– Поверьте, баронесса, мне жаль, что все так вышло, – повторил король Эдуард.

Послышался звон разбитого стекла, потом истошный, вдруг оборвавшийся крик. Это бокал выпал из руки юной баронессы, и от ужаса, от охватившего ее горя, перехватило у девушки дыхание. Из очаровательных глаз потекли слезы.

– Нет… Этого не может быть… – одними губами произнесла девушка.

Барон пожал плечами:

– Увы, моя дорогая супруга, но это правда.

– Но я?.. Ведь я верила вам!

– Да. И вы так искренне меня защищали. Так же, как вашу горничную-воровку. О, в эти секунды вы были восхитительны, моя дорогая!

Анна-Мария не нашла в себе сил выслушать все его оскорбительные комплименты. Мельком взглянув на его величество, девушка бросилась бежать из залы. Гости короля проводили юную баронессу траурным, но вполне уместным в сложившихся обстоятельствах молчанием. Стража не препятствовала ей, повинуясь приказу короля Эдуарда.

Впрочем, бег девушки очень скоро прекратился. Оказавшись вне освещенного помещения, уйдя от любопытных взглядов придворных, Анна-Мария остановилась. Достав из сумочки платок, она вытерла слезы. Несколько секунд ушло на то, чтобы привести в порядок прическу и расправить ткань на платье. Закончив, девушка спокойным шагом направилась к выходу.

Кучер, заметив госпожу, подошел к ней.

– Отвезите меня домой, – велела девушка.

– Без его благородия? Мне вернутся потом за ним что ли?

– Нет, нет. Возвращаться не стоит. Ему вы сегодня не понадобитесь.

Слуга, если и был удивлен или озадачен ответом баронессы, виду не подал. Через минуту карета стояла возле крыльца. Но стоило лошадям набрать ход, как до кучера донесся новый приказ:

– Остановите на развилке в королевском парке.

Покинув экипаж, Анна-Мария уверенно двинулась в сторону паркового пруда. Отсюда не было видно дворца, но возможно было услышать, как вскоре многочисленные экипажи стали развозить гостей его величества по домам. Потом загремела скрипучими колесами по неровной дороге тюремная повозка. Наконец все стихло.

Однако не тишины ждала девушка. Напротив, наступившее молчание заметно встревожило ее. Нервными шагами принялась Анна-Мария мерить песчаный берег.

– Анна! Слава Богу, Вы целы! – прозвучал в ночной темноте голос короля Эдуарда, выходящего к девушке.

Анна-Мария облегченно выдохнула и сделала несколько шагов навстречу. Но стоило ей вглядеться в лицо его величества, как беспокойство вновь воцарилось в душе девушки:

– Что-то случилось?

– Барон бежал, – отдуваясь, поскольку и ему пришлось немного пробежаться, ответил король. – Он оказался не столь щепетилен в вопросах чести, как многие полагали. А может, он решил, что более с вами его не связывает родство… Так или иначе, но взгляните! Он порвал мне рукав! – продемонстрировав девушке указанный ущерб, он продолжил: – Растолкал стражников и скрылся через балкон. Завидная прыть для старика с тростью!

Вероятно, король Эдуард ждал сочувственных слов в адрес своего рукава и резкого осуждения поступка барона. Потому его озадачило молчание девушки и напряженный взгляд, устремленный мимо его плеча. Король обернулся, но позади ничего подозрительного не заметил.

– Анна?.. – окликнул он девушку.

Она едва заметно вздрогнула, встрепенулась и задала вопрос, казалось, первым пришедший ей в голову:

– А что же вы, Ваше величество?

– Я выслал за ним погоню. Теперь я более чем прежде, намерен арестовать его.

– Вот как?..

– Ну, разумеется! А как же иначе можно поступить с заговорщиком и человеком без чести? Не помиловать же его, – король усмехнулся нелепости предложения, которое почудилось ему в словах собеседницы.

Анна-Мария качнула головой.

– Нет, нет. О помиловании речи быть не может, – заверила она его величество. – Но посудите сами, мой король, барон Грей – очень богатый человек с обширными связями. Даже теперь, когда он у вас в немилости, он найдет все еще заинтересованных в нем друзей и сумеет скрыться от полиции. А если нет… Вы уверены, что существует в нашей стране… в нашем мире тюрьма, в камере которой барона Грея возможно будет удерживать длительное время?

Король и сам уже задумывался над этим, так что ответ его был скорым:

– Если в камере не будет ни окон, ни дверей, барон все равно найдет способ покинуть ее – это правда. В четырех стенах нам его не удержать.

– В таком случае, отзовите полицию. Позвольте барону Грею остаться на свободе.

Король Эдуард задумчиво прищурился, наконец догадавшись, к чему ведет разговор девушка.

– И вы, Анна, в таком случае, «все устроите»? – спросил он.

– Да, мой король.

Именно такого ответа ждал и боялся его величество. Вновь принимать ее помощь и подвергать риску…

И все же после некоторых раздумий, его величество понял, что ничего другого, как только согласиться, ему не остается.

– Мое доверие к вам еще ни разу не было напрасным, – вздохнул он. – Хорошо, Анна. Поступайте, как считаете нужным. Но только обещайте, что будете осторожны.

– Непременно.

Его величество вздохнул, примиряясь с собственной тревожной участью на ближайшие несколько дней, после чего подошел к девушке совсем близко и передал ей тряпичный мешочек и бумажный конверт.

– Вот то, о чем вы меня просили, – прошептал король Эдуард. – Документы в полном порядке. В двух экземплярах. Хотя, думается мне, барон не посмеет оспорить ваш развод.

Анна-Мария кивнула. Открыла мешочек.

– Я не посмел оставить ее у себя, – пояснил король Эдуард.

– Благодарю.

Пока девушка прятала переданные ей предметы, король не сводил с нее печального взгляда. Он так редко видел Анну-Марию вот так вот близко, без свидетелей. Так редко он мог говорить с ней откровенно, без намеков, без тайн. Так редко он быть искренним…

– Вы уедите теперь, Анна?

– Да. Я целый год не была в своем имении. Полагаю, там накопилось много дел за это время.

– Когда мы встретимся вновь?

– Ваше величество! – радостно откликнулась Анна-Мария. – Вы знаете, что вы желанный гость в «Цветке». Вам достаточно просто перебраться в летнюю резиденцию, чтобы наша встреча состоялась. Тем более погода располагает к переезду, а королева София, после того, как вы все ей расскажете, я уверена, не будет против наших встреч.

– Я обещал ей рассказать все сегодня вечером. Но сомнения в необходимости этого все еще не покидают меня. Не сделать бы хуже признанием…

– Предки барона Грея совершили достаточно ошибок, умалчивая тайны рождения своих детей. Не стоит ли нам воспользоваться их опытом вместо того, чтобы приобретать собственный?