litbaza книги онлайнРазная литератураАйседора: Портрет женщины и актрисы - Фредерика Блейер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 129
Перейти на страницу:
кажущуюся спонтанность, танцы Айседоры были тщательно выстроены и их основные очертания четко определены, хотя, как каждый хореограф, она могла их шлифовать или переделывать. Она сама так писала о своей работе: «Некоторые определяют все восклицанием: «Посмотри, это естественный танец!» Но вместе с его свободой, его естественными движениями, в нем всегда есть выстроенность. «Естественный» танец означает лишь то, что танцовщик не идет против природы, но и не отдает ничего на волю случая»19. Единственным случаем чистой импровизации на публике, ставшей потом частью ее репертуара, был «Похоронный марш» в Киеве, который она в деталях увидела предыдущей ночью20.

Публика в Сан-Паулу была менее восторженной, чем в Рио, но теперь это уже не имело значения: турне по Южной Америке заканчивалось. Айседора хотела, чтобы Дюмесниль вернулся с ней в Нью-Йорк, а потом совершил турне по Соединенным Штатам. Но он не горел желанием сопровождать танцовщицу: ему ничего не платили уже четыре месяца, и, кроме того, он получил несколько заманчивых предложений в Южной

Америке. Не желая говорить об этом Айседоре, он отправился к их менеджеру, сеньору Жилетти, который посчитал долю пианиста в доходах и заплатил ему отдельно, раньше, чем Айседоре. Придя в ярость от предательского, по ее мнению, поступка Дюмесниля, а именно от его прямого обращения к Жилетти, она порвала с обоими и была вынуждена отправиться в Соединенные Штаты в гордом одиночестве21.

У нее сохранилась память о необыкновенном триумфе, который сопровождал ее отъезд, и приятное осознание того, что ее успех в Монтевидео и Рио полностью окупил прошлые потери. Но ее основная цель — получение денег для школы — так и не была достигнута. Если она не находила денег немедленно, то старших девочек должна была постигнуть судьба младших: они бы немедленно отправились по домам, а школа, которая снискала столько комплиментов и испытала столько превратностей судьбы, должна была бы закрыться.

Изображение Айседоры, сделанное неизвестным художником, возможно, Гордоном Крэгом (коллекция мадам Марио Менье — Кристины Далье)

РАЗРЫВ С ЛОЭНГРИНОМ

1916–1918

Айседора прибыла инкогнито в Нью-Йорк 24 сентября 1916 года1, из порта позвонила своему другу Арнольду Генту и была счастлива услышать, что к телефону подошел Зингер. Он давно не видел ее и, узнав, что она в порту одна, тут же предложил встретить ее. Айседора была вне себя от счастья. «Когда я снова увидела его высокую, представительную фигуру, у меня появилось удивительное чувство уверенности в себе и безопасности, и я была счастлива вновь встретиться с ним, а он со мной… Я всегда была верна своим возлюбленным и, честно говоря, никогда бы не рассталась с ними, если бы и они были верны мне. Ведь если я любила однажды, то, значит, я любила навсегда»2.

Что же касается Зингера, то Айседора и все, что с ней происходило, всегда интересовало его. Он пребывал «в самом добром и великодушном настроении»3. Узнав о ее беспокойстве по поводу школы, Зингер тут же перевел необходимую сумму, чтобы заплатить по счетам и дети смогли бы остаться в пансионе. К этому времени, увы, многие ученицы уже разъехались по домам, но шесть старших девочек все еще были в пансионе, и Августина командировали за ними в Швейцарию.

Стиль жизни Айседоры и Зингера был таким же, как и прежде, как будто они никогда не расставались. Они постоянно виделись, вместе отправлялись на прогулки и приглашали своих друзей на небольшие элегантные вечеринки. «Одну из таких вечеринок Зингер устроил для Айседоры у «Шерри» на Пятой авеню. Арнольд Гент, который был одним из приглашенных, вспоминает: «Я никогда не видел ее в лучшей форме, чем она была в тот вечер. Чтобы доставить удовольствие Зингеру, она надела длинное белое платье из шифона и бриллиантовое колье, которое он только что подарил ей. Все шло хорошо до того момента, когда начались танцы»4. Айседора захотела станцевать танго с молодым человеком, о котором говорили, что он «самый известный исполнитель танго в Аргентине», и она попросила Гента пригласить его за их столик.

«Они станцевали танго так, что присутствующие были ошеломлены чем-то большим, чем просто грациозностью и ритмом»5. Танго, как его понимала Айседора, было чувственным и пленительным танцем, «построенным на сексуальном влечении и счастье обладания»6. И она была полна решимости исполнить его именно в этом классическом аргентинском ключе. Уголком глаза она, по всей вероятности, видела, что Зингер нервно подергивает плечами, как он делал всегда, выражая неодобрение или нетерпение, и эта его привычка крайне раздражала Айседору7. Он «стоял и смотрел на них — само огромное воплощение ярости, а рост его был шесть футов шесть дюймов, до тех пор пока они не закончили танец. Тогда он вышел на середину, взял аргентинца за шиворот и выбросил вон из зала.

Айседора побледнела и с видом примадонны воскликнула: «Если ты так обращаешься с моими друзьями, я не стану носить твои драгоценности!» Она рванула с шеи колье, и бриллианты посыпались на пол. Когда она бросилась прочь из зала, я стоял в дверях. Не глядя на меня, она прошептала: «Собери их»8.

Их ссора, однако, продолжалась недолго, и 21 ноября 1916 года Зингер снял «Метрополитен-опера», чтобы Айседора могла дать гала-концерт для своих друзей. Вход был только по приглашениям. «Когда наступил день концерта, — вспоминала Мэри Фэнтон Робертс, — нам предлагали по 100 долларов за билет, но никто их не продал. Парис Зингер, я помню, оставил галерку для студентов музыкальных и театральных учебных заведений и попросил меня пригласить столько будущих актеров и танцовщиц, сколько я смогу найти в Нью-Йорке. Это была огромная аудитория, лучшая из тех, какие я когда-либо видела, необыкновенно интеллигентная и радушная»9. На концерте присутствовали Анна Павлова, Отто Кан, родственник Зингера маркиз де Полиньяк и представители общественности города: мэр Митчел, а также члены дипломатического корпуса стран-союзниц.

Программа была той же, что и на апрельском благотворительном концерте в Париже: «Искупление» Цезаря Фрэнка, «Патетическая» Чайковского и «Марсельеза». Каждый номер сопровождался бурными аплодисментами, и, когда занавес опустился после «Марсельезы», ей устроили грандиозную овацию.

Когда Айседора повторила эту программу для обычной публики весной следующего года, то прием был еще более впечатляющий, если это было возможно. В первых танцах, «Искуплении» и «Аве Мария», она как бы собиралась с духом, обращалась к вере, и принимали их тепло, но достаточно спокойно. Вторая же часть программы вызывала «восторги… которые достигали

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 129
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?