– Мой план был прост и безупречен.

– Но его так и не удалось осуществить!

– Все зависело от тебя, Дерек. Ты не оправдал моих надежд.

– И что дальше?

– А то, что я устала от твоей безалаберности. Ты постоянно подводишь меня.

– В самом важном для тебя деле я никогда не подвожу, – осклабившись, заявил Дерек.

Селеста окинула его холодным взглядом.

– Да будет тебе известно, что я считаю самыми важными делами те, которые приносят выгоду. А в них ты постоянно терпишь неудачи.

– Разве я мало сделал для тебя?! – возмущенно воскликнул Дерек. – Джек мертв, как ты и хотела. И теперь ты можешь не опасаться, что он кому-нибудь расскажет о наших отношениях.

– Но ведь Джека убил не ты, а вдова! Зачем приписывать себе чужие заслуги?

– Не беспокойся, я при первой же возможности расправлюсь с Кэлом Старом, обещаю тебе.

– Нет, черт возьми! Сейчас не время сводить с ним счеты. Нам надо затаиться и немного подождать, пока все уляжется. Я уже говорила тебе, что не хочу…

– …чтобы на тебя падала тень подозрения, – закончил за неё Дерек.

Селеста внимательно взглянула на своего любовника. Небритое лицо Дерека заливал пот. Его сальные волосы выглядели неряшливо. Судя по всему, он давно не мылся и не менял нижнее белье. Селеста так надеялась, что скоро избавится от этого человека и вернется в дорогой ее сердцу Новый Орлеан, где будет жить в свое удовольствие в роскошном особняке, ни в чем не испытывая нужды. Но вместо этого по вине Дерека ей придется провести в богом забытом Техасе еще несколько лишних месяцев. Селеста была, как никогда, зла на своего любовника. Теперь ей предстояло разрабатывать новый план мести. У нее сердце кровью обливалось при мысли о том, что возвращение в Новый Орлеан опять откладывается.

– Я хочу, чтобы ты убил Кэла Стара, – сказала она. – Но я сама сообщу тебе, когда и как ты это сделаешь.

– Мне надоело плясать под твою дудку! – сердито заявил Дерек. – Твои планы постоянно проваливаются. На этот раз я буду действовать на свой страх и риск. Стар получит пулю в лоб, даже не поняв, кто и откуда стреляет в него.

– Нет! Ты сделаешь так, как я тебе скажу.

– Я больше не желаю тебя слушать! И не пытайся снова заманить меня в свои сети. Я мог застрелить Кэла Стара, когда он направлялся в усадьбу ранчо. Я не прикончил его из-за тебя, хотя момент был очень удобный. Но это противоречило бы твоему дурацкому плану. Я мог бы подкрасться к дому после того, как Джек был уже убит, и расправиться с Кэлом и вдовой, но мне помешал ковбой, прискакавший с пастбища на звуки выстрелов. Вывод напрашивается один: Кэл на этот раз ушел от нас не по моей, а по твоей вине! Твой план оказался никуда не годным! Ты не смогла всего предусмотреть!

Дерек в приступе гнева грубо схватил Селесту за руку, и она вскрикнула от боли.

– Немедленно отпусти меня, идиот! – воскликнула она. – С моего тела только недавно исчезли следы от твоих зубов, а ты уже снова пытаешься наставить мне синяки! Мне надоело прятаться от мужа. Из-за тебя у меня могут быть крупные неприятности!

– Ты хочешь сказать, что соскучилась по ласкам этой старой развалины?

– Не смеши меня! Я ненавижу его, но мне придется еще какое-то время разыгрывать из себя любящую жену.

– И долго это будет продолжаться? – спросил Дерек.

– До тех пор, пока ты не устранишь Кэла Стара!

– О, не беспокойся об этом, – промолвил Дерек, приблизившись к Селесте. – Кэл Стар от меня не уйдет.

– Но мы не можем убить его прямо сейчас. Нам надо подождать.

– О черт! – с досадой воскликнул Дерек. – Опять ты за свое!

– Да, дорогой, – продолжала Селеста. – Мы должны затаиться на несколько месяцев. Если на этот раз у тебя все получится, я отблагодарю тебя так, как тебе и не снилось.

– В таком случае, может быть, заплатишь мне аванс? – игриво спросил Дерек, делая еще один шаг по направлению к ней.

– Не сейчас! – остановив его жестом, сказала Селеста. – Пусть все успокоятся и забудут об этом инциденте, а потом мы наверстаем упущенное. Главное, чтобы в следующий раз, когда мы начнем охоту на Кэла Стара, не было осечки.

Дерек промолчал.

Повернувшись, Селеста села в свою коляску и, взяв в руки вожжи, холодно повторила:

– В следующий раз, Дерек, осечки быть не должно!

– Не беспокойтесь, с ней все будет хорошо, – сказала Мэгги.

– Вы уверены?

– Разве я когда-нибудь обманывала вас, Кэл?

Он облегченно вздохнул. Пруденс уже несколько дней лежала в постели и была очень слаба. Кэл опасался за ее жизнь, но слова Мэгги ободрили его. Подойдя к кровати Пруденс, он всмотрелся в ее покрытое синяками лицо. До сегодняшнего дня Мэгги сдержанно высказывалась по поводу состояния здоровья Пруденс. Но сегодня больной стало значительно лучше. Сделав перевязку, Мэгги удалилась в комнату Джереми, чтобы немного поспать. Она всю ночь дежурила у постели Пруденс.

Кэл опустился на корточки рядом с кроватью. Все последние дни его мучила тревога за жизнь любимой. Он невольно вспомнил, что, когда Уинстон привез Мэгги на ранчо, Пруденс уже едва дышала. Кэл лихорадочно прижимал ее к своей груди и как безумный шептал ее имя. Его охватывала паника при мысли, что она может умереть у него на руках. Теперь, воскрешая в памяти события недавнего прошлого, Кэл благодарил Бога за то, что Уинстон прискакал в усадьбу в неурочное время. Ковбои, ремонтировавшие загоны, отправили его за проволокой. Подъезжая к дому, Уинстон услышал стрельбу и пустил лошадь во весь опор. Он прибыл вовремя. Пруденс требовалась срочная медицинская помощь. Если бы не Уинстон, Кэлу некого было бы послать в город за доктором.

Вернувшись вместе с ковбоями домой в тот злополучный день, Джереми перепугался, увидев, что его мама лежит при смерти. Кэлу стоило большого труда успокоить мальчика и убедить его в том, что Пруденс обязательно поправится. Сегодня утром он уговорил Джереми поехать вместе с ковбоями на работу, заверив его, что с мамой все будет хорошо.

Вздохнув, Кэл убрал со щеки Пруденс завитки волос. Синяки и ссадины на ее лице постепенно заживали, но Кэл помнил тот ужас, который охватил его, когда он, ворвавшись в спальню, увидел избитую Пруденс. На ней не было живого места, из носа текла кровь, лицо опухло и посинело. Его снова охватило бешенство. И хотя обидчик Пруденс уже находился в могиле, Кэл не мог простить ему того, что он сделал с его любимой.

Дежуря в эти тяжелые дни у постели Пруденс, Кэл о многом передумал. Он понял, что никогда не сможет расстаться с женщиной, которую любил больше жизни.

Внезапно ресницы Пруденс затрепетали, и она медленно открыла глаза. Кэл затаил дыхание. Она впервые пришла в себя за эти дни.

– Где… Джек… – прошептала Пруденс.