– Слушай, может, шумнем? – предложил Тончик.

– Додумайся! – сердито сверкнул глазами в сторону Тончика Леха. – Проще сразу этому полицейскому пулю в лоб пустить. Милосерднее будет.

– Да что я такого сказал? Сам же говоришь, мужик с официальным визитом, значит, может быть, и по наши души, – обиделся Тончик. – Возможно, это наш единственный шанс, а мы тут в наблюдателей играем, вместо того чтобы действовать.

– Послушай, Тончик, полицейский приехал совсем один. Без поддержки, понимаешь? Как думаешь, чем обернется для него наша инициатива?

– А если он с подкреплением, только те во двор не входили? – не уступал Тончик. – Может, они только того и ждут, чтобы мы как-то обозначились?

– И как же ты собираешься обозначиться? – вклинился Аркаша. – Заорешь «спасите» или сразу по форме? Я, мол, такой-то, пребываю в подвале дома неизвестного мне хозяина за неизвестные мне грехи и жду неизвестно от кого помощи и защиты.

– А ты не ерничай, Аркаша, дело-то серьезное, – подползая ближе к смотровому окну, заметил Егор.

– Да можете вы все заткнуться, наконец! – едва сдерживаясь, прошипел Влад и тут же обратился к Лехе: – Дай мне посмотреть, что там происходит.

– Ты же был против того, чтобы у окна маячить? – съязвил Тончик. – Вот и нечего туда рваться. Хочешь знать, что во дворе творится – сиди тихо и слушай Леху.

– Погоди, Тончик, не лезь в бутылку, – остановил его Леха. – И ты, Влад, не горячись. Смотреть тут пока нечего. Пустой двор. Но если устану, обещаю, меня сменишь ты.

На этом все успокоились. Леха, стоя на кирпичах, вытягивал шею. Влад, прислонившись к стене, ожидал своей очереди. Тончик, Аркаша и Егор уселись рядком и глаз не сводили с узкого окошка. Каждый находился в каком-то странном состоянии предвкушения. Казалось, вот-вот произойдет то, что перевернет всю их жизнь. Время шло, ничего не происходило, но возбуждение не спадало. Влад все же уговорил Леху передать наблюдение ему и теперь изучал двор с маниакальной настойчивостью. Наконец он зашевелился и прошептал:

– Возвращаются. В дом идут. Оба вроде бы довольные.

Заявление Влада расстроило всех. Раз оба довольные и в дом хозяин запросто его повел, значит, сумели прийти к соглашению. А если так, то им, пленникам замшелого подвала, ничего не светит. Разозлившись, Влад с силой пнул кирпичи, на которых только что стоял, и зло проговорил:

– Вот вам и освобождение. А вы-то губы раскатали: спаситель по их души явился. Тьфу на вас! – Он грубо выругался. – Я всегда говорил, что менты – продажные все до единого, просто у каждого своя цена. Этот, видно, не особо дорого стоит.

Он вернулся в угол, повалился на землю, обхватил колени руками и больше на товарищей внимания не обращал. Никто не пытался его переубедить. Разочарование накрыло всех, кроме Лехи. «Я просто не могу позволить себе сомневаться, – вновь устраиваясь на кирпичах, мысленно говорил он себе. – Я не могу поддаться всеобщему унынию. Нет, у нас все получится. Пусть этот полицейский и не поможет, мы сами сумеем выбраться. Не сегодня, так завтра. Скоро, очень скоро все изменится. Я должен в это верить, иначе мне конец». Пока он сам себя убеждал, человек в форме снова появился во дворе. Прошелся от дома к хозяйственным постройкам, понаблюдал за собаками за сетчатым ограждением. Снова вернулся к постройкам. Дважды прошел мимо узкого окна, за которым томились узники. Леха не мог понять, для чего он это делает.

Не мог понять и Щуров, наблюдавший за передвижениями Гурова. В итоге он не выдержал и, сдерживая раздражение, спросил:

– Товарищ полковник, вы что-то конкретное ищете или аппетит нагуливаете?

– Что? Аппетит? Нет, пожалуй, аппетит тут ни при чем, – останавливаясь в двух шагах от подвального окна, ответил Гуров. – Просто интересно.

– Я не покажусь вам чересчур любопытным, если спрошу, что вас так заинтересовало? – Чтобы не кричать через весь двор, Щуров вынужден был спуститься с крыльца и подойти ближе к полковнику.

– Разумеется, это же ваш двор, – спокойно проговорил Лев. – Меня заинтересовали ваши собаки. Я насчитал семь штук, верно?

– На самом деле их восемь, – сообщил хозяин.

– Зачем вам столько?

На этот раз Щуров отвечать не спешил. Полковник его с ответом не торопил, а сам возобновил движение. Прошелся вдоль вольера, вернулся к крыльцу и тут же повернул обратно. Как только он подходил к хозяйственной постройке, собаки начинали злобно рычать. Стоило ему удалиться, рычание прекращалось.

– Реакция у них странная, вы не находите? – переводя взгляд с собак на хозяина, спросил Гуров. – Казалось бы, они должны сильнее беспокоиться, когда я к дому приближаюсь, а у них все наоборот. Или относительно этого здания особые установки?

– Вам показалось, – делано улыбаясь, ответил Щуров. – Этот сарай ничем не примечателен. Видимо, им просто не нравится ваше поведение. Возможно, они, как и я, не могут понять, что заставляет вас бегать из одной части двора в другую.

– Возможно, возможно, – протянул Лев и задал новый вопрос: – Для чего вы используете этот сарай?

– Держу садово-огородный инвентарь. Хотите взглянуть?

– Не откажусь.

– Тарас, принеси ключи и покажи гостю все, что он пожелает увидеть, – приказал хозяин.

– А вы разве со мной не пойдете? Похвастаться фазендой и все такое…

– Думаю, вы справитесь без меня, – отказался Щуров. – Тарас хороший проводник.

Из подвального окна Лехе мало что было видно. Слышно и того меньше, лишь отдельные слова и отрывочные фразы, но его это не обескураживало. Он вслушивался в интонации человека в форме, которого хозяин называл полковником. Ему казалось, что полковник чем-то озабочен, но старается не показать этого хозяину. Двор снова опустел, там остался только хозяин. Он подошел к подвальному окну вплотную. Испугавшись, что каким-то образом хозяин может его заметить, Леха отшатнулся и чуть не упал. Чудом удержав равновесие, он опустился на земляной пол.

– Что случилось? – шепотом спросил Аркаша.

– Хозяин у подвала стоит.

– А гость где?

– Похоже, внутрь пошел.

– Сюда? В подвал? – Глаза Аркаши полезли из орбит. – Все, хана ему! Укокошат бедного, как пить дать укокошат.

– Чего раскаркался? – одернул его Леха. – Хозяин его полковником называл. Станут они так рисковать?

– Тогда как они объяснят ему наше присутствие? Родственники из Казани нагрянули? – не унимался Аркаша. – Он ведь наверняка про дверь спросит.

– И что с того? Бультерьер скажет, что ключи потерялись или дверь бутафорская. Или еще что-то придумает. Не станет он его сюда заводить, – уверенно проговорил Леха. – Сидите тихо, я пойду послушаю.

Он бесшумно перебрался к входной двери. По ту сторону было тихо. Ни шороха, ни шагов, ни человеческой речи. Постояв какое-то время, Леха вернулся к наблюдательному посту. И вовремя. Тот, кого называли полковником, снова вышел во двор и встал напротив собачьего вольера.