из двух караульных команд, созданных 9 июля 1941 г. службой тыла 8-й армии для обеспечения железнодорожных перевозок, было 47 граждан Латвии, в основном сотрудников 15-го (Юрмальского) отделения милиции60.

Из воспоминаний С.С.Лащенко (12-й погранотряд): «По приказу командования 9 июля в 11 часов оставлен город Пярну. Отход происходил с боем. Мы в количестве 240 человек с несколькими станковыми пулеметами за городом заняли оборону и в 16 часов начали бой с подошедшими немецкими войсками. Бой длился 17 часов. В этом бою я командовал группой пограничников-латышей. Мы имели 4 станковых пулемета и 27 бойцов. Мы обороняли самый тяжелый рубеж, отбили 4 атаки и стойко держались»61. В этих же боях у Пярну участвовали бойцы рабочего отряда, отошедшего из Лимбажи62. В июле-сентябре 1941 г. разведывательное управление штаба Северо-Западного фронта и Краснознаменного Балтийского флота укомплектовало из состава латышских добровольцев несколько разведывательных групп, которые были заброшены на занятую немцами территорию Латвии63. Они являлись добровольцами – сознательными и стойкими. Все, кто колебался, чувствовал душевную слабину, имели возможность дезертировать раньше, еще на территории Латвии. Кто-то мог в Валке сесть в отходящий эшелон и отправиться на восток в качестве эвакуированного. Именно так поступило немалое число представителей партийно-советского и комсомольского актива, интеллигенции. Сражаться с гитлеровцами оставались прежде всего идейные рабочие парни. Они оказались в крайне сложных условиях. Воинскую присягу не принимали и военнослужащими не считались, красноармейской формы нет, синие «гвардистские» блузы вызывали сильное подозрение у окружающих, тем более что многие из бойцов не знали русского языка. В условиях царившей тогда шпиономании это создавало крайне опасные ситуации, когда рабочегвардейцев нередко задерживали органы безопасности. Оружие не советское, патронов к нему мало, питание не организовано, снабжения нет… Рабочегвардейцы испытывали сильные затруднения с боеприпасами, поскольку вооружены были винтовками и пулеметами английского производства, которые ранее принадлежали старой латвийской армии и организации айзсаргов. В связи с этим они не могли пользоваться патронами, употреблявшимися в Красной армии, и пополнение боеприпасов стало сложной проблемой. Самое страшное, что все они по существу являлись смертниками. Для немецкой армии эти люди были вооруженными некомбатантами, «бандитами» и в случае пленения подлежали расстрелу на месте. Но верные долгу, они шли на смерть. Причем все добровольно…

Боевой путь обоих латышских полков можно разделить на два этапа: первый – «эстонский», когда они с начала июля до середины августа (1-й полк – до 27 августа) оперировали на территории Эстонии, и второй – «ленинградский» (до конца октября), отмеченный их участием в боях на подступах к Ленинграду. Вначале (1-й полк – до 16 августа, 2-й – до 6 сентября) оба полка рассматривались как добровольческие народные формирования типа истребительных батальонов, затем их признали регулярными армейскими частями, и их бойцы после принятия присяги были зачислены в ряды Красной армии.

Официальное включение в середине июля латышских добровольческих полков в состав сил 8-й армии означало решение ряда вопросов, неурегулированность которых мешала нормальной деятельности подразделений. Они зачислялись на все виды армейского довольствия, тогда как до этого продовольствие и снаряжение полкам приходилось добывать самим. По воспоминаниям ветеранов, местные жители относились к ним неприязненно, дескать, латышские бандиты – пришли и забрали имущество, продукты… Годы спустя бывшие рабочегвардейцы говорили с досадой: «Мы ведь никого не грабили, брали на время посуду, ложки, тарелки, чтобы поесть. Мы брали простыни, для бинтов, ведь надо было раненых перевязывать…» Принцип добровольности выгодно отличал латышские полки от других частей Красной армии, укомплектованных по мобилизации, но до сентября оставался нерешенным вопрос о присвоении командному составу латышских добровольческих частей воинских званий, отсутствие которых иногда оказывалось помехой во взаимоотношениях с соседними подразделениями.

В тактическом отношении оба полка в основном участвовали в активной обороне, их подразделениям приходилось также вести бои в полном окружении. Разделенные первоначально озером Выртсъярв, а позднее оказавшись отрезанными немцами друг от друга, оба полка действовали совершенно самостоятельно, в оперативном отношении подчиняясь разным соединениям. Поскольку в районах, где действовали латышские полки, сплошной линии фронта не было и бои в основном велись у главных коммуникаций, то и батальоны каждого из полков зачастую оперировали в отрыве друг от друга, не имея постоянной связи со штабом (особенно это относится к 1-му полку). Боевой путь латышских добровольческих полков отмечен могилами погибших бойцов. Чаще всего мы не знаем мест их захоронения, так и оставшихся навсегда безымянными.

1-й латышский добровольческий полк

Первой боевой задачей, поставленной перед 1-м латышским полком, стало освобождение городка Пыльтсамаа от эстонских националистов, которые блокировали дороги в тылу советских войск, нападали на местных активистов и красноармейцев, совершали диверсии. Вечером 7 июля 1-й батальон полка занял Пыльтсамаа и, опираясь на помощь местных активистов, установил в нем порядок. Командир батальона А.Пупа вспоминал: «Жители города вышли нам навстречу, в нас они видели освободителей от белого террора. Руководство полка установило тесный контакт с эстонской ротой самоохраны… Местные жители и командование эстонских добровольцев давали нам сведения и указания, где прячутся бандиты»64. В дальнейшем столкновения с повстанцами из «Омакайтсе»65 стали частью постоянной боевой работы латвийских рабочегвардейцев.

В Пыльтсамаа продолжилось формирование полка. Комплектовались роты, взводы, отделения. Состоялся митинг, на котором бойцы приняли письмо-воззвание к трудящимся Латвии: «Свободолюбивый латышский народ! Революционный пролетариат Латвии всегда был в рядах борцов против исторических врагов народа – немецких баронов, являющихся сейчас интервентами. Ненависть, которая росла столетиями в сердцах латышского народа, пусть теперь горит в ваших сердцах! Пусть разгорается беспощадная борьба! Уничтожим везде и повсюду немецко-фашистских захватчиков, где только они появятся в облике кровавого пса. Мы, промышленные рабочие ВЭФа, вагоностроительного завода, завода «Саркана звайгзне» и других предприятий и учреждений, рабочие из всех городов и сел Латвии, с оружием в руках вместе с Красной армией будем бороться против немецких захватчиков на территории Эстонской ССР. Мы шлем вам горячий боевой привет! Будем бороться до окончательного разгрома фашизма! Ждите нас, мы скоро вернемся как победители!»66.

Из Пыльтсамаа полк двинулся далее на север, где получил новую задачу – охранять коммуникации в центральной части Эстонии в районе населенных пунктов Катиквере, Арисвере, Пуяту, Валли, Коэру в тылу 11-й стрелковой дивизии. Полк действовал побатальонно в тесном взаимодействии с частями Красной армии и эстонскими истребительными отрядами, а также местными партийными и советскими органами Эстонской ССР. Так, например, роты 1-го батальона, разместившегося в местечках Коэру и Валли, несли охрану мостов и дорог. Бойцам удалось уничтожить несколько вооруженных диверсионных групп эстонских националистов. Вблизи местечка Колга-Яани латышскими добровольцами была разгромлена автоколонна гитлеровцев, которые потеряли