Мавериком, он вызвал меня и Джей-Джея к себе домой и отвез нас всех в этот чертов лес в кузове проклятого фургона, — начал я, и при этом воспоминании по мне пробежал холодок. Я никогда этого не забуду. За все мои годы, после всего того дерьма, что я совершил с тех пор, та ночь все еще определяла меня во многих отношениях, как бы я ни хотел, чтобы это было не так.

— В кузове были лопаты, — сказал Джей-Джей с твердостью в голосе. — И когда мы вышли под проливной дождь, он заставил нас всех взять по одной с собой.

— Для чего? — Прошептала Роуг, но ее глаза говорили, что она уже знала. Она видела кровь на нас после этого. Она знала, кем мы стали.

— Парень из приюта, с которым ты раньше жила, Клайв Андерсон, — сказал я. — Он лежал на земле и ждал, как ягненок на заклание под дождем.

Фокс вздернул подбородок, а ее глаза сузились. В тот вечер мы рассказали ей суть этой истории, но из-за всего остального, что произошло, я не был уверен, все ли она поняла.

— А потом? — спросила она, на ее лице появилось понимающее выражение, но она явно хотела это услышать.

— Как мы тебе уже говорили тогда, Клайв видел тебя с Акселем, видел, как он причинял тебе боль в своем доме. Он стоял там и смотрел, как этот кусок дерьма напал на тебя и пытался изнасиловать, — прорычал Фокс с отвращением в голосе, и его верхняя губа приподнялась. — А потом он сдал тебя парням моего отца, когда нашли тело Акселя.

— Лютер сказал нам убить его, — сказал Джей-Джей, его челюсть пульсировала. Я видел нерешительность в нем той ночью. Он не хотел становиться убийцей. Больше, чем кто-либо из нас, он сопротивлялся тому, что нам нужно было сделать. Но в конце концов, Лютер сказал, что либо мы все сделаем это, либо он убьет Роуг. А когда речь шла о ней, она всегда была нашим приоритетом.

— И вы это сделали, — сказала она, переводя взгляд с меня на него, но выражение ее лица было непроницаемым.

Мы все кивнули, и я сделал еще одну затяжку.

— Или ты, или он. Папа сказал, что оставит тебя в живых, если мы проявим себя, — твердо сказал Фокс, выпрямляясь на стуле. — Сейчас я бы не колебался ни секунды, но Клайв был нашим первым. Думаю, это усложнило задачу. Оглядываясь назад, я все равно считаю, что это было правильно.

— Но вы были всего лишь детьми, — прорычала Роуг, и ее глаза защитно вспыхнули, словно она злилась на Лютера за то, что он вынудил нас это сделать.

— После этого мы уже не были ими, — мрачно сказал Джей-Джей, прежде чем осушить свой бокал. — Мы стали Арлекинами. Принеся присягу на крови.

— И что потом? Вы испугались и велели мне уехать из города? — Догадалась Роуг, ее глаза наполнились слезами, и мое сердце сжалось.

Но я больше не мог позволить ей так влиять на меня. Я мог сожалеть о том, что произошло между нами, но независимо от того, было ли это правильно или нет, ее отсутствие так сильно испортило нам всем жизнь, что я просто не мог смириться с тем, что она снова здесь. Прошлое было прошлым. И ей нужно было вернуться туда ради всех нас.

— Лютер убил бы тебя, если бы мы пошли за тобой. Он угрожал нам, обещал, что зарежет тебя прямо у нас на глазах, если мы когда-нибудь осмелимся искать тебя, — сказал Джей-Джей, опустив голову, как будто ему было стыдно. Но к черту это. У нас не было выбора.

— Хорошо, я понимаю. Я не дура, я знаю, что он угрожал вам, я знала, что это будет плохо, но… — Она несколько раз яростно моргнула, сдерживая свои эмоции. — Но то, как ты это сделал, как ты был холоден со мной, как ты уничтожил мой телефон, чтобы я не могла с тобой связаться, пока вы все просто смотрели, как я ломаюсь прямо перед вами, так поступать было не обязательно, не так ли?

— Может быть, мы и могли поступить по-другому, — начал Фокс, но она только насмешливо фыркнула.

— Ты думаешь? У меня ничего не было. Никого. Никогда, черт возьми, не было, кроме вас четверых, и ты это знал. Но я действительно не хочу слышать, как ты пытаешься оправдать это дерьмо, потому что для этого уже слишком поздно. Так почему бы просто не объяснить мне, что произошло потом? — потребовала она с жестким и недоступным выражением лица, как будто она спряталась за стеной и не собиралась позволять ничему из этого касаться ее.

— Потом? — Спросил Джей-Джей, подавшись вперед в своем стуле, словно хотел приблизиться к ней, но потом, похоже, передумал.

— Да. Потому что через некоторое время вы, конечно, могли бы найти способ связаться со мной? Вы бросили меня. Бросили так, как вы все клялись, что никогда, никогда этого не сделаете. Прошли месяцы, прежде чем я осмелилась отказаться от всех вас, но когда я это сделала, я… — Она покачала головой, боль в ее глазах сменилась ненавистью, когда она посмотрела на нас. — Сила Лютера находилась здесь, в Сансет-Коув. Вы могли бы уйти. Вы могли бы найти способ. И мы могли бы убежать от него как можно дальше, черт возьми. Он бы никогда нас не нашел.

Ее слова обожгли мои вены до самого сердца, и я стиснул челюсти. Я нашел свое истинное место в Сансет-Коув после того, как она ушла. Возможно, это было чертовски больно, но, когда дошло до этого, я на самом деле не захотел покидать этот город. И, возможно, это стоило мне моего сердца, но теперь у меня была жизнь, которой стоило жить. Тогда у меня не было ничего, никакого будущего. Я был ужасно беден, и это никогда бы не изменилось, если бы я не присоединился к «Арлекинам». Каким бы хреновым ни было то, как это произошло, я не мог изменить это сейчас. И мы все наконец-то оказались в хорошем месте. Так зачем ей понадобилось возвращаться сюда и все портить спустя десять долбаных лет? Когда мы все уже смирились с этим.

— Мы пытались, — поклялся Фокс, наклоняясь вперед и глядя на нее с отчаянием. — Мы не могли сделать это сразу, мой отец постоянно следил за нашими задницами. И после того, что он сделал с Мавериком… — Я вздрогнул при упоминании его имени и почувствовал, что Джей-Джей сделал то же самое.