те времена в медицине теории миазмов, согласно которой все болезни человека проявляются от растворенной в атмосфере гадости. Микробная теория хоть и была уже общепринятой в некоторых варварских восточных странах, однако в просвещённой Англии большая часть ученых все еще рассматривали ее как маргинальную.

Если добавить ко всему перечисленному дорогую, практически недоступную бедным слоям — а таких в Лондоне было как бы не половина жителей — населения медицину, отсутствие элементарных понятий о гигиене и установившуюся в первых числах августа жаркую погоду, благоприятную для размножения всяких нехороших микроорганизмов, то столица Англии становилась просто идеальным кандидатом для применения бактериологического оружия в виде зараженного холерой субстрата. Не зря же в России занимались целенаправленным исследованием этой болезни уже почти двадцать лет и, надо признать, добились в этом деле не малых успехов.

Примерно вот это — без обилия теоретических выкладок и с упором на практику — О’Шей и рассказал своему связному, от которого в общем-то и требовалось в дальнейшем устроить распространение холеры по водным коллекторам южной и восточной части города.

— То есть от меня требуется разнести эту… Заразу во все места, откуда люди набирают питьевую воду? — Подвел итог Грэм, и задумчиво, потирая не слишком гладко выбритый подбородок, добавил, — это сделать можно. Водяные источники практически не охраняются, чисто символически, чтобы местные не пытались набирать себе без оплаты. Кого-то можно подкупить, кого-то отвлечь, кого-то запугать… Сколько времени у нас на подготовку?

— Неделя, — без раздумий ответил ирландец. — Еще пару дней, чтобы зараза успела подействовать, три-четыре дня, хм… Да как раз до двадцать пятого должны управиться.

— А что будет двадцать пятого? — Уловив, что затея с отравой лишь первая часть марлезонского балета, поинтересовался связной.

— Это уже не важно, просто постарайся, чтобы к этому моменту тебя уж не было в городе, — О’Шей внимательно посмотрел в глаза собеседнику, от этого взгляда по спине Грэма тут же пробежало целое стадо мурашек. — Если тебе, конечно, жизнь дорога.

— Я учту, — кивнул трактирщик.

Дальнейшие события развивались в целом согласно плану. Англичане, не смотря на войну на континенте, в родных пенатах вели себя достаточно беспечно. Не было каких-либо дополнительных патрулей, усиленной охраны стратегических объектов, комендантского часа или других военных прелестей, с которыми зачастую сталкивается гражданское население в военное время. Даже цены на повседневные товары почти не выросли: попервой известия о рейде русских крейсеров изрядно нервировали зависящих от импорта торговцев, но потом все как-то само по себе пришло в норму.

Холера пришла в Лондон совершенно неожиданно для всех и совсем не так, как это случается, когда хворь заносит какой-нибудь не слишком аккуратный, прибывший с югов торговец. Этот раз болезнь полыхнула сразу в нескольких местах города одномоментно и с первых же дней затронула сотни человек. Учитывая, что воду тут кипятить никто даже не думал, а такая вещь как мыло домах большинства горожан продолжала являться натуральной экзотикой, люди, потребляющие привезенную из зараженных источников жидкость, оказались перед холерой фактически беззащитными.

Уже 11 августа число заболевших перевалило за несколько сотен, к 13 числу — счет пошел на тысячи, одновременно начали умирать те бедолаги, у которых болезнь сразу перешла в тяжелую форму. Тут в группе риска как обычно были дети, старики, инвалиды и прочие люди с и без того ослабленным организмом.

И конечно ситуация усугубилась тем, что занятое больше тяжело складывающейся войной на континенте правительство Роберта Пиля банально прошляпило начало эпидемии. Впрочем, тут их достаточно сложно осуждать, ведь все внимание кабинета было сосредоточено на подготовке нового восьмидесятитысячного экспедиционного корпуса, который должен был заменить выбывших из войны саксонских солдат и выровнять пошатнувшиеся было в пользу России и Пруссии чаши весов военного преимущества.

Из-под контроля — относительного конечно — ситуация окончательно вышла 17 августа, когда в и так начавшие уже паниковать массы кто-то вбросил идею о том, что правительство руками врачей специально травит простой народ, дабы сподвигнуть активнее записываться в солдаты. Максимально сомнительная с логической точки зрения мысль, тем не менее, была мгновенно воспринята как единственно верная.

Тут же специально подготовленные группы боевиков — под видом обычных местных жителей — совершили несколько дерзких налетов на больницы, убивая врачей, поджигая медицинские заведения и переводя градус общественных настроений в «красную зону». Видя, что правительство не справляется, уже и прочие обитатели Лондонского дна бросились грабить магазины, банки, правительственные учреждения и просто дома богатых горожан. Последние не будь дураками при первых же сообщениях об эпидемии спешно собрали вещи и покинули столицу, так что беснующемуся пролетариату никто не противостоял даже морально.

Попытка городских властей справиться с зарождающимися беспорядками собственными силами — была привлечена не так давно учрежденная муниципальная полиция — нарвалась на неожиданно жесткий отпор. Не готовые к натуральным городским боям плохо вооружённые полицейские начали гибнуть один за другим, их просто отстреливали как куропаток при любой попытке как-то обуздать человеческую стихию, и подобная импотенция властей только еще сильнее подталкивала столичных маргиналов к активным действиям.

Из города был спешно эвакуирован Парламент и королевский двор, а вокруг Лондона тут же начали расти карантинные кордоны, вводить армию непосредственно в город, где бушевала холера — к началу третьей декады августа счет смертей уже перевалил за тысячу, а количество зараженных никто даже не пытался считать — виделось просто самоубийственной идеей. Тем более, что разбегающихся с берегов Темзы людей нужно было кому-то ловить и собирать в лагеря — тут же метко прозванные лондонцами лагерями смерти — иначе зараза угрожала расползтись по всему острову, что сделало бы ситуацию совсем бедственной.

С другой стороны и оставлять столицу Британской империи на растерзание беснующимся пейзанам тоже было как-то глупо. Нужно было что-то срочно делать — это даже если не вспоминать о войне, идущей своим чередом на континенте — однако переезд правительства вслед за парламентом и двором в Винздор на некоторое время просто парализовал текущую деятельность административного аппарата империи. Банально никто не знал, где сейчас находится тот или иной чиновник, не работали канцелярии, делопроизводители сидели без работы, и только грузчики бесконечным караваном вывозили из Лондона, все что нужно для того, чтобы руководить страной «на выезде».

Никто всерьез не бунтовщиков и бандитов не воспринимал — не первый, глядишь, раз, и вероятно не последний, побузят и перестанут а потом уже их можно будет спокойно переловить и перевешать, тактика в подобных ситуациях была давно отработана — но вот новая Великая Чума,