– Я отвезу тебя в больницу, Дреа. Врачи снимут боль. Тебе помогут. Все позади, – говорю я, пока она бьется в моих руках. Дреа находится в состоянии шока. Не уверен, что она узнает меня и понимает, что я ей говорю.

– Я бы не была так уверена, что все позади, Дино, – раздается за спиной голос, который… я узнаю. Застываю, не торопясь обернуться назад. Мне нужно несколько минут, чтобы успеть проанализировать, заполнить пробелы, сложить пазл. Сумасшедшая работа мозга на время отключает внешние рецепторы, притупляя зрение и обоняние.

Женщина вошла бесшумно или я просто был слишком занят с Андреа, чтобы услышать или почувствовать, что мы больше не одни. Я догадывался, что она появится, но не думал, что здесь и сейчас. Это было бы слишком банально, но теперь, когда я знаю, с кем имею дело, то начинаю понимать, что именно этого она и добивалась. Выбрать момент, когда я буду наиболее уязвим.

– Еще немного, милая. Потерпи, – едва слышно шепчу я на ухо Дреа, опуская ее на бетонный пол. Я не смогу разобраться с сумасшедшей сукой, держа Андреа на руках. – Прости, – снова повторяю я. И, выпрямляясь, оборачиваюсь, уверенно, с тенью снисхождения, глядя в глаза женщины, которая держит меня на мушке серебристого Вальтера.

– Неплохой выбор оружия. Тебе удалось меня впечатлить, Эмилия, – произношу я, с небрежной усмешкой. – Или Элоиз? Как тебе больше нравится?

– Элоиз умерла, Дино, – не моргая, натянуто улыбается миссис Ривьера. А это именно она. Я слишком недооцениваю женщин. Ей удалось преподать мне неплохой урок. – Я совсем другой человек.

– Внешне да, но внутренне мы никогда не меняемся, – качаю головой, и удерживая зрительный контакт.

– Ты ошибаешься. Пластические хирурги изменили мое лицо до неузнаваемости, а Тони создал для меня новую личность, ту, которой я могла бы гордиться. Прошлое без темных пятен, достойная родословная, Антонио превратил меня в женщину, способную дать отпор даже такому продуманному ублюдку, как ты. У меня были отличные учителя, Орсини.

– Странно, но я люблю повторять ту же самую фразу, Эм. – киваю я с улыбкой.

– Потому что у нас слишком много общего, Дино. Я уже говорила, что мы похожи.

– И я ответил, что слишком, – напоминаю я.

– Ты решил, что это помешает нам объединить усилия. Ты выбрал какое-то ничтожество с небольшим умишком и заурядной внешностью, – злобно бросает мне Эмилия. Ее лицо искажено гневом.

– Ты считаешь, что подходишь мне больше? – спрашиваю я, пытаясь сдержать ироническую усмешку. Я не должен злить ее еще больше, она может быть непредсказуема.

– По всем пунктам, Орсини, – утвердительно, с тенью высокомерия, кивает Эмилия. – Я могла появиться в твоей жизни гораздо раньше, но я ждала, когда ты будешь готов к такой, как я.

Я скептически вздергиваю бровь, медленно окидывая ее оценивающим взглядом. Она выглядит шикарно, как и обычно. И даже в этом гадюшнике, где воняет смертью, каждый локон ее волос лежит идеально, и даже испарина не появилась на безупречном лице. Я всегда получал эстетическое удовольствие, глядя на нее. Один из примеров, когда внешность не совпадает с содержимым.

– Такой, как ты? – переспрашиваю я с любопытством. – Расскажи в чем твоя особенность, Эм. И, может быть, я изменю свое решение.

– Изменишь, – уверенно кивнула Эмилия. – Ты думаешь, я тебя убивать пришла? Ты мне слишком дорог. Я жизнь свою тебе посвятила, целые годы ожидания, наблюдения. Ты же знаешь, как я люблю смотреть… Я никогда не смогу убить тебя, Дино. Ты единственный, кого я когда-либо любила.

Ее глаза лихорадочно горят, и на щеках вспыхивают розовые пятна, выдающие ее внутреннее волнение. Она сумасшедшая. Безумная. Почему я сразу этого не понял?

– Странно это слышать, Эм, – мягко отвечаю я. – Мы не так давно знакомы, чтобы бросаться такими громкими заявлениями.

– Если ты знаешь мое настоящее имя, то должен понимать, что наше знакомство состоялось намного раньше, чем встреча с Эмилией Ривьера.

Я чувствую, как грудь горит от гнева, грозясь выплеснуться наружу лавиной ярости. Это недопустимо. Мне необходимо сохранять хладнокровие, чтобы избежать непредсказуемых действий со стороны сумасшедшей женщины.

– Я был подростком, когда ты со своим любовником продавала меня всем, кому заблагорассудится, прежде, чем передать в руки Лайтвуда.

– У тебя уже тогда был характер. Ты был особенным, и, может быть, не замечал, но я заботилась о тебе больше, чем об остальных питомцах. Тебя лучше кормили, чаще осматривали врачи, у тебя было меньше клиентов, чем у остальных. Я берегла тебя, Дино, иначе бы ты не прожил и нескольких месяцев, а ты продержался год.

Стиснув челюсти, я смотрел на эту женщину, которая верила в то, что говорила. Вырежу ее язык, вырву. С каким удовольствием я сделаю это. Внутри клокочет злость, заставляя кровь быстрее бежать по венам, а сердце биться в сумасшедшем ритме. Я должен взять себя в руки. Обязан. Ради Дреа.

– Я должен поблагодарить тебя? – хрипло спрашиваю я, глядя на нее исподлобья.

– Да, должен. – Кивает она, делая шаг вперед. Запах ее духов соединяясь с трупным смрадом, вызывает рвотный порыв, который я с трудом сдерживаю. – Ты обязан мне жизнью. Штефан мог бы заставить тебя обрабатывать по пять шесть клиентов в день. И когда заявился Лайтвуд, я не хотела тебя продавать, я сказала ему, что ты свихнулся и наркотики совершенно лишили тебя разума. Но он настаивал, а кто будет спорить с Серым кардиналом Изиды? Я не люблю отдавать то, что считаю своим, а ты принадлежал мне, с первого дня, как я тебя увидела. Щенок, которому предназначено было стать львом. У тебя было такое лицо, которое в древнем Риме чеканили на монетах. Я чувствовала в тебе то, чего не было ни в одном из мальчишек, которые прошли через заведение Штефана. Ты сам еще не знал, но я уже видела, что пройдет время, и ты вернешься, чтобы вырвать глотки всем, кто посмел прикоснуться к тебе.

– Удивительная уверенность, Эм. Но я не помню, чтобы видел тебя, кроме двух единственных раз, когда был в невменяемом состоянии. Когда ты успела так меня изучить.

– Камеры, Дино. Ты стал моим любимым ток-шоу. Все очень просто. Гораздо проще, чем ты думаешь. Мне пришлось расстаться с тобой, но я не перестала наблюдать за твоей жизнью. Лайтвуда поразил тот же вирус, что и меня. Он тоже помешался на тебе, что, в итоге, и погубило его. Ему не повезло. Тебе нужна женщина. Нужна я.

Прищурившись, я ничего не отвечаю и не комментирую маниакальный бред, который несет Эмилия. Ей нужно выговориться, и мне придется ее слушать. Она хочет озвучить свою безумную идею. Все психопаты хотят быть услышанными. Ради этого момента она проделала долгий путь. Ее минута славы. И если бы не Дреа за моей спиной, я бы даже испытывал некоторое удовольствие, наблюдая за клиническим случаем шизофрении собственными глазами. Мне даже жаль, что рядом нет Джейсона. Ему бы шоу тоже понравилось.

– Ты пока не понимаешь этого, Дино. Но я объясню. И ты увидишь, что я права. Лайтвуд появился снова через несколько лет и сделал мне предложение, от которого, я не могла отказаться. Еще бы. Оно приблизило меня к тебе.