не нравится – остановимся. Говори.

Дернулась, когда Севастиан толкнулся еще глубже. Представила, как они вдвоем будут во мне двигаться, напористо и быстро - и закричала.

- Нет, убери!

- Трусиха.

Севастиан заткнул мне рот своим языком. Ощутила, как он осторожно назад двинулся, из меня.

- Ты зря думаешь, что если по очереди тебя трахать – будет не так жестко, - усмехнулся он мне в губы и отстранился.

В доказательство его слов Тим обвил рукой мою талию, фиксируя на себе.

И спальня зашаталась у меня перед глазами.

Меня трахают.

Толчки быстрые, громкие, его хватка мертвая, словно он меня теперь не отпустит. Он вколачивается, с такой дикостью, с голодом, словно женщин других не видел никогда.

Растеклась по нему и лишь кричать могу, в это грубое удовольствие провалилась, как в пропасть.

- Еще! – с трудом схватилась за спинку кровати. Она врезалась в стену, прижав мне пальцы, и боль, как цветок распустилась, красивый и ядовитый.

Мне мучительно сладко.

Мутным взглядом наткнулась на мужское лицо напротив. Как в тумане услышала хриплый голос:

- Дай мне, Тим.

Член толкнулся в меня до упора, и выскользнул.

Пустоту во мне тут же заполнил другой.

Севастиан навалился, накрыл мои пальцы своими, он вогнал член до корня, губами поймал мой вскрик.

Кровать от каждого толчка ударяется в стену, бьет по нашим сплетенным пальцам, я лежу на его брате.

Между ними зажата.

От оргазма, что скручивает все тело, даже кричать не могу.

Глава 93

Глава 93

Повернулась под душем и запрокинула голову. Задержала дыхание, когда упругие струи ударили в лицо.

Вода в нос залилась, я отступила и начала отфыркиваться.

Весело, но несолидно.

Ладонями смахнула с тела пену с мужским ароматом, осторожно погладила себя между ног.

Сегодня у меня было аж три оргазма. Я шла в ванную, и за окном уже был серый рассвет. А судя по тому, что из комнаты никто не расходится – будем кувыркаться в этой кровати до обеда.

Святые котики.

Отжала мокрые волосы и замоталась в полотенце. Прислушалась к негромкому разговору в спальне, к ленивым мужским голосам.

Отдыхают, сволочи.

А у меня тут ноги подгибаются.

Меня настолько измочалили, что я их в душ к себе пустить побоялась. Но…

Если так будет каждую ночь – я согласна.

Во всем теле усталость дикая, но приятная, представляю, как спать завалюсь часов на двенадцать…И проснусь другим человеком.

Я уже другая.

Если так будет каждую ночь – мне, вообще, не грозит старость, лишний вес, дурное настроение – говорят же про счастливых оттраханных женщин.

Это сейчас про меня.

Похлопала себя по красным от горячей воды и смущения щекам.

Тихонько приоткрыла дверь и вышла в спальню.

Они оба голые, лежат на смятых простынях. В руках держат стаканы, на тумбочке пристроилась квадратная бутылка виски.

С моим появлением разговор оборвался.

- Освежилась, красавица? – Тим отставил стакан и легко спрыгнул с кровати, шагнул мне навстречу. – Пойдем на ручки.

- Нет, - отбросила его руки, что потянулись к моему полотенцу. Покосилась на Севастиана, что неотрывно следит за мной, и с его полных губ не сходит наглая усмешечка. Посмотрела в окно, на рассвет. – Я хочу есть.

- Есть? – Тим моргнул. Он ждал, наверное, другого. Каких-то сексуальных приказаний.

Я и сама держусь, они оба рядом, голые, и мне хочется ляпнуть что-нибудь эдакое.

На колени, раб.

И посмотреть, встанет ли он.

Только из меня все соки выжали. Желудок жалобно урчит.

- Рита, какой ты еще ребенок, - хмыкнул младший Северский и поднялся. Потянулся к брюкам. – Что тебе принести покушать?

- Я сама пойду, - поправила на груди узел полотенца и босиком прошлепала к двери.

Надеюсь, за мной не пойдут.

Потому, что не надо смотреть.

Я хочу бутерброд с огурцом и мясом, чего-нибудь такого сытного, жирного, а не клубнику со сливками, как они думают.

- А, - обернулась и налетела на Тима – тот как бы, голый, двинулся за мной. Ладошкой уперлась в его широкую грудь. – В спальне горничных одежда.

- Я принесу, - вызвался Севастиан и натянул брюки. Тоже босой, растрепанный, с расстегнутым ремнем, он вышел из спальни.

Только дурак не поймет, чем он всю ночь занимался.

Все всё слышали.

Мне плевать.

Это того стоило.

- Иди пока ко мне, - Тим поймал в объятия, едва дверь закрылась. Рывком оторвал меня от пола и в секунду уложил на кровать.

- Ну нет, - хихикнула и схватилась за полотенце, не давая содрать его с меня.

- Ну да, – он улыбается, и это веселье даже в глазах у него, наши лица напротив, он подмял меня под себя. Пальцами провел по моему виску, убирая налипшую прядку волос. – Ты почему такая красивая?

- А ты?

Любуюсь им.

И чувствую, как его ладонь настойчиво лезет под полотенце.

- Только поцелую, - шепнул он в губы. Раскинул в стороны полы и отжался на руках, скользнул вниз и развел мои ноги.

- Болит немножко, - тоже шепнула и вздрогнула, когда он языком коснулся натертых складок.

- Представляю, моя девочка, - он лизнул. Осторожно, без нажима, царапнул гладкий лобок проступившей щетиной.

Откинула голову, и мокрые волосы разметались по подушке. Согнула ноги в коленях и бедрами придвинулась навстречу его губам.

Он ласкает меня с таким упоением, взаимностью мне отвечает за эту ночь, ему нравится, и меня от мысли этой потряхивает. Он зализывает то, что они так жестко взяли, словно вылечить пытается, и я расслабляюсь.

Раскинула в стороны руки.

- Останешься со мной? – спросил он глухо, с трудом расслышала.

Скрипнула дверь, и в спальню шагнул Севастиан с пакетами.

- Нормально, - поймал он мой взгляд и усмехнулся. – Я думал, ты есть хочешь, Стрелецкая. Мне присоединиться?

Уперлась ладонью в голову Тима, отодвигая. Сжала ноги и подтянула сползшее с груди полотенце.

- Нельзя так грубо отвергать мужчину, Рита, - Тим провел большим пальцем по блестящим от моего сока губам. – Запомни.

- А то что? – сгребла пакет с одеждой и спрыгнула с постели.

- Просто прими, как факт, - он притянул меня к себе. – Я старше. Умнее. А тебя еще надо воспитывать.

- Воспитай Севастиана, - вырвалась и, шлепая босыми пятками, забежала в ванную. Оттуда добавила. – Или свою