Это всё как-то сомнительно. Если б это было так, то я бы знал. Скорее всего, в этот журнал пишут сами коммунисты, чтобы под видом разоблачения коммунистов клеветать на хороших людей. А такие, как ты, им и верят!

— А как ты отличаешь клевету на хороших людей от разоблачения коммунистов? — спросила я.

— Ава, хватит глупости болтать! Как-как! Уж различаю! Твой старик ещё соображает, уж поверь мне! Я вот понял, почему ты хочешь забрать мать. Ты звонила кому-то из своих подружек, и они рассказали тебе, что Джон и Петси женятся! Скорее всего, самой Петси. Видимо, этим двоим неймётся провернуть это поскорее, чтобы начать делать взрослые вещи! А пока мать в больнице, приходится свадьбу откладывать! Верно? Вот к чему была вся эта выдумка с журналом и остальным?

Интересная версия, подумала я. Если для спасения матери надо, чтобы отец посчитал меня неуклюжей лгуньей, то ладно.

— О, папа, ты прав, так и есть. Ты меня раскусил. Теперь ты тем более видишь, что маму срочно надо забрать из больницы, если ты не хочешь сделаться дедом незаконнорожденных внуков.

— Как вам только всем не стыдно?! — вывел папа. — Только обо всём таком и думаете! А что мать болеет, вам вообще плевать!

Я шумно выдохнула.

— Ты-то хоть мне в подоле не принесёшь? — спросил отец. — Ещё не понесла там, путешественница?

— Нет, — ответила я сухо и спокойно, как могла.

— Значит, чтобы завтра же была дома! — распорядился отец. — И без разговоров. Ты где сейчас вообще?

— Нет, пап. Завтра точно нет, — сказала я.

И повесила трубку.

Этот разговор вывел меня из равновесия. Есть ли у меня в этом мире вообще по-настоящему родные люди, которые понимают меня и которым можно довериться?.. Хотя, может быть, и понимать-то во мне нечего? Может, я и правда дура круглая, как папа полагает? Позволила же я вовлечь себя в эти бредовые шпионские игры с убийством Сталина. Еле-еле живой из них выбралась. А теперь что? Снова вляпалась в какое-то секретное задание! Нормальные люди были на выпускном, поступили в колледж, ищут работу, готовятся к свадьбе, кредиты берут на жильё… А я тут мотаюсь по миру как ненормальная, людей убиваю, с лучшим другом физкультурников тусуюсь… Может, не стоило так уж сразу верить ему на слово насчёт необходимости забрать маму из больницы?.. С другой стороны, Сталин совершенно точно указал на все симптомы, ни разу её не видя… Да и не верится, что в тех стенах, где я лежала, может так уж быстро появиться что-то новое, хорошее…

А с третьей…

Сил нет думать. Голова болит.

Сколько я часов уже не сплю? Пятнадцать? Двадцать? Больше? Господи, даже на то, чтобы посчитать, у меня и то мозгов не хватает…

Чтоб взбодриться и почувствовать вкус родины, я решила закусить. Пошла в «Радиоцыплята дяди Сэма», заказала двойной оппенгеймер без лука в синтибулочке, разноцветную картошку и бутылку аполлолы. Увидала музыкальный автомат…

…После еды и четырёхкратного прослушивания одной из двадцати восьми моих любимых песен стало легче. Я разогнала плохие мысли и стала думать только о том, что через какой-то час самолёт «Пан Американ» понесёт меня в город, где я мечтаю оказаться уже три года подряд…

69. Я в универмаге

Добравшись до Мемфиса, я уже падала с ног от усталости. Сил хватило лишь на то, чтобы вызвать такси, добраться до гостиницы, вселиться в неё и упасть на койку.

Следующим утром из гостиничного зеркала на меня смотрела девушка с мешками под глазами, с растрёпанными патлами без малейших следов завивки и в платье, из которого она не вылезала Бог весть, сколько. Ни косметики, ни бриолина, ни даже расчёски у меня с собой не было, разумеется. Само собою, было очевидно, что в таком виде к Элвису я не попрусь. Да и утром он, наверно, ещё спит, так как всю ночь либо с друзьями тусовался, либо пел… Короче, решено! Полагаю, на это мне деньги и выдали. Если Сталин будет недоволен тем, что я пошла по магазинам, а не сразу куда нужно, я скажу, что замарашку Элвис ни за что бы не заметил и посылку она передать не смогла бы…

Ну, в общем, подумав всё это, я снова вызвала такси и велела отвезти себя в самый большой универмаг из близлежащих или в самый ближний из больших.

* * *

Таксист не подвёл: на вид универмаг действительно оказался роскошным. Он был многоэтажный и похожий на гигантский стаканчик для мягкого мороженого, опирающийся на ножки и состоящий из слоёв бетона и стекла. На верхнем слое в разноцветных кругляшках светились буквы, составлявшие название магазина: «Энола Гей». Для утра понедельника машин на стоянке виднелось немало. Значит, место в самом деле неплохое.

На первом этаже универмага продавалась домашняя техника. Когорты роботов-уборщиков, роботов-соковыжимальщиков, роботов-чистильщиков-бассейнов и роботов-выгульщиков-собак блистали свежей хромовой отделкой, смотрящейся под магазинными лампами привлекательно как никогда. Для тех, кому робот пока был не по карману, стояли ряды пылесосов, похожих на разноцветные рождественские шары или кислородные баллоны водолазов. Круглобокие тостеры розовой, бирюзовой, светло-жёлтой и нежно-зелёной расцветок требовали подобрать к себе в комплект такой же чайник, миксер, перколятор, ионизатор, радиообеззараживатель воздуха и радиоприёмник. Любители музыки могли выбрать электрофон хоть огромный, солидный, домашний, со встроенным хранилищем пластинок, хоть дорожный, в виде чемоданчика. Телефонные и пикчерфонные аппараты имелись в продаже не только обычные, дисковые, но и новомодные — кнопочные; а экраны у иных моделей были прямо с целый телевизор! Впрочем, с настоящим телевизором они всё равно сравниться не могли.

Этих окон в мир был целый зал: и больших, и мелких, и цветных, и чёрно-белых, и на четырёх ногах, и на трёх, и на одной, и совсем без ног; и привычных кубических, и шарообразных и самых модных — конусовидных, как кинескоп… Телевизоров, кажется, было две сотни, а, может, и больше. В том, что все они одновременно показывали одну и ту же передачу, было что-то завораживающе-безумное. На двухстах экранах шла реклама домашних реакторов (вроде того, что стоял в гараже у Лже-Элвиса). Лучезарно улыбающаяся женщина брала наманикюренными пальчиками картридж с ядерным топливом и с демонстративной лёгкостью закладывала его в аппарат.

Кстати, реакторы тоже тут были в продаже. Можно было выбрать под цвет тостера. Картриджи с плутонием, ураном или торием висели возле кассы. Там же были и карманные дозиметры.

Второй этаж занимала всякая домашняя утварь: мебель, украшения, посуда… Предметы мечтаний любой современной домохозяйки, кухонные сервизы из боросиликатного