– Нет, – ответил дрожащий голос где-то внизу.

Темса посмотрел на Ани.

– Смерть человека, который работал в Палате. Если бы кто-то убил одного из твоих парней, ты ведь захотел бы с ним поквитаться, да? И как можно скорее, верно?

– Да.

Темса поднял руки.

– Ну вот. А теперь, благодаря тебе старый добрый камерарий Ребен придет, чтобы свести со мной счеты, чтобы заковать меня в кандалы и доставить в Палату наказаний. Да, сейчас никаких доказательств у него нет, но что будет, если он узнает, как я шантажировал сына банкира и знака? Только представь себе это.

– На нас хлынет поток дерьма, босс, – сказала Ани.

– О да, госпожа Джезебел. Очень мощный.

Темса пошел прочь, оставив Омата сжимать свою окровавленную ногу и думать о том, последняя ли это его рана на сегодня. Темса уже все решил, но ему хотелось подождать. Когда его умоляли, у него всегда повышалось настроение. Он принялся изучать свои аккуратно подстриженные ногти.

– Пожалуйста, босс… Я же не знал. Я пытался тебя защитить.

– Серьезно? А вот мне кажется, что ты поставил под удар все результаты моего труда.

Омат поплелся в сторону Темсы, утирая сопли рукавом.

– Пожалуйста! Я все что хочешь сделаю. Буду лучше работать. Закрою рот на замок. Буду ухо держать востро, и никому спуску не дам, честно.

– Ани, будь так любезна.

Улыбнувшись, женщина схватила Омата за ворот и швырнула его об стену погреба. Огромный топор, полетевший следом, воткнулся ему в шею. Когда эхо мощного удара затихло, тело упало – но голова так и осталась стоять на застрявшем в стене лезвии топора. Глаза Омата все еще вращались в глазницах, он раскрыл рот, словно рыба, которую вытащили из воды. Его последние мгновения, хотя и затянувшиеся, утекали вместе с ручейками крови, которые ползли по стене.

Ани вырвала топор из песчаника, и голова упала на пол.

– Омат, сука, из-за тебя теперь его точить придется, – неодобрительно сказала Ани, проводя большим пальцем по лезвию.

Темса со вздохом достал еще один платок, чтобы обтереть ногу.

– Если тебе нужна такая драма, нужно мириться с последствиями.

– Да, наверное, – с умным видом кивнула Ани.

– Заколдуй тело и продай его задешево. Он еще может поработать где-нибудь на юге, в шахтах. Кел Дуат возьмет любого…

– Босс! – раздался вопль в коридоре.

– Что?

На пороге, тяжело дыша, появилась Острозубка и замерла, увидев разрубленное на две части тело.

– Если ты фанят, я могу файти поффе.

– В чем дело?

– Какая-то тень хофет тебя фифеть.

Темса бросил взгляд на Даниба.

– Какая тень? В красном одеянии?

– Нет. Но у него фолотое перо. Вид у него вафный. Ховофо одет.

– И что ему нужно?

Острозубка поковыряла пальцем в ухе.

– Не фнаю. Пвофто хотела сфазу тебе сообфить.

Темса прикусил губу, пытаясь подавить в себе гнев.

– Ясно. А почему именно ты, позволь спросить?

– Ффе офтальные, похоже, были фаняты.

– Понятно. Веди меня к нему, – сказал он, сдаваясь. – Даниб. За мной.

Вместе с огромным призраком Темса прошел по лабиринту из погребов, напоминавшему улей, и поднялся в свой кабинет. Лучи света, пробивавшиеся сквозь ставни и занавески, были похожи на копья, сделанные из дыма.

Подтянув к себе скрипнувшее кресло, Темса сел и автоматически потянулся за трубкой.

– Приведи его.

Даниб высунулся на лестницу и три раза шлепнул лезвием топорика по стене. Острозубка поняла сигнал, и вскоре Темса услышал шаги.

Острозубка зашла в кабинет первой, а за ней последовала модно одетая тень. Темса не мог понять, видел ли он этого призрака раньше. Костюм плохо на нем сидел, но был сшит из хорошей ткани. Золотое перо поблескивало металлом – ни одной крашеной нитки в нем не было. Призрак держался так, словно когда-то в его жилах текла кровь аристократа. Если бы не знак заколдованного раба, Темса бы принял его за свободного призрака – может, даже за тора.

В данную минуту тень смотрела на Даниба, а тот – на нее, словно они узнали друг друга.

– Чему обязан столь неожиданным удовольствием? – нарушил молчание Темса.

– Господин Темса, меня зовут Итейн Талин. Я представляю очень важную персону, которая хочет встретиться с вами, чтобы обсудить общие интересы.

Призрак говорил с аркийским акцентом, но монотонно, почти по-королевски. Королевской была и его фамилия – «Талин»: Арком правил император из рода Талин-Ренала. Имя Итейн тоже показалось Темсе знакомым, но почему – он не знал. Темса немедленно был заинтригован, но виду не показал.

– Он пиво любит?

– Что?

– Твой хозяин. Он по тавернам ходить любит?

– Не очень?

– А курить трубку?

– Нет.

– С выгодой продавать души?

– У нее довольно многочисленная свита, если вы об этом.

– Это женщина? Я вот что хочу сказать: по-моему, никаких общих интересов у нас нет. Так зачем мне с ней встречаться?

Итейн, самоуверенный ублюдок, ничуть не смутился.

– Ну значит, у вас общие цели. А если и это вам не интересно, то как насчет обоюдной выгоды?

Прежде чем ответить, Темса зажег свечу от огонька лампы, раскурил трубку, и несколько раз выпустил облако дыма.

– Вот это мне нравится. А кто она, твоя хозяйка? Кто эта «очень важная особа»?

Призрак вскинул голову.

– Полагаю, вы сохраните это приглашение в тайне, – сказал он и почему-то посмотрел на Даниба. Огромный призрак даже глазом не моргнул.

– Разумеется.

– Ее сиятельное высочество Сизин Талин-Ренала Тридцать седьмая.

Внутри Темсы что-то екнуло, что бывало с ним крайне редко. Кто-то, возможно, назвал бы это удивлением – и даже радостью. Но со стороны могло показаться, что Темса вообще ничего не услышал.

– Язык сломаешь.

– Что?

– Я говорю, язык сломаешь! Думаю, об нее и зубы обломать можно. Говорят, сейчас она за главную, ведь императрица исчезла, а император не выходит из сверкающего шкафа.

– Вы придаете слишком большое значение слухам, господин. Императрица не исчезла, а просто отправилась на родину, чтобы разобраться с делами.

Ухмыляясь, Темса постучал мундштуком по зубам.

– Ну конечно. Зная вас, королей, я думаю, ее уже убили и заколдовали.

– Так вы принимаете приглашение или нет?

– Принимаю. Ты меня заинтересовал, и, кроме того, будущая императрица не каждый день приглашает в Небесную Иглу человека моего возраста и положения. А император к нам присоединится?

– Боюсь, что император останется в своем убежище.

– Умно, – кивнул Темса. – Будь у меня два миллиона теней, я бы тоже стал отшельником.

Итейн резко кивнул и направился к лестнице.

– Да, кстати, – бросил он, останавливаясь на полпути к выходу. – Не могли бы вы одеться подобающим образом? Может, выберете костюм понаряднее? Я был бы весьма признателен вам