И он выжидательно посмотрел на подруг. При этом в его глазах мелькнуло какое-то странное выражение, что Юля сочла нужным предупредить:

– Мы из милиции. И хотя мы сюда приехали поговорить во внеслужебной обстановке, но наши товарищи в курсе, где мы и куда направились. Так что шутки шутить с нами не советую.

Иваныч неопределенно хмыкнул, так что было не понятно, поверил он или нет, но нехороший блеск в глазах все же поумерил, вылез из своей коробки и исчез в темноте, велев подругам дожидаться его тут. Стоило ему исчезнуть, как подруг охватил противный холодный озноб. Вокруг невыносимо воняло, было темно и холодно. Да еще вдали завыла собака, а потом к ней присоединилось еще десятка полтора ее сородичей.

– Мариша, как бы нас тут не грохнули! – опасливо прошептала Юлька на ухо подруге, косясь по сторонам. – Ты все свои деньги им разом не показывай. Место больно уж нехорошее.

Наконец появился очень недовольный Иваныч, тащивший за собой какую-то заспанную рыжую бабенку с подбитым глазом и в рваном ватнике.

– Говори! – велел он ей, рывком придав даже строго вертикальное положение.

– А чего говорить-то? – плаксиво заныла бабенка. – Не брала я его. И даже не заглядывала. Век воли не видать, Иваныч. Ты же меня знаешь! Я ни в жизни от своих не крысятничала. Тому мужику, который его спрашивал, я и отдала.

– Какому мужику? – хором спросили у нее подруги. – Брюнету? Мусульманину?

– А я штаны с него не снимала, – неожиданно развеселившись, хихикнула бабенка. – Так что без понятия, мусульманин он там или кто. А волос у него рыжий был и щетина на морде тоже вся рыжая.

– Рыжая, – эхом повторила за ней Мариша, словно не веря своим ушам.

– Я не виновата! – снова заныла бабенка. – Если вам брюнет нужен, так не было его. А я что видела, то и говорю. Рыжий он.

Мариша быстро протянула ей тысячную купюру, которая так же быстро была перехвачена Иванычем. Затем он сильно пихнул бабенку в спину, приказывая ей говорить.

– Рыжий он был, а физиономия больно уж заросшая, – послушно заговорила бабенка, искоса поглядывая на Иваныча и держась от него подальше. – В щетине вся. А сам из себя видный мужчина. Плечи широкие. И рост опять же не подкачал.

– А на какой машине он приехал? – тихо спросила Мариша.

– Чего не видела, того говорить не буду, – уперлась бабенка. – А только он следом за той бабой приехал.

– За какой бабой?

– Которая портфель этот выкинула, – пояснила ей бабенка. – Этот рыжий мужик потому и знал, где искать нужно. Видел, должно быть, куда она его кинула. И как только она уехала, он сразу ко мне. Ну, я-то еще раньше приметила, куда она его кинула. Это только дураки думают, что на свалке вещи пропадают. Все более или менее стоящее денег можно старьевщикам сдать. А портфель этот издалека было видно, что ценная же вещь, ее завсегда продать можно. А когда этот мужик рыжий ко мне подвалил, я сразу поняла, что с него и денег срубить можно. Для виду порылась в мусоре, а часика через полтора, когда он дозрел, и отдала ему находку. Не за так, конечно. Он мне за это пятьсот рублей отдал. И вы еще сейчас.

И она задумчиво покосилась на карман Иваныча, куда тот спрятал перехваченные деньги.

– Ты свое у меня получишь! – то ли пригрозил, то ли пообещал Иваныч, и бабенка с сожалением оторвала взгляд от его кармана.

По описанию той бабы, которая выкинула портфель на свалку, они удостоверились, что это и в самом деле была Ирина.

– Все сходится, – сказала Мариша, когда, обеднев еще на пятьсот рублей, они с Юлей уже ехали в направлении города. – Ирина выкинула портфель на свалку, а Смайл, который все это время, видимо, следил за ней, нашел его.

– Так что бумаги арабов теперь у Смайла, – вздохнула Юля.

– Бумаги у него, а где он сам? Вот что я хотела бы знать! – следом вздохнула и Мариша.

– Думаю, что это хотелось бы знать не только одной тебе, – проворчала Юля.

– Ты намекаешь на Валеру и мусульман, которые тоже за бумагами гоняются? – оживилась Мариша.

– Ну да, конечно, – кивнула Юля. – И кстати, у них есть перед нами то преимущество, что им, похоже, точно известно, где находилась резиденция обобранного эмира. А вот мы, со слов Марии Андреевны, имеем об этом весьма расплывчатое представление.

– Она и сама толком не знала, где работал ее муж, – возразила Мариша. – Ему, небось, не позволяли никому рассказывать ничего конкретного о своей работе из соображений государственной безопасности.

– Я ее и не обвиняю, – пожала плечами Юля. – Но все же преимущество у них есть.

– И что ты предлагаешь? – спросила Мариша. – Попытаться найти Валеру и мусульман, втереться к ним в доверие и вместе с ними искать Смайла и пропавшие бумаги?

– Это было бы уж слишком, – вздрогнула Юля. – Я предлагаю просто сообщить ментам обо всем, что нам известно. Пусть уж они сами оповещают таможню.

– Но Смайл не покидал пределов России, – возразила Мариша. – Его имени нету в списках пассажиров, отлетающих из страны.

– Я тебя умоляю! – закатила глаза Юлька. – Кто тебе это сказал?

– Пока ты развлекалась с этим своим Глебом, я тоже времени даром не теряла. И в том же детективном агентстве, где наняла детектива, мне и предоставили эту информацию, – ответила Мариша. – Так что со всей ответственностью тебе заявляю, судя по официальным данным, Смайл из страны не вылетал. Он где-то тут, и я хочу его найти.

– Во-первых, – принялась загибать пальцы Юлька, – Смайл мог покинуть Россию и не на самолете. А во-вторых, он мог попросить кого-нибудь из своих знакомых летчиков, и они провезли его в кабине пилотов. Он работал в авиакомпании долгое время, и у него должны были там завестись обширные знакомства.

– Так что? – загрустила Мариша. – У нас нет иного выхода, как пытаться разыскать эту мусульманскую шайку?

– Только не самостоятельно, а с помощью ментов, – благоразумно напомнила ей Юля. – Они тоже должны быть заинтересованы в том, чтобы задержать Валеру и этих арабов. Ведь как ни крути, а Нонна и поджог в ее доме – это дело их рук. А значит, они преступники.

– Что-то у меня есть большие сомнения, что менты сумеют их разыскать, – вздохнула Мариша. – Да и что нам о них известно? Где искать их след?

И как раз в этот момент зазвонил Юлин телефон. Думая, что это Крученый или Глеб, Юлька хотела не брать трубку, тем более что высветившийся номер был ей не знаком. Но в последний момент что-то заставило ее передумать.

– Алло, – осторожно произнесла она.

– Юля, это Верка! – раздался в трубке знакомый голос. – Я вас не разбудила?

– Какое там, – вздохнула Юля. – И не ложились вовсе.

– Вот и мне не спится! – обрадовалась Верка. – Вы в милиции были?