подобрать слов и убедить тебя, сглупила. Но сейчас, когда вы уже друг другу ничем не обязаны.

Я перебил её:

— Это не так. Я обещал, что если Лейла выздоровеет, то я буду ему обязан услугой.

— Да, — мама поморщилась, — это было глупо, но тут ничего не поделать, ведь я тебя знаю. Пусть ты ему обязан, но теперь, когда Лейла не просто здорова, а любой, кто оценит её возвышение, примет за гения, подумай ещё раз обо всём, что случилось в пути. Взвесь то, что дал тебе Мириот: немного припасов, простых техник, мест силы, которые приходилось делить на всех и две метки на карте. И взвесь то, что он получил от тебя: кучу добычи, зелье Ордена, вход в город. И ответь честно, кто кого обманул?

— Они защищали вас по пути сюда. Это главное. Да и зелье было его.

— Ладно. Пусть оно было трижды его, но как бы он взял его без тебя? Ведь это ты уничтожил его хранителя, а он остался чист.

Тогда я задумался, а мама лишь удовлетворённо кивнула и ушла, оставив меня с моими мыслями, лишь напоследок бросив ещё один камень на чашу мерных весов:

— Все сильные идущие в Гряде знают о Круговороте. Мириот несколько раз видел, как ты его используешь. Он видел, как ты выглядел, взяв шестую звезду. Так почему он не сказал тебе, что так его использовать нельзя? Что так ты себя лишь калечишь? Не знал? Подумай, правда ли, что ни один из идущих города не пытался пользоваться для прорыва Круговоротом, а не редкими местами силы?

С того дня я много думал об этом. Если всё так, как мама и говорила, и Мириот и впрямь позволял мне калечить себя, то сегодняшняя встреча, его глаза при виде нас, при виде меня и моего возвышения многое скажут. Я не стал ограничивать себя Указами — время тайн миновало, сейчас всё решает лишь сила. Только она может дать мне уважение ватажников. Только она может заставить Мириота опасаться меня и уже самому искать у меня помощи во Втором. Вот только она не так уж и очевидна, а значит, если мама права, то её обязательно проверят.

Я не стал накладывать Указ на маму. Её зелёные пряди и без того говорят о её силе, но не заставляя опасаться.

Я лишь спрятал, сначала убедившись, что Пантера не перестанет слушаться, возвышение сестры. Её третья звезда ещё не изменила цвет волос, да и не дала даже малейшего ощущения Воина от неё. То моё странное чувство, что позволяет оценивать опасность стоящих передо мной людей, отказывается хоть что-то говорить о ней. Словно она обычная девчонка-Закалка, которой я сейчас и сделал её для любого постороннего взгляда. Может, она так ощущается потому, что отказывается учить даже Покров, вот я и не вижу в ней бойца? И вряд ли кто-то вообще будет всматриваться. Но зачем давать такое искушение ватажникам? Кто поверит, что её Воинский ранг — это заслуга лечения Древних? Кто поверит, что три взятых после этого звезды — это всего лишь влияние Миражного? Я и сам-то себе не верю.