Конечно, много убийств на счету шизофреников вроде Сатклиффа, Йоркширского Потрошителя, убивавшего проституток по велению, как ему казалось, самого Господа.

Если не считать тех, кто убивает в пылу момента, многие убийцы – социопаты (или психопаты, что практически одно и то же), люди, от рождения лишенные эмпатии. Люди, способные убивать и ничего при этом не чувствовать.

Тогда зачем доктор Харрисон Хантер, кем бы он ни был, приходил к доктору Ван Даму? Похвастать? Избавиться от грехов? Покрасоваться? Помучить дядю похищенной Логан?

Но Ван Дам не был так уж близок к племяннице.

Тогда в чем тут смысл? Может, то был своего рода крик о помощи?

Этот вариант был, пожалуй, единственным, который Грейс мог принять, – придавленный бременем вины преступник хотел, чтобы его остановили, удержали от других убийств.

Допускал такую возможность и Тони Балаж.

Грейс чувствовал: ключ к поимке убийцы именно в этом визите. Ни парик, ни затемненные очки, которые надел мнимый доктор Харрисон Хантер, не меняли того факта, что по остальным показателям он вполне подходил под описание доктора Криспа.

Усталость брала свое, мысли путались, и Грейс положил руки на стол, опустил голову и закрыл глаза. Но не прошло и нескольких секунд, как из забытья его вырвал занудный звук, напоминающий писк попавшего в ловушку насекомого.

На столе вибрировал телефон, который Грейс переключил на беззвучный режим перед началом брифинга.

– Слушаю, – полусонно сказал он и посмотрел на часы. Вот черт, проспал почти час!

Звонил Джек Александер.

– Сэр, я только что принял звонок от женщины из «Раундстоун-караван-парк» в Хоршэме. Говорит, что увидела портрет подозреваемого в новостном выпуске, и считает, что, возможно, знает этого человека. У него там мобильный дом.

Суббота, 20 декабря

Логан давило отчаяние. Ее тюремщик не появлялся уже целый день. Может быть, даже больше. Она не чувствовала хода времени.

А что, если, со страхом думала она, он просто бросил ее здесь? Оставил умирать от голода и жажды?

Снова и снова, прилагая остатки сил, Логан напрягала руки. Шнур на правом запястье немного ослаб. Еще, еще, еще… Она не прекращала попыток, забыв о боли. Еще… Еще…

Да, определенно ослаб!

И тут Логан услышала знакомый звук. Крышка ее камеры открылась. Она увидела над собой туманный зеленый свет и замерла в ожидании.

Крышка снова встала на место.

Никогда еще ей не было так страшно.

Суббота, 20 декабря

Происхождение названия своего городка жители Хоршэма объясняли по-разному. Одни говорили, что оно пошло от Хорс-Хэм, что означает «место, где держат лошадей». Другие утверждали, что город назван в честь воина-сакса по имени Хорса’с Хэм, получившего земельный надел в этом районе.

Обо всем этом Рой Грейс узнал от своего отца, живо интересовавшегося историей Суссекса. Городок нравился ему, но также и раздражал разбросанностью, из-за чего он постоянно попадал не туда, куда надо.

– И где оно, спрашивается? – в очередной раз возмутился Грейс.

– Надо было ехать по А-24, как я и предлагал, – сказал Гленн Брэнсон.

Грейс попытался разобраться в навигаторе, которым был оснащен его айфон, и покачал головой:

– Чертовщина какая-то.

Он уже пропустил три звонка от Клио. Прошлой ночью ему удалось провести в их новом доме всего пять часов. Он не представлял, когда вернется сегодня и когда сможет наконец распаковать свои вещи.

Минут через десять впереди и справа показался длинный строй сияющих мобильных домов. В окне каждого висел ярлычок с ценой. Большой знак у въезда гласил: «РАУНДСТОУН-КАРАВАН-ПАРК. ДОМА ДЛЯ ОТДЫХА. КАЛОР ГЭЗ».

Еще по пути в Хоршэм Грейс начал подготовку к выдвижению в район автогородка дополнительных ресурсов – информация представлялась многообещающей, и он надеялся, что резерв понадобится раньше, чем позже. Место встречи назначили неподалеку.

Проехав через ворота и ориентируясь на указатели, детективы добрались до офиса, современного здания, пристроенного к большому и красивому особняку в эдвардианском стиле. На двери офиса висела табличка: «КОГДА ЗАКРЫТО, ЗВОНИТЕ В ДОМ».

Подошли к крыльцу. Грейс позвонил. Первой отозвалась собака, а потом на пороге появилась невысокая, хорошо сохранившаяся, светловолосая женщина слегка за пятьдесят, в черном, под горло, свитере, джинсах и ботинках.

– Добрый день. – Она улыбнулась, дружелюбно и немного недоуменно.

Грейс показал удостоверение:

– Детектив-суперинтендент Грейс и детектив-инспектор Брэнсон, отдел тяжких преступлений полиции Суррея и Суссекса. Мы недавно приняли телефонный звонок от некоей Адрианы Маклин – это в связи с нашим обращением, которое передавалось в послеполуденных новостях.

– А, да. Адрианы – это она звонила по моей просьбе – сейчас нет. Я – владелица, Натали Моррис, и вся нужная вам информация у меня. Пройдете?

Она провела гостей в большую уютную гостиную с растопленным камином и, предложив им сесть на софу, опустилась в кресло напротив.

– Чем могу помочь? Выпьете что-нибудь? Чашечку чаю?

Брэнсон уже открыл рот, чтобы ответить согласием, но Грейс опередил друга:

– Спасибо, миссис Моррис, нам ничего не надо. – Он достал из кармана фотографию Эдварда Криспа и протянул ей. – Узнаете этого человека?

Она даже не присматривалась.

– Да, конечно, это наш загадочный мистер Хантер!

Адреналин мгновенно ударил в кровь. Грейс подался вперед:

– Харрисон Хантер?

– Подождите минутку.

Натали Моррис вышла из комнаты и вскоре вернулась с гроссбухом, который тут же и открыла.

– Мистер Харрисон Хантер! Место Р-73.

– Место Р-73? – спросил Грейс.

– Да, это мобильный дом. Один из самых давних.

– Он давно здесь живет?

– Достаточно давно. А могу я узнать, почему вы им интересуетесь?

– Это связано с ведущимся сейчас крупным расследованием, – ответил Грейс.

– Он сделал что-то плохое? Видите ли, мы не суем нос в частную жизнь наших клиентов.

– Конечно, конечно, – вставил Гленн Брэнсон. – Да и зачем оно вам?

– Им бы это не понравилось, ведь так? Мы исходим из того, что у нас здесь живут приличные люди. И стараемся им не мешать.

– Лишь бы платили вовремя, так?

– Совершенно верно. – В глазах миссис Моррис промелькнуло беспокойство. – У мистера Хантера какие-то проблемы?