– Не знаю. Я так поступил первый раз вжизни. Наверное, я отпустил тебя потому, что я тебя люблю…

– Что? – у меня перехватило дыхание.

– Что слышала. Я не люблю повторятьподобные фразы. Я отпустил тебя с человеком, который хотел лишить меня жизни…Ты хоть понимаешь, чего мне это стоило?!

В этот же миг я поняла, что та незримая стена,которая появилась между нами сегодня, рухнула. Я не видела его лица. Я виделатолько его спину, но я очень хотела подойти к нему как можно ближе,протиснуться между ним и подоконником и уткнуться прямо в его могучую грудь. Помоим щекам вновь покатились слезы, и они нисколько меня не смущали. Наверное, язаплакала оттого, что узнала, что я кому-то нужна, что меня кто-то любит и чтоэтот кто-то ради меня поступился своими основными принципами… Я вдругпочувствовала, что та часть сердца, которая была у меня под замком, вырваласьна свободу.

– Ворон, ты слышал, что ты сейчас сказал?

– Слышал… – как-то глухо произнесВорон и уткнулся лицом в оконное стекло.

– А ты хоть сам понимаешь, что ты мнесейчас сказал?

– Понимаю.

– Тогда повтори это еще раз.

– Не могу.

– Почему?

– Потому что если я что-то говорю, тоговорю это всего один-единственный раз.

Я улыбнулась сквозь слезы и подумала о том,что я совершенно напрасно пытаю Ворона. Я требую от него того, что он просто несможет сделать. Не сможет… Все мужчины не любят говорить о своих чувствах,стараются их держать глубоко внутри. От его слов мне стало как-то тепло. Даже слишкомтепло, почти так же, как мне бывало с Артуром в те моменты, когда он был рядомсо мной, упорно изображал из себя холостяка и делал вид, что никакой семьи унего нет и в помине, не забывая при этом посматривать на часы, чтобы нерасстроить свою жену и вернуться к ней вовремя. У меня вдруг появились такиенеописуемые чувства, которые, казалось, навсегда были погребены в моей душе, ия внезапно поняла, что они еще есть, что они начали возрождаться и что я совсемне бесчувственная, какой сама себя считала и как может показаться на первыйвзгляд…

Я подошла к Ворону, слегка пошатываясь,уткнулась в его спину и совсем тихо произнесла:

– Прости меня, пожалуйста. У меня не былодругого выхода. Понимаешь, человек, который вчера хотел тебя застрелить, мужмоей подруги Люськи. Он долго нигде не работал, и Люська постоянно твердилаему, что нужно кормить семью. Ни я, ни Люська и подумать не могли о том, что онрешит кормить семью вот так. Он встретил своего армейского товарища, оченьпреуспевающего человека, и тот предложил подобное дело. Пойми меня правильно,Люська очень близкий для меня человечек. Очень близкий. Мы с ней дружим сошколы. Я никогда не испытывала к Петьке особой симпатии, но он ее муж и она егоочень любила,… Я понимала, что она не права, но все же постаралась с этимсмириться.

Я немного помолчала и продолжила свой рассказ:

– Я приехала в кафе за телефоном и послетого, как я его взяла, пошла к своей машине. Я совсем не ожидала его увидеть.Он высунулся в подвальное окно и окликнул меня. Прямо мистика какая-то… Я.спустилась в подвал. Петька был ранен и представлял жалкое зрелище. Он плакал ипросил меня о помощи. Я должна была ему помочь… Понимаешь, должна была?! Яочень хотела, но я не успела… Не успела.

– Ты его любила?

– Что?! – сказала я ледяным тоном,без тени возмущения.

– Я спрашиваю, ты его любила?

– Я его не любила. Его любила мояподруга.

– А ты с ним спала?

– Что?

– Я не понимаю, почему тыпереспрашиваешь?! Я достаточно внятно и громко задаю тебе вопросы.

– А я не могу понять, почему ты задаешьмне подобные вопросы. Как ты мог обо мне такое подумать?!

– Обыкновенно. Ты же переспала со мнойчаса через два после знакомства… Я же тебе сразу сказал, что ты очень красива иочень доступна.

Я впилась ногтями Ворону в спину и процедиласквозь зубы:

– Если я переспала с тобой сразу посленашего знакомства, то это совсем не означает, что я поступаю точно так же сдругими мужчинами.

– Ты это говоришь серьезно?! – ГолосВорона был полон сарказма.

– Я говорю это очень серьезно. Я никогдане спала с Петькой. Я этого никогда не хотела и в этом не было необходимости.

– Странно, ведь у вас с подругой такаясолидарность. Когда-то она помогла тебе развестись с мужем, выполнила твоюпросьбу и не раздумывая бросилась к нему в кровать, так почему бы и тебе непоступить точно так же? Что не сделаешь ради спокойствия и благополучия лучшейподруги?!

– Тогда я пошла на это только потому, чтомне был нужен развод, а Люська не собиралась разводиться. Ее все устраивало. Идаже если ее не все устраивало, она все терпела. Она самая терпеливая женщина,которую я когда-либо видела.

– Послушай, убери ногти с моей спины. Тымне уже всю спину оцарапала.

Я убрала свои ногти и поцеловала Ворона вспину. Затем робко и вкрадчиво заговорила:

– Знаешь, а я и сама не ожидала, что тыменя отпустишь… Сегодня, когда ты дал мне возможность уехать, я подумала, чтонавсегда тебя потеряла… У меня очень болела душа.

– Ты никогда меня не потеряешь, –отрезал Ворон.

– Почему?

– Потому что я тот человек, на котороготы можешь опереться. Кажется, ты что-то говорила мне про свою душу?

– Я сказала тебе, что она у меня болела.

– Надо же, как интересно.

– Что интересно?

– Интересно, что у тебя есть душа. Ядумал, что у тебя ее нет.

– Гер, ну зачем ты так со мной?

В этот момент я слегка оттолкнула Ворона ипролезла к подоконнику. Встав напротив Геры, я пристально посмотрела ему вглаза, надеясь, что он хоть чуть-чуть меня понимает.

– Гера, мне сейчас очень плохо. Я несмогла помочь мужу моей подруги. Он умер. Он лежит на кровати в соседнейкомнате. А моя подруга, которой я везла ее раненого мужа на лечение, похищенасыном моего покойного мужа. Тем, в кого я выстрелила ровно два раза, когда онзабрался в мой дом.

– Как же интересно ты живешь… Как жеинтересно… Муж подруги… Покойный муж… Он ранен… Она похищена… У тебя прямо нежизнь, а какой-то детектив…