– Ясно, – прошептал Слава и обнял ее.

– И тебе удачи, золотой стриж, – сказала Нола поверх плеча Славы. – Ты все это начал, мы просто помогаем тебе. О, и еще кое-что! Райлан, если тебе нужен дом, в этих землях он всегда у тебя будет.

Она отстранила Славу от себя и глубоко вздохнула. Ларри успел поймать ее веселый, ласковый взгляд, прежде чем она исчезла. Когда сияющая фигура растворилась, в воздухе несколько секунд висели серебристые искры, а потом растаяли и они.

– Нам тоже пора, – тихо сказал лесовик. – Теперь придется очень долго спать, чтобы восстановить силы. Каждый ляжет в самом уютном уголке своей стихии и будет отдыхать. Не зовите без острой надобности, ладно?

– Ладно, – сказал Нил и обернулся к водным девам, которые сидели на мелководье.

Теперь, когда ни одна из них не злилась, они казались совершенно одинаковыми.

Нил опустился на песок около той, что сидела с левого края, и коснулся ее руки.

– Спасибо тебе, – прошептал он. – Ты мне очень помогала. Ты прекрасная и добрая. И очень смелая.

Дева посинела так, что стала цветом похожа на ночное море.

– Как ты меня отличил? – прошептала она. – Мы же одинаковые.

Нил засмеялся так, будто это очень глупый вопрос.

– Спасибо тебе, – тихо сказал он и, потянувшись ближе, приложился губами к ее щеке.

– Пожалуйста, – проскрипела водная дева и вдруг подпрыгнула над водой, взметнув фонтан брызг.

Она с плеском упала обратно, и сестры скользнули в воду вслед за ней, напоследок махнув всем рукой. Когда Ларри оглянулся, остальных существ на берегу больше не было, только на месте покровителя камней валялась крупная галька, а там, где сидел Огонь, осталась сажа.

Другие исчезли без следа, но по берегу вдруг прокатился ветер, покрыл рябью воду, зашумел деревьями. Ларри помахал ему рукой. Может быть, это был просто ветер, но он решил считать, что это прощание.

Солнце по-летнему жарко грело, дробилось на поверхности воды. Над озером сновали мелкие птицы, даже те, которым в полуденном небе не место, – наверное, вылетели проверить, действительно ли ушли Ястребы. Стрижи носились, суетливо взмахивая крылышками, лесные голуби и чайки внимательно оглядывали воду, потом мимо сосредоточенно пролетела небольшая сова и скрылась в лесу.

Ларри лежал на песке и смотрел на воду. Он чувствовал что-то очень сложное и не мог подобрать этому названия. Нужно будет поручить кому-нибудь написать Совсем Новый Словарь, где будут объяснять такие вещи.

Потом на грудь ему опустился монструм, легонько куснул за ухо и до обидного просто сказал:

– Я тоже пр-р-рощаюсь.

– Что? – Ларри растерянно посмотрел на него. Неопознанное чувство стало сильнее. – Ты же… Ты ведь мой!

Попугай все еще выглядел уставшим и слабым, перья забавно торчали в стороны, но цвет стал ярче, и черного в нем больше не было – только сложное, нескольких оттенков серебро.

– Я твой. Твой др-р-руг. У нас не ладилось, потому что я не раб для пор-р-ручений! Я тут полюбил летать, куда хочется. Птицы не такие уж глупые, когда уз-знаешь их поближе. Отпускаешь?

Ларри молча кивнул. Наверное, все когда-нибудь уходят. Все, кто тебе нравится.

– Отпускаю, – сказал он. – Пристрелят охотники – домой можешь не возвращаться.

Попугай хрипло засмеялся.

– У нас нет дома, Лар-р-ри. И если я тебе понадоблюсь, ср-р-разу пр-риду. Это и называется др-рузья. Они не каждый день видятся, но если нужны – тут как тут. – Попугай постучал его клювом по щеке. – Бер-р-реги себя. У тебя будет сложная жизнь, но ты спр-р-равишься. Ты такой.

Ларри с улыбкой потрепал попугая по спине, и тот, раскинув серебряные крылья, неспешно полетел к горизонту. Щурясь от солнца, Ларри смотрел вслед, пока он не превратился в слабо сияющую точку над дальними лесами. Потом исчезла и она.

– Не грусти, – сказал Нил и сел рядом.

– Конечно, у меня ведь нет ни одного повода, – фыркнул Ларри и посмотрел на него, запрокинув голову. – Вам, ребята, надо разрешить людям грустить. Когда будете придумывать правила жизни своей новой земле, учтите мое пожелание.

– А ты чем займешься? – спросил Нил.

– Раздобуду где-нибудь ястребиную униформу и полечу на остров. С вашей землей теперь все будет в порядке, Нола очень сильная, а любовнобольным подпольщикам мой опыт пригодится. Они помогут мне расшатать Империю изнутри. Моя мать хотела, чтобы я уничтожал золотые земли, проникая туда тайком, и, смотри-ка, этим и займусь. Только не в золотых землях.

Он встал на ноги. Попугай был прав: дома у них не было, так что не все ли равно, куда идти и с чего начать освобождение мира от Тени? Ларри слабо усмехнулся. Эта цель звучала безумно, но он любил ставить амбициозные задачи. Отлежится где-нибудь, переживет грусть – и займется делом.

– Стой. – Нил тоже встал и загородил ему путь. – У меня есть предложение.

– Боюсь даже спрашивать.

– Оставайся и управляй нами.

– В каком смысле? – не понял Ларри.

– Ну, будь нашим правителем. Сам понимаешь, Магус злится на нас и в покое не оставит. Научишь людей сражаться, чтобы в следующий раз нас так легко не победили, а мы поможем тебе освободить твой остров. Я совсем не знаю, что мне теперь делать со всеми этими… – Он взмахнул руками. – Деревнями, игровыми Селениями и прочим. Тут очень много народу. Нашей новой земле нужен главный.

– Ты главный.

– Нет, – рассмеялся Нил. – Ты лучше подходишь. Похоже, чтобы управлять, доброты мало, а ты целеустремленный, храбрый и хитрый. Умеешь добиваться своего. Я слишком мягкий, а из тебя получится замечательный… как вы это называли?

– Король.

– Да. Именно! У тебя все получится. Ты нашел предметы, создал духа земли, упросил стихии сражаться. И еще ты очень красивый, – серьезно сказал Нил. – Людям такой понравится. Ты будешь их вдохновлять.

Ларри криво усмехнулся. Он был, кажется, польщен и доволен, но сказать точно не мог – ощущения с трудом пробивались сквозь то огромное чувство, которому он не знал названия.

– Если уж тебе нужен Ястреб-правитель, возьми Райлана. Хотя, конечно, с красотой у него не очень, одни уши чего стоят. Торчат, как лопухи.

Райлан, бродивший неподалеку, метнул в него злобный взгляд, но как-то вполсилы.

– Он не хочет, – с улыбкой сказал Нил. – А тебе нравится командовать. Ты подходишь.