– Ребята… – начала несмело Роберта. Ит и Скрипач посмотрели на нее с удивлением – раньше она так к ним никогда не обращалась. – Ребята, это… это ужасно на самом деле.

– Что именно? – не понял Ит.

– То что все… вот так.

– Конкретнее, – приказал Скрипач.

– Я же вижу… как вы к себе относитесь в результате. И как он относится к вам…

– А как он относится к нам?

– С презрением, наверное. Или снисходительно. Или… он объяснял, я пыталась говорить о том, что делали вы, а он… он сказал, что это – мышиная возня. Что все проще.

– Ну и правильно, – пожал плечами Ит. – Для него это и есть мышиная возня. Роберта, поймите… это несоизмеримо. Они устроены не так, как мы, и то, что Ири так отозвался… Это нормально. Честно.

– Но он мог хотя бы относиться к вам с уважением!.. – выкрикнула Ольшанская.

– Он и относится. Настолько, насколько молодой и амбициозный Безумный Бард может относиться к простым рядовым агентам, – с кривой улыбкой сказал Скрипач. – Я помню случай, когда спасали один экипаж Сэфес, расы когни. Таких, как мы, легло шестьдесят человек. Мы бы тоже легли, наверное, если бы Фэб нас не отмазал… мы были после полугодового задания и просто не прошли по здоровью. Это – норма.

– Да и потом, не все такие, как Ири, – усмехнулся Ит. – Он порой действительно слишком резок, но вы сделайте скидку на его состояние и возраст, Берта. Если он придет в себя в достаточной степени, он еще и извиняться будет. Увидите. Он мальчишка, и… признаться, я даже не знаю, из какого сектора Вселенной. Названной им галактики в нашем реестре нет. Видимо, где-то очень далеко. Может, там к официалам так относятся… не знаю. У нас это несколько иначе.

– Берта, наши друзья Сэфес меня спасли. Из-за того, что получилось, когда он ушел сюда… Я пытался повеситься, – тихо сказал Скрипач. – Они прилетели… Леон сказал, что почувствовали, они это умеют. Вынули из петли, реанимировали до того, как пришли медики… понимаете? Не надо равнять всех по Ири. Он… не показатель.

– Может быть, вы и правы, но все равно, мне это неприятно. – Ольшанская явно сдалась.

– Придется потерпеть, – развел руками Ит. Сел на диван и тут же вскочил. – Черт! Кто-нибудь, уберите от меня эти булавки!!!

– Уберите булавки и принесите ежа, – подсказал Скрипач. – У ежа площадь больше.

– Это ты делаешь? – зло спросил Ит.

– Конечно, я, – подтвердил Скрипач. – Вот мне заняться больше нечем, угу. Совсем дурак?

– Ладно, проехали…

– Идите спать, – грустно сказала Роберта. Взяла коробочку с булавками, поставила на стол. – Вот уж не думала никогда, что буду расстраиваться из-за таких вещей.

– Из-за булавок? – ехидно поинтересовался Скрипач.

– Точно. Из-за них самых, – подтвердила она.

* * *

На практике все оказалось, конечно, сложнее.

До того, как дать более или менее точный ответ, Ири думал дней десять. Потом объяснил, что у него получается, а потом ему потребовались новые данные.

Ольшанская, глядя на его старания, сначала злорадствовала (что, деточка, затормозил? а как же мышиная возня?), а потом устыдилась – его подход к решению оказался изящным и совершенно для нее неожиданным.

Ири и в самом деле пошел от обратного. Полностью от обратного. Если Роберта и ее группа исходили из расположения точек на земной поверхности и их чередования – статика, волна, пульс, – то Бард исходил исключительно из волновых характеристик каждого объекта, сначала вообще не привязывая его ни к местности, ни к появлению гостей.

– Это вторично, – объяснил он. – Для вас и данной ситуации – вторично. Вам нужно совершенно не это… то есть это тоже нужно, но это понадобится позже, уже при отладке.

– Отладке чего? – поинтересовался Ит.

– Отладке системы…

Увлекшись задачей, молодой Бард в буквальном смысле ожил – насколько это было для него возможно. Он полностью прекратил амбизиозничать и показывать свое превосходство над агентами или Робертой, он постоянно сокрушался, что не может хотя бы сесть, он попросил, чтобы его отвезли на каталке в кабинет Роберты, и долго вместе с ней изучал большую карту с флажками… Ит и Скрипач понимающе переглядывались и улыбались – ага, проняло. Давай, парень, давай. Выбирайся. Работа для таких, как ты, – самое лучшее лекарство.

А глаз и спину тебе сделают… если все получится.

Конечно же, без тех сведений, которые собрали Ит и Скрипач, и без той систематизации, которую провела Ольшанская, работа была бы обречена на провал – уже спустя три дня Бард это понял. Агенты оказались правы, Бард и в самом деле вскорости начал извиняться… а потом Роберта ему еще добавила, втихую рассказав о том, кем эти двое были в прошлой инкарнации. После этого Ири каждый раз при их появлении начинал с просьбы простить его за то, что вел себя недостойно, – кончилось тем, что Ит напрямую сказал ему, что, если он извинится еще раз, они больше не придут, потому что им надоело.

– Ты лучше о другом думай, – говорил он чуть позже. – Да, по твоей вине погибла твоя наставница. Но если ты сейчас поможешь нам, ты спасешь от смерти огромное число Контролирующих, которые сюда попадают. По-моему, это более чем достойное искупление вины. Спасешь, кстати, не только Контролирующих, но и Встречающих, и Связующих, и официалов…

– Я постараюсь, мастер. – Теперь Ири называл их только так – и в этом был непоколебим. – Жалко, что не на чем играть. Я бы хотел послушать этот сиур, но…

– Подожди! – хлопнул себя по лбу Ит. – В институте есть три гитары! Настоящие гитары со световыми струнами!..

– Откуда они здесь?

– В России гибли Барды, это их инструменты, – пояснил Ит. – Активировать сумеешь?

– Инструменты погибших? – с сомнением спросил Ири. – Попробовать можно, но гитары… они ведь живые, и если хозяин погибает, то инструмент чаще всего гибнет вместе с ним.

– Но не всегда?

– Не всегда, – согласился Ири. – Барды обычно не говорят об этом, не принято.

– Ты сможешь использовать такую гитару?

– Надо посмотреть, – осторожно ответил Бард. – Будет трудно… ведь придется играть лежа.

Ит только и смог, что грустно вздохнуть в ответ. Он понимал несчастного Барда, как никто другой, – и мог лишь искренне надеяться, что его мучения закончатся быстрее и лучше, что не придется страдать столь долго, как страдал Пятый. Ит открывал эти считки и после каждой по неделе не мог прийти в себя, настолько это было ужасно. Скрипачу он тех считок не показывал – жалел рыжего, не хотел, чтобы тот видел. Нет, Ит знал, что рано или поздно придется показать, но он все-таки старался максимально отсрочить этот момент.

* * *

Сначала Федор Васильевич инструменты давать не хотел. Он, несмотря на то, что Бард начал сотрудничать с группой, все еще относился к нему с легким недоверием. Но потом, под напором Данилы, Ванечки, Ольшанской и Скрипача с Итом, сдался.