– Заедешь через две недели, – обозначил мастер и закрыл разговор.

Свою девушку я нашел распивающей чай вместе с хозяйкой дома. Выглядела Цуцуи одухотворенной. Как будто бы общение с Нагасава Мидори ее очень впечатлило.

– Представляешь, Макото, они женаты уже пятьдесят лет и почти никогда не расставались дольше, чем на несколько дней, – уже на обратном пути поделилась Цуцуи. В ее взгляде, пойманном в зеркале заднего вида, читалось “я тоже так хочу”. А я и не против. Выдержу приличествующий срок и сделаю предложение о помолвке. Чтобы побить рекорд в пятьдесят лет, надо всего-то до восьмидесяти одного дожить. Для Японии это почти норма, у нас страна долгожителей.

– Почему Тошиюки-сан делает доспехи бесплатно? – не удержался я от вопроса. – Это же очень дорого.

– С меня Черепаха не берет денег. Подробности тебе не нужны.

– А Черепаха он потому…

– Потому, что работает медленно. Он тебя целую вечность обмерял. Я бы уже десять человек измерила.

Сегодняшней ночью Хана-сан попросила Мияби соблюсти хотя бы видимость приличий и ночевать дома, чтобы соседи не подумали, что девушка окончательно ко мне переехала. Хотя по факту так и есть. Я уже заметил, как в ванной образовалась целая коллекция “женских баночек”, предназначения которых мне никогда не понять. Она же без всей этой химии привлекательнее некуда. Так зачем что-то к естественной красоте добавлять?

Хидео-сан как будто бы ждал, когда я один останусь, чтобы начать своё кино показывать. Он обычно предпочитает насылать сны, именно когда я в одиночестве, хотя несколько раз это правило нарушал.

Где-то в тридцатых, уже после Хоккайдо, но еще до Второй Мировой мошенник блистал в качестве художника-авангардиста под псевдонимом Цукино Тенкай. На каждую картину он тратил не больше десяти минут, вкладывая в нее обычно всего несколько мазков, но официально трудился над “шедеврами” неделями.

Например, “Пробуждение песка” – жуткая мазня, состоящая из множества разноцветных мелких клякс. Как будто конфетти рассыпаны. Или “Разделенные небеса” – холст, правая половина которого закрашена темно-синим, а левая – светло-голубым.

Свой стиль трикстер назвал "Ракуган", то есть "падающая иллюзия". Всего он написал пять картин. Меньше часа работы суммарно. Еще были Ветер Разломов, Звук Забвения и Танец Дымчатых Теней. Каждую кому-то впарил за крупную сумму и, как обычно, исчез.

Проснувшись поутру, я уже привычно обратился к поисковику и немного обалдел, когда нашел статью в википедии:

Цукино Тенкай (ок. 1900 – предположительно погиб во время Второй мировой войны) – японский художник-авангардист первой половины XX века, известный своей техникой и мистическим подходом к искусству. Его стиль “Ракуган” считается ярким примером японского авангарда. Хотя за свою жизнь Тенкай создал всего пять картин, он заявлял о намерении написать множество работ, что породило слухи о возможном существовании потерянных произведений.

Биография:

Цукино Тенкай появился на художественной сцене Токио в 1930-х годах, привлекая внимание зрителей и коллекционеров своим новаторским стилем и таинственной личностью. Несмотря на растущую популярность, художник предпочитал уединение и редко общался с журналистами. Вскоре после начала Второй мировой войны все следы Тенкая теряются. Считается, что он мог погибнуть в военное время, оставив после себя лишь несколько работ.

Глава 27

Ох уж этот Хидео-сан. Не удивлюсь, если дополнительные картины все-таки были написаны и ждали где-то своего часа, но не дождались по причине настоящей смерти художника. Или планировались к написанию. Чем именно спровоцирован сон – понятно. Я внезапно узнал, что умею рисовать, вот и, как говорят программисты, пакет потянул за собой установку зависимостей.

Не скажу, что я в художественном деле был совсем плох. Все мы что-то рисовали в школе на уроках искусства и оценки я получал не хуже прочих.

Поискал информацию по картинам Тенкая. “Звук забвения” – единственная его работа, выставленная для широкой публики, ее можно увидеть в художественном музее Сантори, в Токио. Остальные в частных коллекциях, причем три из четырех за рубежом. И только “Разделенные небеса” где-то в Японии. Посмотрел на фотографию “Звука” – холст закрашен серым, снизу отчерчена более темная область, которой несколькими штрихами придано ощущение водной поверхности. По центру нарисовано пять-шесть тонких черных синусоид, с одного края смазанных вместе, стилизованное изображение “Звуковой волны”. Все именно так, как мне приснилось. Мог ли я видеть эти картины ранее? В теории возможно, но давно уже перестал сомневаться в реальности “темного попутчика”. Он существовал и неким мистическим образом стал моим личным учителем.

– Милая, не хочешь в это воскресенье сходить в токийский музей Сунтори? – спросил я у Цуцуи по пути на работу. Та чуть в ладоши хлопать не начала.

– Как здорово! Еще бы девочек с собой взять, им не помешает побывать в музее и посмотреть на настоящее искусство.

Часть этого искусства один жадный мошенник нарисовал чуть ли не на ходу, но это наш с Хидео-саном секрет. Раскрывать его кому-то, даже возлюбленной, я пока что не планирую. Но пойти и посмотреть обязательно. Был бы я неприлично богат, еще и купил бы одну