Но странный парень драться не стал. Наоборот, лицо его просветлело.

– К смотрящему, говоришь? – И он порывисто зашагал по станции. А торговец еще некоторое время удивленно смотрел ему вслед.

Густой мрак поглотил Шторма с Матреной, как только они ступили в туннель, ведущий к «Полянке». Здесь можно было ожидать всего, а полагаться приходилось только на слух – даже собственного носа не было видно. Они почему-то не подумали заранее ни о фонарике, ни о примитивном факеле на худой конец? Двигаться приходилось медленно. Вячеслав взял Матрену за руку – еще не хватало, завернет куда-нибудь в сбойку или боковое ответвление, потом ищи ее на ощупь. Ступали осторожно – шпалы уцелели далеко не все, частично сгнили и превратились уже в труху. Шуршали и попискивали, разбегаясь, крысы, изредка капала с потолка вода, тяжелые капли с глухим стуком разбивались о бетонные покрытия.

Путникам казалось, что время остановилось. Вячеслав даже тело свое перестал ощущать, оно сделалось каким-то ватным, неподвластным ему. Он просто брел по туннелю, запинаясь, а рядом сопела Матрена, шмыгала носом, шаркала ногами.

«Станция судьбы. Откуда эти слова вновь всплыли в голове? Матрена только что прошептала? Какое странное название для заброшенной станции. Что в таком месте может быть судьбоносного?» И снова возникло ощущение дежавю, как будто Шторм все это видел уже, знал, испытывал не один раз, переживал, словно это уже случалось с ним в прошлой жизни, и он все знал наперед. «Бред какой-то! Я здесь впервые после Катастрофы, за последние двадцать лет за пределы содружества Европы ни разу не выбирался – до недавнего времени. Наваждение какое-то, мираж». Но стряхнуть, выветрить это чувство из головы не получилось.

По расчетам Шторма, Полянка уже была где-то близко. «А вдруг мы просто прошли мимо нее?» Слышал он про одну странную девушку в метро, по прозвищу Кошка[13], которая отлично ориентировалась в темноте. «Вот бы сейчас ее сюда».

– Тот, у кого хватит храбрости и терпения всю жизнь вглядываться во мрак, первым увидит в нем проблеск света[14].

Шторм аж подскочил! «Матрена, твою мать!» Слова были до жути знакомы. Но он упорно гнал эти мысли прочь. «Так и до дурки недалеко. А с душевнобольными в метро разговор короткий. В тесном пространстве такие люди представляют большую опасность, поэтому, не раздумывая, пулю в лоб, и дело с концом!»

Вячеслав просто шикнул на Матрену, еле сдерживаясь, чтобы вслух не пройтись по ее родословной.

«Но как объяснить тот факт, что я наперед знаю о многих событиях, которые скоро произойдут? Или любопытные факты биографий некоторых личностей, с которыми совершенно не знаком? Да и про станции метро, аномалии, опасные перегоны и мутантов знаю не понаслышке. Только моя жизнь и дальнейшая судьба – тайна. Похоже, я и правда псих. Постъядерный Нострадамус, ага».

Тихонько бормотала что-то под нос Матрена: бубнила свое очередное предсказание или просто ушла в свои собственные мысли. «Вот увязалась же девчонка, и прогнать жалко, и оставлять нельзя. Вроде и не обуза, но что с ней делать дальше? Одна сгинет в темных туннелях, сожрут ее с потрохами грозные обитатели, да и среди людей найдутся те, кто похуже любого зверя будет. Иногда лучше умереть, чем стать утехой в лапах мрази, давно потерявшей человеческий облик и сохранившей лишь внешнюю оболочку».

Вячеслав уже стал косвенной причиной перемены в судьбе ребят, что привело к смерти Савелия и страданиям Ксюши. К сожалению, их будущего Шторм не предвидел, иначе сделал бы все возможное, чтобы предотвратить их побег. А может быть, он был ни при чем, все это – судьба. Парни просто запутались в своей жизни, взвалили на себя непосильную ношу. А в этом мире такие обычно долго не живут. Кривая судьбы вывела ребят к двери, за которой их совсем не ждали. А Стас и Савелий оказались не готовы. Но Вячеславу было искренне жаль их, даже несмотря на то, что знал он их недолго.

Матрена сжала его руку. Она определенно что-то почувствовала или увидела. Сердце Вячеслава забилось чаще, теперь и он различил впереди какие-то неясные отсветы. «Станция!» И там определенно кто-то был. Мрак вокруг уже не был таким густым, черная тьма немного отступила. Шторм посмотрел на Матрену и кивнул ей, надеясь хоть так ее приободрить. Уж слишком напуганный вид был у девушки. Вячеслав знал, что на этой станции происходили странные вещи: кто-то видел ее просто заброшенной, а кому-то являлись странные видения, а кто-то и вовсе находил здесь смерть, загадочную и необъяснимую. Но ему нужно было попасть на эту станцию во что бы то ни стало – слишком много было вопросов, на которые он надеялся получить ответы здесь.

Путники вынырнули из туннеля в полумрак станции. Шторм бросил взгляд наверх и вздрогнул. Над головой светились красным станционные часы, до сих пор отсчитывая время с момента отхода последнего поезда, растворившегося в туннеле, ведущем к «Серпуховской», двадцать лет назад. Вдали потрескивал небольшой костерок, за которым, казалось, кто-то сидел.

Вячеслав помог Матрене забраться с путей на платформу, а следом вскарабкался и сам. Вся платформа станции «Полянка» была заставлена истуканами – памятниками, большими и малыми. Все это напоминало склеп или мавзолей минувшей эпохи, безвозвратно затерявшейся в истории поколений. Взгляд Шторма скользил по фигурам, бюстам и головам разного размера, отлитым преимущественно из бронзы или какого-то схожего металла. Здесь же, на полу станции, валялись портреты: одни уже истлели от времени, другие – неплохо сохранились.

– Что это за станция? – прошептала еле слышно Матрена. – И чьи это статуи стоят здесь, чьи портреты разбросаны?

Шторм вглядывался в смутно знакомые очертания, линии, которые он где-то уже видел. Догадка пронзила, словно молния, осознание пришло неожиданно, ошарашило и припечатало к земле так, что затряслись ноги. «Что за чертовщина?»

Вячеслав что-то невнятно пробормотал в ответ Матрене, а сам двинулся вперед, медленно переводя взгляд с одной фигуры на другую: лысый мужик с хмурым взглядом, похожий на героя боевика; молодой парень, укутанный в теплые одежды, – по виду явно выходец с Крайнего Севера; неописуемой красоты девушка с закрытыми глазами и развевающимися волосами; мужчина в очках с длинными волосами и аккуратной небольшой бородкой; человек в плаще и маске с клювом; еще один лысый скуластый герой боевика; персонаж в противогазе и нацистской каске; не лишенный обаяния мужчина средних лет с тремя отметинами на лбу, которые оставил неведомый зверь; байкер в мотоциклетном шлеме; красивая молоденькая девушка с мышью на плече; харизматичный бородач с курительной трубкой; косматый седой старик; космонавт; девушка в гламурном противогазе; длинноволосый хиппи со значком на груди в виде смайлика; близняшки; обмороженный старик, в глазах которого светится нечто злое, нечеловеческое; даже скандинавский викинг – все они и многие другие изваяния, хаотично расставленные по платформе станции, были знакомы ему.