План нападения № 34, составленный генералом Александером, не сбрасывали со счетов. Предполагалось, что французские, британские и американские войска начнут наступление вдоль рек Рапидо и Гарильяно в районе Кассино 12, 17 и 20 января; затем, пробив брешь в линии Густава, войска должны пройти маршем 110 километров к северу, в Анцио, где 22 января будут усилены дополнительным контингентом британских и американских войск, переброшенных на север морем. Затем две боевые группы объединятся и двинутся на Рим, находившийся в полусотне километров к северу, а оттуда направятся вверх, к Пизе и Флоренции. Генерал Люсьен Траскотт, командующий 3-й американской дивизией, был в ужасе, когда пересмотрел план Александера. Чтобы приступить к его выполнению, англо-американские силы в Кассино должны были прорвать линию Густава, и Траскотт предупредил генерала Кларка, что у такого нападения «мало шансов» на успех, если с самого начала не уничтожить тяжелые немецкие орудия, охранявшие Кассино.

Генерал Фред Уокер, командующий многострадальной 36-й дивизией, сильно потрепанной в Салерно и Сан-Пьетро, беспокоился еще сильнее. Восьмого января Уокер признался в своем дневнике: «Я не понимаю, как нам или любому другому подразделению удастся пересечь Рапидо». Неделю спустя Уокеру все еще снились трупы, болтавшиеся лицом вниз в зимнем прибое. «Это будет трудная задача, и мне она не нравится, – написал он в дневнике. – Нет ничего, что говорило бы в пользу нашего успеха». Ближе к дню атаки вспыхнули споры о том, насколько целесообразно проводить высадку в 110 километрах к северу от ближайшего расположения союзников. Аналитики 15-й группы армий Александера были уверены, что Кессельринг отступит на север после столкновения с мощными ударными силами Анцио, в состав которых входили две дивизии 6-го корпуса, три батальона рейнджеров, два дивизиона коммандос, парашютный полк, парашютный батальон и обещание постоянного притока подкреплений по морю. Однако G2, военная разведка, считала, что Кессельринг будет стоять и сражаться до конца. Оценка была основана на военном послужном списке Улыбчивого Альберта, но были и личные причины, по которым он мог решиться стоять насмерть. Он приехал в Италию, полагая, что итальянцы поддержат Германию, а когда Италия перешла на другую сторону, он почувствовал, что предали лично его.

В значительной степени успех плана Александера зависел от того, кто лучше читал намерения Кессельринга – 15-я группа армий или G2. Безлунной ночью 19 января в городке в 20 километрах к югу от Кассино ответ нашелся сам собой. 46-я британская дивизия пыталась прорвать линию обороны, когда немецкие инженеры открыли шлюзовые ворота местной реки. Если бы было на пару градусов холоднее, вода бы сразу замерзла и 46-я продолжила бы штурм, но 19 января воздух был холодным лишь настолько, чтобы щипать руки и лицо. Когда томми заняли позицию, ночной воздух наполнился звуками плещущейся воды, пулеметного огня, криками умирающих мужчин и напуганных женщин.

На следующее утро то, что осталось от 46-й дивизии, сняли с линии фронта. На следующий день настала очередь американцев. Головной 36-й дивизии генерала Уокера приказали выйти в январскую ночь и атаковать немецкую линию ниже Кассино. Днем ранее, ожидая кровавой бани, генерал Кларк пытался успокоить себя несколькими рациональными мыслями. «Мне нужно предпринять атаку и ждать больших потерь, – писал он, – чтобы удержать все немецкие войска на моем фронте… тем самым расчищая путь [для нападения на Анцио]». Кларк был прав, ожидая тяжелых потерь. Между вечером четверга, когда началось сражение, и днем воскресенья, когда боевые действия прекратились, 36-я и несколько других дивизий несли потери такими же темпами, как и войска в Нормандии шесть месяцев спустя. Однако было одно важное отличие.

Потери в Нормандии были оправданны. Решение Кларка оправдать труднее. В течение нескольких недель военное министерство рассылало тысячи извещений о смерти, сообщая семьям, что сын, муж или брат умер на берегу реки, о которой они никогда не слышали, недалеко от города, которого они никогда не видели, в ходе кампании, которая никак не повлияет на исход войны. Тяжелая 36-я техасская дивизия завершила бой, потеряв 2019 человек. Через несколько дней после окончания боевых действий немцы отправили американцам насмешливую записку через почтовых голубей: «Мы с нетерпением ждем вашего следующего визита». И все же жертва американцев и британцев не была полностью напрасной. Несколькими днями ранее расшифровка «Ультра» сообщила, что Кессельринг обеспокоен атаками на Рапидо и что он двинул две свои лучшие дивизии на юг, чтобы укрепить линию Густава.

Благодаря этой неожиданной удаче 22 января 1944 года, когда на берег прибыл 6-й корпус, укомплектованный коммандос и парашютными подразделениями, Анцио был практически беззащитен. После падения Муссолини прошлой осенью война для Анцио была сродни жизни со злобной немецкой овчаркой. Она часто скалила зубы, но редко кусала, и такой порядок сохранялся во время высадки. Несколько немецких зенитных батарей открыли огонь, и самолеты люфтваффе несколько раз пролетели над пляжами, но это было для галочки. Во время высадки 22-го английские и американские самолеты совершили более 1200 вылетов. Александр и Кларк были рядом, чтобы следить, как 6-й корпус штурмует практически пустые пляжи, но только в качестве наблюдателей. Операцией руководил генерал Джон Лукас, любимчик генерала Маршалла.

Лукас родился в Западной Вирджинии и получил образование в Вест-Пойнте. Он имел опыт войны, типичный для профессионального солдата его поколения. В 1916 году он был одним из тех, кто разгромил Панчо Вилью[252] на Рио-Гранде[253], а в 1918 году был ранен в последние дни Первой мировой. Он провёл годы между войнами, переключаясь между программами службы подготовки офицеров резерва в колледже и Колледжем командования и Генерального штаба армии США, был наблюдателем во время Сицилийской кампании и получил свое первое боевое командование в Салерно, где сменил генерала Эрнеста Доули и довел сложную кампанию до победного конца.