Кстати, тот же Хасан Кучак чуть позднее, на рубеже 1330–1340-х годов, держал при своем дворе некоего «мальчика неизвестного рода и племени», которого сам он провозгласил царевичем Абу-л-Хайром: такой царевич действительно существовал, он был сыном ильхана Олджайту, но умер в детстве. Эмир намеревался использовать его в качестве «альтернативного» кандидата на трон на тот случай, если с его ставленником, ильханом Сулейманом, что-то произойдет. Однако сам Сулейман выразил неудовольствие наличием претендента, тем более явно фальшивого – ведь в живых еще было много представителей знати, помнивших о смерти настоящего Абу-л-Хайра. Поэтому, чтобы не вызвать новой смуты среди своих сторонников, Хасан Кучак отправил мальчика к Сулейману, который приказал его умертвить [Хафиз Абру, 2011, с. 171].

В Индии, при дворе делийского султана Мухаммада Тоглука на рубеже 1330–1340-х годов появился человек, выдававший себя за чагатайского хана Тармаширина, свержение которого в 1334 г. положило начало длительной междоусобице в Чагатайском улусе. Хан был в том же году убит своим племянником Янги, однако это по понятным причинам не стало достоянием широкой гласности и дало возможность самозванцу утверждать, что он, Тармаширин, якобы спасся. Причем, согласно рассказу Ибн Баттуты, его признали сначала лекарь, некогда лечивший настоящего хана, а затем родные сын и дочь Тармаширина. Однако подданные индийского монарха внушили ему, что если к человеку, выдавшему себя за хана, начнут стягиваться подданные из Чагатайского улуса, то они могут представлять опасность и для самого султана. В результате Мухаммад Тоглук велел самозванцу покинуть его двор. После долгих странствий тот оказался в Фарсе у местного правителя Абу Исхака Инджу, который и дал ему убежище [Ибрагимов, 1988, с. 87–90] (см. также: [Грачев, 2005, с. 95]).

В 1361 г. в Золотой Орде при поддержке ряда влиятельных эмиров появился «неизвестный человек», выдававший себя за Кильдибека, одного из внуков знаменитого Узбек-хана. Появление претендента вызвало удивление, поскольку было известно, что Кильдибек был убит во время захвата власти Бердибеком в 1357 г. или чуть позже [СМИЗО, 1941, с. 129; Утемиш-хаджи, 1992, с. 113]. Однако многие из непосвященных в заговор все же поверили в его «чудесное спасение». Скоро они поплатились за свою доверчивость: когда лже-Кильдибек захватил трон, многие влиятельные сановники поспешили к его двору, чтобы изъявить верность, но самозванец, боясь, что многие из них знали настоящего Кильдибека и могут разоблачить его, приказал их устранить [СМИЗО, 1941, с. 129] (см. также: [Григорьев, 2004, с. 144–145]). Результатом стало то, что от него отшатнулись даже те, кто изначально поддерживал самозванца, и вскоре он погиб в очередной междоусобице (подробнее см.: [Почекаев, 2012, с. 151–153]). Сам факт упоминания его «самозванства» в русских летописях и восточных исторических сочинениях, на наш взгляд, очень показателен: по-видимому, кому-то из столичных аристократов все же удалось уцелеть и разоблачить лже-Кильдибека.

Настоящий «бум самозванцев» имел место в Бухарском ханстве на рубеже XVI–XVII вв. Он был связан с тем, что многие члены правящей династии Шайбанидов к этому времени погибли сначала от рук хана Абдаллаха II, стремившегося устранить всех удельных правителей и объединить ханство под своей властью, а затем – от рук его сына и наследника Абд ал-Муминам, который решил избавиться от всех остальных претендентов на трон. В результате в 1580–1600-е годы появилось несколько авантюристов, выдававших себя за «чудесно спасшихся» Шайбанидов.

В 1588 г. в Ташкенте, лишь недавно перешедшем под контроль Абдаллах-хана II, вспыхнуло восстание его противников – узбекских султанов-Шайбанидов, которые заключили союз с казахскими султанами и выступили против хана. В противовес Абдаллаху восставшие выдвинули собственного претендента на трон казахского султана Джан-Али, внешне похожего на бывшего ташкентского правителя Баба-султана (Баба-хана), который до самой своей смерти в 1582 г. был наиболее упорным противником и опасным соперником Абдаллаха II в борьбе за верховную власть. Однако бухарскому хану удалось вовремя мобилизовать свои силы, и мятежники потерпели поражение [Абусеитова, 1985, с. 77–80; Абусеитова, Баранова, 2001, с. 265–266]. Этот пример интересен тем, что это, кажется, единственный случай, когда один потомок Чингис-хана выдавал себя за другого – пусть даже и более влиятельного.[162]

Примерно в то же время, в конце 1580-х годов, каракалпакские вожди, воспользовавшись междоусобной борьбой в Бухарском ханстве, провозгласили ханом некоего самозванца, выдав его за недавно скончавшегося Шайхим-султана (внука бухарского хана Абу Саида из династии Шайбанидов). Самозванец около года боролся за ханский трон, совершив в союзе с каракалпаками и казахским Абу-Лайс-султаном несколько походов в окрестности Самарканда. Однако в конце концов «ложь его стала явной, [и] ему отрезали голову подобно барану и избавили себя от [источника] того беспокойства» [Юдин, 1988, с. 208; 2001б, с. 58–59].

На рубеже XVI–XVII вв. династия Шайбанидов была свергнута своими соперниками – Аштарханидами. В условиях смутного времени появилось еще несколько самозванцев, выдававших себя за уцелевших членов этой династии. В 1601–1602 гг. в Фергане сторонники Шайбанидов выдвинули нескольких самозванцев, объявив их сыновьями Абд ас-Саттар-султана б. Баба-хана, который, как и его отец, был убит в 1580-е годы Абдаллахом II. Им удалось нанести поражение балхскому правителю Вали-Мухаммаду Аштарханиду, после чего они двинулись на Ташкент и отбили его у казахских султанов. Однако на помощь последним явились их родственники, которые перебили армию самозванцев, погибших в сражении [Абусеитова, Баранова, 2001, с. 196–197; Юдин, 1988, с. 211–212].

Чуть позднее, в 1603 г., еще один самозванец, выдававший себя опять же за сына Баба-хана – на этот раз Абд ал-Гаффара (настоящий Абд ал-Гаффар был убит несколькими годами ранее казахским Таваккул-Мухаммад-ханом), был возведен в ханы каракалпаками в противовес казахским Чингисидам. В течение двух лет лже-Абд ал-Гаффар правил каракалпаками, а затем овладел Ташкентом, Туркестаном, Саураном и другими областями, успешно противостоя натиску казахских ханов Бахадура и Ишима. Лишь в 1605 г. казахские предводители

После этого Ишим-хан, внезапно напав на ставку самозванца, покончил с ним [Абусеитова, Баранова, 2001, с. 199–200; Юдин, 1988, с. 213–214] (см. также: [Султанов, 2006, с. 113]).

В 1694 г. молодой хивинский хан Эренг-Мухаммад из династии Арабшахидов погиб во время конной прогулки, упав с лошади (по крайней мере такова была официальная версия его смерти). Его мать, туркменка Токта-ханым, чтобы не упустить из рук власть, возвела на престол сына своего старшего брата, приходившегося, соответственно, двоюродным братом покойному хану и очень похожего на него. Около года он пребывал на троне под именем Эренг-хана, но вскоре узбекскую знать Хивинского ханства насторожило то, что хан стал оказывать покровительство туркменам, а узбеков подверг гонениям. Они восстали против самозванца, убили его и казнили Токта-ханым [МИТТ, 1938, с. 330–331; Munis, Agahi, 1999, р. 52–53] (см. также: [Султанов, 2006, с. 113–114]).