В Крымске он первым делом выяснил, кому принадлежат «Тойота» и дом за высоким забором. Владельцем и того и другого оказался некто Щуров Эдуард Викторович. В здешних местах он обосновался относительно недавно, получив дом в наследство от двоюродного дяди. Самому Щурову было под пятьдесят, однако бизнес он себе выбрал довольно современный. По данным налоговой инспекции, на Щурова зарегистрирован документ индивидуального предпринимателя, осуществляющего розничную торговлю в сети Интернет. Кроме него, в его конторе не было ни одного сотрудника. Он сам себе был и продавец, и товаровед, и бухгалтер, и директор. Семьи у Щурова тоже не было. Никогда.

Но не этим заинтересовал Щуров полковника Гурова, а его послужным списком до прибытия в Крымский район. Шесть лет назад Щуров работал охранником в мужской колонии поселка Двубратский. И это было самой многообещающей находкой. Вот уже третий человек, заинтересовавший Гурова в связи с расследуемым делом, так или иначе был связан с колонией. Он пока понятия не имел, в чем заключается афера, проворачиваемая в тихой сельской местности, но в том, что все три лица, Уланов, Бобков и Щуров, увязли в этом по уши, уже не сомневался.

На отдельном листе Лев выписал даты назначения и увольнения Щурова и Уланова, а также даты поступления и освобождения Бобкова. Получалось, что все трое находились в колонии в одно и то же время. Уланов, правда, шел проходящим. Поступил на службу, когда Щуров и Бобков уже были в колонии, а уволился незадолго до освобождения Бобкова и увольнения Щурова. Двое последних же вышли из учреждения почти одновременно. Колония – это то, что связывало их раньше. А что связывает сейчас?

Гуров понимал, что, какова бы ни была афера, главным ее организатором должен быть Щуров. Не Уланов, нет. Для серьезных дел он мелковат. По крайней мере, на взгляд Гурова. Скорее всего он просто оказался в нужном месте в нужное время, только и всего. А вот Бобков и Щуров поселились в одном районе не случайно, и сегодняшняя встреча лишний раз подтверждала это, следовательно, нужно поспешить.

Стрелки часов показывали четверть третьего. Добраться до поселка большого труда не составит, только что он предъявит Щурову? Предъявить было нечего, значит, единственный выход – это неофициальный визит, а раз неофициальный, то информировать о своих планах Дмитренко вовсе не обязательно. Машина была в распоряжении Гурова, ключи в кармане. Сдвинув папки на край стола, он поднялся и вышел из кабинета.

Леха сидел на складном стуле перед грудой разрозненных деталей и старательно припаивал платы. Это была его обязанность. Припой должен быть точным. Его натренированные мышцы подходили для этого лучше некуда. У каждого в блоке была своя специфика. Четким, выверенным движением Леха пропаивал дорожки на плате, крепил к ним необходимые детали, снова паял. Готовую плату отправлял в узкий контейнер и тут же принимался за следующую. Свою часть работы он выполнял на автомате. За столько лет необходимость сосредотачивать все внимание на действии рук отпала. Руки сами знали, что делать. Подрегулировать мощность лазерного паяльника, подкрутив ручку на аппарате. Воспользоваться пинцетом для выравнивания дорожки. Отбросить в сторону бракованную деталь. Все это без участия мозга.

Мысли Лехи были далеко. Следующей ночью все должно свершиться. Аркаша и Тончик получат вооружение в виде массивных кирпичей. Влад будет нейтрализован с помощью мощного хука и кляпа. Пятый заключенный, хилый и трусоватый Егор, будет посвящен в план побега этой ночью. Он не станет доносить Бультерьеру, но и помощник из него никакой, потому Леха и не включил его в свой план. Оставить же Егора на растерзание Бультерьеру он не мог, а это значило, что и его, и бесчувственного Влада придется тащить с собой. Если бы было возможно, Леха не стал бы говорить Егору о побеге до самой последней минуты. Вот свершится все, и поставить перед выбором: либо с нами, либо навеки в плену. Однако и этого делать нельзя. От неожиданности Егор мог наделать глупостей. К тому же пусть маленькая, но роль ему тоже отведена. Он должен наблюдать за Владом, страхуя основных участников нападения на Бультерьера от неожиданностей с его стороны.

А дальше – как повезет. Марш-бросок через двор представлял собой нешуточную проблему. Сколько у Бультерьера натасканных псов? Шесть? Восемь? Леха так и не сумел сосчитать. С ними он собирался расправиться с помощью парализатора. Что они станут делать в том случае, если Бультерьер вопреки обыкновению явится в подвал без него, Леха старался не думать. В крайнем случае станут душить их голыми руками. Ну и пара кирпичей, конечно, лишней не будет. Плохо то, что все они так ослабели от недоедания и недосыпа. Но тут уж ничего не поделаешь. Не на курорте.

Мечты о близкой свободе будоражили. На лице Лехи блуждала блаженная улыбка, когда дверь индивидуального блока открылась, и на пороге появился Бультерьер. Он был хмур и озабочен, но Лехе показалось, что за хмурым взглядом скрывается еще что-то. Простое беспокойство или животный страх? В таком состоянии он видел Бультерьера впервые. Леха опустил взгляд с лица охранника на его руки. В них, кроме парализатора, ничего не было. Это показалось Лехе еще более странным. Просто так во время работы Бультерьер к ним никогда не заходил. Дополнительный контейнер с деталями принести – это да, а чтобы просто так…

– Вырубай аппарат! – грубо скомандовал Бультерьер.

– Я и половину нормы не сделал, – начал было Леха, но охранник оборвал на полуслове:

– Пасть закрой! Делай что велят!

Леха подчинился. Поспешно отключил аппарат, не забыв выдернуть штепсель из розетки. Начал складывать незаконченную работу в контейнеры, на этом Бультерьер настаивал особо. Но не в этот раз. Гулкий удар резиновой дубинки по входной двери заставил Леху вздрогнуть и повернуться.

– Бросай все, скотина! – зарычал Бультерьер. – Или неясно сказано: все бросай, и на выход!

Леха бросил красноречивый взгляд на кандалы, которыми был прикован к металлическому столу. Бультерьер грязно выругался, кинул ему ключи. Тот поймал связку, поспешно отомкнул замок и так же, броском, вернул ключи охраннику. Бультерьер ловко поймал их за кольцо и сунул в карман.

– Давай выходи! – снова скомандовал он.

Леха вышел в коридор. Там уже стояли его товарищи. Пристроившись в конец строя, он сомкнул на лодыжках очередные кандалы, связывающие арестантов одной цепью. Хлопнула дверь. Зычный рык Бультерьера заставил колонну двигаться. Первый поворот, второй поворот, вот и ненавистный подвал. Бультерьер никогда не поворачивался к заключенным спиной. В преисподней все на самообслуживании. Сам себя заковал, сам дверь в темницу отомкнул, сам же туда себя затолкал – излюбленная шутка Бультерьера. И на этот раз он не прошел в голову колонны, а, размахнувшись, просто бросил связку ключей вперед. Они ударились о металлическую дверь и упали к ногам идущего первым Тончика. Тот заученным движением поднял их. Сначала открыл замок подвальной двери, затем перешел к кандалам. Освободив ноги, шагнул за порог, передав ключи следующему за ним Аркаше. Процедура повторилась ровно пять раз. Задерживать непредсказуемого охранника никто не желал, зная, чем это может обернуться. Последним в подвал вошел Леха. Ему надлежало закрыть за собой дверь. Что-то заставило его помедлить. Развернувшись так, чтобы видеть лицо охранника, он медленно потянул дверную ручку.