Вынырнул в тихой заводи, отдышался с минуту, прицепил к карабину, закреплённому чуть выше копчика, небольшой поездной состав, сформированный из двенадцати брезентовых мешков, соединённых между собой короткими поводками, погрёб дальше — что было сил.

Чуть Ник не утонул по-настоящему, переплывая эту подземную реку: бешеное течение волокло куда-то, двенадцать архивных единиц старательно и планомерно тянули на дно, а тут ещё кошка вертелась в мешке — как тот хорёк декоративный в специальном колесе…

На пологий безопасный берег Ник выбрался уже метрах в двухстах ниже по течению реки. Однозначно повезло: далее, метрах в пятидесяти, уже вовсю гремели серьёзные пороги, густо усеянные острыми скалами.

Сразу достал из заплечного мешка три армейских факела (столько же осталось — на будущее), зажёг их по очереди, грамотно расставил и сориентировал — чтобы остальным, которые следом за ним должны были стартовать через десять минут, всё было видно.

А камышовая кошка в мешке всё как-то неловко дёргалась и истошно орала.

«Может, задыхается? — забеспокоился Ник. — Если помрёт, то Джедди мне этого вовек не простит…»

Взял, да и развязал узел на мешке.

Напрасно Ник это сделал: испуганная Маркиза вместо элементарной благодарности взяла да и вцепилась в него всеми четырьмя лапами.

Обе руки Ника за пять секунд были располосованы в полную итальянскую лапшу, а внезапно взбесившаяся кошка удрала куда-то в местные скалы, мирно дремлющие в темноте, недоступной слабому свету горящих факелов.

Ник тупо стоял, обливаясь кровью, а ведь в самом скором времени именно ему, как заранее договорились, предстояло помогать всем остальным. Именно на его помощь надеялись товарищи!

Наспех перетянул самые глубокие раны на руках лоскутьями, сотворёнными из собственной рубашки. Внимательно всмотрелся в подземные воды, скупо освещённые огненными языками факелов: вот и остальные показались. Вернее, сперва мимо него по волнам пронёсся большой рюкзак, следом за ним быстро проплыло ещё какое-то второстепенное барахлишко, а уж потом, собственно, показались и доблестные пловцы.

Как бедный Лёха, впрочем — весьма заслуженный бродяга этого Мира, но загруженный по самую ватерлинию сухопутным балластом, умудрился не потонуть, к такой-то матери?

Для обычных людей — одна такая сплошная и необратимая непонятка.

А для много чего знающих и битых долго и тщательно этой жизнью индивидуумов — где-то совсем даже рядовое и насквозь штатное мероприятие.

Нёс неотвратимо бушующий подземный поток бесправных бедолаг: то одна голова торчала из воды, то три, то вместо всех вместе взятых голов только шесть ног бултыхались над крутыми волнами…

Та ещё картинка, однако: во сне приснится — утром запросто уже седым можно проснуться.

Пронесло наших страдальцев с бешеной скоростью мимо безопасной косы да в ближайший огромный валун и впечатало — со страшной силой…

«Неужели они погибли? — с тоскливой обречённостью подумал Ник. — Неужели, всё? Эх, блин!»

Да нет же, вон кто-то ещё барахтается! А рядом с первым — и ещё кто-то!

Сизый обеими руками намертво ухватился за большой камень с острыми краями, а парочка сухопутных мазутов за Лёху, родимого, крепко держалась.

Ник тут же выхватил из рюкзака большую бухту прочного шнура и мгновенно бросился в воду: всё уже решали даже не минуты, а секунды и их мельчайшие доли…

Потом он так и не смог вспомнить, сколько ни старался, — как смог по очереди вытащить Джедди и Айну на пологий спасительный берег.

Сеньора Анна Гонсалес держалась просто молодцом, даже сознания не потеряла, а вот Джедди умудрился воды вдоволь наглотаться: лежал на крупной чёрной гальке на спине и совершенно не дышал, лицо синее, страшное, рот перекошен на сторону.

Только Ник стал делать парнишке искусственное дыхание, как из темноты ему на спину, издав устрашающий воинственный клич, прыгнула Маркиза и вцепилась острыми зубами в холку.

Понятное дело, что кошка просто не разобралась, что к чему, решила, что её хозяина хотят обидеть, но от этого не стало легче: больно было по-настоящему, без дураков, кровь потекла по спине весёлыми струйками.

Хорошо ещё, что Айна рядом была, быстро отодрала кошку от Ника, что-то громко ей прокричала прямо в ухо, Маркиза тут же и успокоилась, шатаясь, отошла в сторонку, да и заснула под ближайшим круглым камешком.

— Обычный гипноз, командир, абсолютно без волшебства, — невесело усмехнулась Айна.

— Чего ж ты, умница наша, раньше её не усыпила, спрашивается? — недовольно проворчал Ник, сводя и разводя в стороны руки несчастного Джедди. — Ещё тогда, в Тайном зале? И руки были бы у меня невредимы, и спина не пострадала бы! Что тебе стоило, сестрёнка?

Джедди наконец-то подал первые признаки жизни: глухо закашлял, в его груди что-то отчаянно забулькало, изо рта потекла вода пополам с густой розовой пеной.

Ник тут же перевернул мальчишку, уложил животом на своё колено, несколько раз сильно ударил по узкой спине. Вода полилась из неудавшегося утопленника нескончаемым бурным потоком.

— Ведра два, не меньше, — удовлетворённо и облегчённо констатировал Ник.

На берег, крепко опираясь на плечи Айны, выбрался чуть живой Сизый, принявший на себя удар о валун: вся его спина представляла собой один сплошной синяк, правая нога была сломана в голени.

— Ничего страшного, командир, — вымученно улыбнулся Лёха. — Закрытый перелом, обойдётся как-нибудь!

На перелом полагалось наложить шину, только вот из чего её изготовить? Покумекали немного, в конце концов, сообразили: из двух винчестеров, предварительно вынув затворы и казённую часть, и бинтами сверху, в пять слоёв, туго обмотав.

— Просто отлично получилось, самая экзотическая шина в мире! — радовался Ник. — Хоть в книгу рекордов Гиннеса вноси!

Полностью пришедший в себя Джедди не преминул поинтересоваться:

— А что это за книга такая, дон Андрес? Дадите потом почитать?

Пришлось Нику замять этот разговор, отделавшись смутными обещаниями.

Отдохнули немного после всех этих подземно-водных приключений, отдышались, стали подводить промежуточные итоги.

Безрадостной получалась картина: река унесла большую часть поклажи, продовольствия осталось — всего ничего, только один карманный фонарик сохранился, три армейских факела да четыре литра масла для светильников и «примуса» — так Ник называл местные керосинки. Оружия, впрочем, боеприпасов всяких, гранаты включая, было навалом, только толку от этого — сплошной пшик.

А ещё в наличии имелось двенадцать брезентовых мешков с документами — общим весом в районе ста двадцати килограмм. И этот груз предстояло в безусловном порядке доставить на поверхность.