– А-а-а.

Через несколько секунд Грейс уже расположился на софе перед пылающим вовсю газовым камином, оглушенный орущим телевизором, чувствуя, что начинает потеть. На стене висела взятая в рамку благодарственная грамота от суссекской полиции. Сидя в кресле с откидной спинкой, бывший детектив-инспектор пытался приглушить звук телевизора, показывавшего матч по крикету. Гилбарт был крупным мужчиной с массивными плечами и редкой порослью жестких седых волос на пятнистом черепе. Грейса он встретил то ли улыбкой, то ли ухмылкой.

– Та’ ты ’найш ’эвида ррролла?

– Да, мы с Дэвидом знакомы много лет, – бодрым тоном подтвердил Грейс. – Видел ваши кубки в зале. Славно. Я – президент полицейского клуба Суссекса по регби.

– А я боше ’грать не мгу. – Бывший инспектор сказал это с такой грустью, что Грейс подумал: сейчас расплачется.

Хилари вошла в комнату с чашечкой чаю и блюдечком с песочным печеньем для гостя и опустилась на софу.

– Я вам помогу, – сказала она. – Переведу, если надо.

Грейс поблагодарил ее и повернулся к отставному детективу:

– Рон, вам ничего не говорят такие имена: Мэнди Уайт и Эдвард Деннинг? Ее тело нашли в Лагуне в декабре 1976 года. Вы были тогда дежурным инспектором.

Глядя прямо перед собой на умолкший телевизор – на экране боулер начинал игру, Гилбарт сказал:

– Лорр Дденнинг. Черртв сссудья.

– Дорогой, детектив-суперинтендент спрашивает не про лорда Деннинга, – вмешалась Хилари. – Он имеет в виду Эдварда Деннинга.

Гилбарт снова уставился на экран. Принимающий вернул мяч боулеру. Уж не уснул ли, забеспокоился Грейс через несколько секунд тишины, но тут старик очнулся и, возвысив голос, с чувством произнес:

– Го-о-онюк!

– Говнюк? – повторил Грейс. – Эдвард Деннинг?

– Го-о-онюк!

– В каком смысле?

– Мог пасти… мог пасти… ее… д-д-дев-в-в…

– Мог спасти девушку? – подсказала Хилари. – Милый? Ты это хочешь сказать?

Старик кивнул.

– А почему не спас, Рои? Почему Деннинг не спас ее? – спросил Грейс.

Несколько секунд Гилбарт сидел с открытым ртом, глядя на экран и кивая.

– Потму… потму… он ее и ’бил.

Пятница, 19 декабря

В Суссекс-Хаус Рой Грейс приехал перед самым началом вечернего, назначенного на половину седьмого, совещания. На этот день они запланировали переезд. Клио и Ной, наверное, уже в новом доме, а он даже не представлял, когда наконец освободится. Разве что к полуночи. Заняв свое место в конференц-зале, Грейс пробежал глазами заметки, сделанные в доме Рона Гилбарта, и заглянул в бумаги, подготовленные помощницей.

Дверь открылась, и в комнату ворвался Норман Поттинг, оживленный и возбужденный, как никогда в последнее время. Остановившись на секунду, сержант обвел взглядом собравшихся коллег, словно решая, уместно ли прервать ход заседания, и принял решение в пользу второго варианта.

– Шеф, думаю, у меня есть кое-что интересное!

– Ну, вообще-то мы еще не начали, но давай, Норман, выкладывай.

– Сегодня утром я, как вы просили, был у доктора Эдварда Криспа. Ну и скользкий же, скажу вам, тип. Расспрашивать его – все равно что писать на растекшемся яйце. Мы знаем, что в тот вечер, когда рабочие, раскапывавшие старую дорожку, нашли останки Денизы Паттерсон, он вроде как прогуливался по Лагуне с собачкой. Меня, признаться, его объяснение, как он там оказался, не убедило. Крисп сказал, что это его обычный вечерний моцион. Мне он поведал, что бывает там же во время перерыва на ланч и что перекусить он заходит либо в клуб «Энглерс», либо в кафе «Биг бич».

Тут Поттинг сделал паузу, достал из внутреннего кармана мятый листок и секунду-другую смотрел на него. Потом поднял листок над головой и помахал им:

– Это триангуляционный отчет из его телефонной компании. Доктор Крисп совершенно прав, когда речь идет о его дневных прогулках, но он лжет, когда речь идет о прогулках вечерних. Согласно вот этому отчету, каждый вечер, в одно и то же время, хоть часы проверяй, наш доктор выходит из своего офиса на Уилбери-Роуд и идет домой, в Тонгдин-Виллас, через Хоув-парк. Однако вечером 11 декабря, когда нашли тело Денизы Паттерсон, он от этого обычного маршрута почему-то отказался и отправился в Лагуну. Думаю, нам надо выяснить, по какой причине. Поговорить с доктором еще разок вы, шеф, попросили меня еще и потому, что доктор проявил чрезмерный интерес к расследованию. Со мной он связывался семь раз.

Руку поднял сержант Джон Экстон:

– А что, если, прогуливаясь днем, он увидел, что рабочие вскрывают асфальт на дорожке, и вернулся вечером из чистого любопытства?

– Не думаю, что кому-то интересно смотреть, как рабочие ломают старый асфальт, – пожал плечами Поттинг. – Совсем другое дело, если он знал, что работы идут на месте захоронения.

– Никакой полезной информации от рабочих, прокладывавших первую дорожку, пока нет? – спросил Грейс.

– Я разговаривал с парнем, который живет сейчас в Австралии, в Перте, – ответил Гай Батчелор. – Он был в той бригаде и утверждает, что ничего не видел.

– Как его зовут?

– Тони Скаддер. Мы с ним долго разговаривали по телефону. Не думаю, что он видел что-то подозрительное.

– Что нам известно о Скаддере?

– Мы проверили – ничего криминального за ним не числится.

Грейс поднялся из-за стола:

– О’кей. Кое-что потенциально важное есть и у меня. – Он рассказал о своих изысканиях в библиотеке и последующей встрече с Роном Гилбартом. – Разговор получился нелегкий – у бедняги проблемы с речью, – но мы все-таки потолковали через его жену. Рон рассказал об одном случае в декабре 1976 года, когда он был дежурным инспектором в Хоуве. В Лагуне нашли утонувшую девушку-подростка. В тот вечер у нее было свидание с неким Эдвардом Деннингом, у матери которого ее мать работала уборщицей. В газете говорится, что она утонула, провалившись под лед в заливе. Вердикт коронера – несчастный случай, но Гилбарт с ним не согласился и провел что-то вроде собственного расследования. По его словам, пара тинейджеров, оба несовершеннолетние, изрядно выпили в тот вечер в баре на набережной. Гилбарт уверен, что Деннинг убил девушку, но доказать это полицейский не смог.

– И парня отпустили на все четыре стороны? – спросил Джон Экстон.

– Деннинг клялся, что она провалилась и он пытался спасти ее. Потом остановил проезжавшую машину, попросил водителя помочь. Свидетелей не было.

– А почему Гилбарт считает, что Деннинг ее убил? – спросил Гай Батчелор.

Грейс пожал плечами:

– Есть такая штука – полицейский нюх. Но вот что примечательно уже для нас. – Он улыбнулся. – Через два года после смерти девушки, которую звали Мэнди Уайт, родители Эдварда Деннинга развелись. А теперь попробуйте угадать, какой была фамилия второго мужа его матери.