— Но он работает один.

— Ох, дорогой ты мой Мартышка, — покачал головой Джонс и полез в карман. Вытащив оттуда пару хирургических перчаток, он аккуратно натянул их на руки. — Ты, Мартышка, очень умен и дотошен, когда дело касается данных. Но ты совершил одну трагическую ошибку — решил, будто знаешь все. Ты не понял, что есть люди, чьи имена даже не упоминаются в найденных тобою документах.

Джонс вытянул из кармана тонкую металлическую трубку, резко дернул рукой, и раздвижная трубочка вытянулась во всю длину — сантиметров тридцать.

— Насколько мне известно, в подобной ситуации человек на моем месте должен сказать что-то вроде: «Я не хочу причинить тебе боль». Но тебе, Мартышка, очень не повезло. Видишь ли, я хочу причинить тебе боль.

И Джонс исполнил свое желание.

Мэри Лу Бейкер устроила выволочку Джонни Б.

— Признайся, твой Стив подогрел свидетелей в микроволновке? — спросила она, вызвав его к себе на ковер.

— Что…

— Один из моих главных свидетелей, Джордж Поптанич, также известный как Джорджи Поп, пришел вчера ко мне поговорить, — сказала Мэри Лу. — И заявил, что Харрингтон вынудил его опознать Кори.

— А чего он пришел-то? Совесть замучила?

— Запор его замучил! Вызванный смертельным ужасом! — заорала Мэри Лу. — Он весь прямо трясся от страха — ему кажется, что он опознал не того парня. Да, Джон, свидетель из него получится что надо — мало того что сидел дважды, так еще и в показаниях постоянно путается!

— Но у нас все еще есть Джилл Томпсон, — заметил Джонни.

— Бёрк так не думает, — отмахнулась Мэри Лу. — Он считает, она откажется от своих слов. Кстати, а кто ее допрашивал? Ты или Харрингтон?

— Стив.

— Он начинает действовать мне на нервы, — заметила Мэри Лу. — Он и тебя за собой утянет.

Джонни кивнул — а что еще он мог сделать? Харрингтон славился своим умением находить прямейший путь между двух точек.

— А ты? — поинтересовалась Мэри Лу. — Ты не вытягивал из Кори признание?

Джонни этот вопрос взбесил. Мэри Лу — не наивная девчонка, она опытный, не одну собаку съевший на делах обвинитель, и она прекрасно знает, как работает механизм следствия. И понимает, что все признания в той или иной мере «срежиссированы».

— Я его и пальцем не тронул, — ответил Джонни. — Не веришь — посмотри на записи.

— Я не спрашивала, бил ли ты его! Я спросила, не вытягивал ли ты из него признание обманом или какими-нибудь трюками.

Разумеется, вытягивал, подумал Джонни. Схватил его за нос, как теленка, и тащил за собой. Уж такая у нас работа, Мэри Лу. За это ты нам и платишь. Озвучить эти мысли Джонни, правда, не решился.

— Признание все равно остается в силе.

— Он от него откажется.

— Ну и хрен с ним. Уже слишком поздно.

— А что насчет показаний твоих свидетелей?

— А что насчет них? — переспросил Джонни, надеясь выиграть время и немножко побесить Мэри Лу.

— Они тоже получены с помощью уловок и обмана?

Надеюсь, подумал Джонни. Умение обманывать и хитрить — необходимые качества для работы в полиции.

— Ты спрашиваешь, расписал ли я Тревору, Билли и Дину их будущее, если они не покаются и все мне не расскажут? Конечно расписал. Был ли у них стимул подставить Кори, дабы спасти собственную шкуру? Еще какой. Но, знаешь ли, у нас таких показаний — восемьдесят пять процентов в урожайный год.

Мэри Лу пристально взглянула на Джонни и начала нервно постукивать ручкой по столу. Удивительно раздражающая привычка.

— Я пойду на сделку, — наконец произнесла она.

— Мэри Лу, ты чего! — воскликнул Джонни.

— Не ори на меня, истеричный ты идиот! — заорала в ответ Мэри Лу. Затем, успокоившись, добавила: — Я это делаю, между прочим, и ради твоего блага тоже, Джонни. Алан пригрозил, что в суде на тебе живого места не оставит.

— Я его не боюсь.

— Засунь свой член обратно в штаны, — отмахнулась Мэри Лу. — Лучше скажи, может, Алан знает что-нибудь такое, чего не знаю я?

— Если и знает, то я не в курсе, что именно, — пожал плечами Джонни.

— Вы ведь сразу отвезли Блезингейма в участок, да? — уточнила Мэри Лу.

Джонни понял намек. Они оба знали о привычке Харрингтона «подготавливать» подозреваемых перед тем, как брать у них показания. Но тут речь шла не о каком-то мексиканце из Баррио-Логан или черном мальчишке из Голден-Хилл; они имели дело с богатым белым наследничком из Ла-Хойи, и Стив был не настолько глуп, чтобы нарываться на обвинение в противоправных методах.

— Мы все сделали по правилам, Мэри Лу, — успокоил ее Джонни.

Внимательно изучив его лицо, Мэри Лу сочла, что он все-таки не врет. Кодани вообще имел репутацию честного человека.

— Алан ведь нанял Дэниелса для этого дела, верно?

— Насколько я знаю, да.

— Дэниелс был хорошим копом, — задумчиво проговорила Мэри Лу. — То, что с ним произошло, ужасно несправедливо.

— Согласен.

— Вы ведь приятели, да? Кажется, сёрфингом вместе занимаетесь?

— В последнее время почти нет, — ответил Джонни.

С тех пор, как Бун перешел на сторону Зла.

— То есть я могу не переживать насчет утечки информации из детективного отдела? — уточнила Мэри Лу.

— Я ведь могу и обидеться, Мэри Лу.

— Да я так, просто на всякий случай спросила. Не злись. Ты знаешь, за тобой ведь пристально следят. Власти были бы рады видеть азиата в должности начальника детективного отдела. Политкорректность, то-се. Я просто не хочу, чтобы ты испортил себе карьеру и жизнь из ложных дружеских побуждений.

Джонни представлял, что будет с его жизнью, если Бёрк размажет его в суде. А если еще вспомнить и дело об убийстве, в которое оказались втянуты Дэн и Донна Николс… Получается, в течение ближайших недель будет решаться судьба всей его карьеры.

Если разберусь с этими делами как следует, думал Джонни, подъезжая к «Вечерней рюмке» и рыская в поисках свободного места для парковки, то стану начальником отдела. И, надо признаться, мне этого очень хочется. А облажаюсь — и на мою желтую рожу и раскосые глаза опустится пресловутый «стеклянный потолок»,[63]словно большая и злобная волна. И быть мне тогда сержантом Кодани до конца своих жалких дней.

Так что Джонни не слишком обрадовался, когда зазвонил его мобильник и на дисплее отобразился номер Буна.