– Я думаю, нам надо подарить слугам что-нибудь на Рождество…– предложила Эмили.

– Займись этим, дорогая, – кивнул Джеймс, даже не поднимая взгляда на нее.

– Что мы им подарим? – Эмили хотела обсудить с ним хоть что-то. Но он всегда ведет беседы с другими, а не с ней. Для нее он вечно занят! И так стало почти сразу же, как они начали жить вместе. Может быть, такова жизнь? Может быть, это естественно? Может быть, совершенно нормально, что он больше не восторгается ее румяными щечками и ясными глазками? Хотя раньше всегда говорил, как она прекрасна! Нет, все, конечно, не так плохо. Заметно, что ему с ней комфортно, он смеется над ее шутками, слушает ее рассказы, помогает ей во всем. Но это все не то. Она как будто еще одна ваза, еще одно полотно, еще одно украшение в его доме. А еще ей иногда кажется, что у него нет души. Он воспитан, порядочен, ответственен, но у него нет души. – Джейми, ты слушаешь меня?

– Дорогая, реши сама этот вопрос, – Джеймс на миг поднял взгляд на Эмили. – Подари им что-нибудь..

– А чем ты занят? – Эмили заглянула через плечо Джеймса в его записи.

– Я уже много лет работаю над созданием энциклопедического справочника, – бросил Джеймс.

– Что за справочник? По орнитологии? – Эмили помнила, что эта тема любопытна для Джеймса.

– Нет, это справочник о монархах Австро-Венгрии…– рассеянно ответил Джеймс. Он был занят, не хотел отвлекаться от работы, чтобы не потерять мысль.

– Джейми, я тут подумала…– вздохнула Эмили. – Может быть, нам завести ребенка?

– Обязательно. Но позже, – ответил Джеймс.

Он всегда отвечал одинаково на этот вопрос. Впрочем, может, время для подобных бесед она, Эмили, выбирала неудачно. Или он не хочет детей? Почему он не хочет детей? Не ему же рожать в муках…Странно…

– Но когда же? – Эмили совсем недавно поняла главное. Несмотря на то, что теперь у нее есть все – ее жизнь пуста. У нее есть достаток, муж, положение. И все-таки она несчастлива. И она даже боится заикнуться об этом хоть кому-то. Кому же? Может, тетушке? Которая бы сразу ответила: «Чего тебе еще нужно? Хочешь вернуться обратно на рынок? Хочешь снова искать себе мужа среди рабочих?». Да, тетушка, по сути, права. Жаловаться не на что. Но тем не менее она, Эмили, несчастна! И этого не поменяют никакие деньги! Ей нужна любовь. Любит ли она Джеймса? Любит ли он ее? Если у нее будет ребенок, она вложит всю свою нежность в малыша. Она не будет одинока. И в ее жизни появится смысл. – Джейми…Ответь хоть что-нибудь…

– Дорогая, я же сказал, что занят. Поговорим после, – Джеймс продолжил свою писанину.

В очередной раз подавив в себе обиду, Эмили отправилась в кабинет. Сочинять письмо для тетушки. И для Роберта. Ей тоже есть кому писать письма! Она хочет знать, как продвигается следствие. Как поживает Лондон без нее. Как вообще дела у Филла!

Расположившись за массивным письменным столом, Эмили взяла в руки перо и приступила к изложению. Она рассказала о своей жизни, о переменах, которые произошли за эти месяцы, и о том, как она коротает время. Разумеется, она интересовалась, как поживает сам Роберт, как чувствует себя Филл, и как идет следствие.

Письмо получилось пространным, с множеством лирических отступлений, и заняло несколько страниц. После того, как все было сделано, Эмили откинулась на спинку кресла и еще раз перечитала текст, найдя его увлекательным. Ей хотелось добавить в конце пару строк, не относящихся к маньяку и расследованию. Что-нибудь ласковое, от себя. Скажем, что она соскучилась, по-дружески, разумеется. Но уместно ли это? И дозволено ли ей слать подобные строки другим мужчинам? Нет, лучше оставить все как есть. Или нет, добавить, что она не забывает своих верных другов.

Запечатав письмо, Эмили решила позвать Люсьена и попросить его отправить ее сочинение утром в Лондон. Ей не хотелось говорить ничего Джеймсу – мало ли как он воспримет ее переписку с инспектором. Вдруг еще возьмет с нее пример и закатит скандал! Но, подумав, она решила, что, по сути, в ее письме нет ничего предосудительного, что могло бы ему не понравиться. Тем более, если делать секрет на ровном месте, можно решить, что в ее письмах, и вправду, кроется что-то зазорное. Лучше не таить ничего, чтобы потом не было лишних проблем. Потому она вернулась к Джеймсу. Он все еще был занят.

– Джейми, кому ты пишешь? – Эмили присела на подлокотник кресла рядом с Джеймсом.

– Я пишу в Англию…– бросил Джеймс, не отрывая взора от строк.

– Ты сказал куда, но не сказал, кому, – Эмили заметила, что он увильнул от ответа. Хотя, может, он не увиливал? Может, таков его стиль.

– Ты не знаешь этого человека…– отмахнулся Джеймс.

Эмили скривилась. Опять у него тайны. Пишет каким-нибудь девкам? Или дядюшке?! О Всевышней, как давно уже она не вспоминала об этом дядюшке…С чего это вдруг он пришел ей на ум. Верно, в ее голове одна чепуха…

– Что ж…В таком случае, может быть, ты отправишь и мои письма вместе со своим…– вздохнула Эмили.

– Конечно, дорогая, – без лишних вопросов согласился Джеймс.

Эмили положила на стол два конверта. Джеймс ни о чем не спрашивал ее и даже не взглянул на письма. Он всегда был таким. Спокойным. Нелюбопытным. Тактичным. В отличие от нее, он бы никогда не прочел письма, адресованного не ему. И не стал бы совать свой нос в то, что его не касается. И вот сейчас он даже не спрашивает, что это за письма. Если б он был чуть ревнивее, она бы не чувствовала себя такой ненужной. Ей постоянно кажется, что ему нет дела до нее. Это, разумеется, не так. Но ведь кажется же!

Минуло Рождество. Елка, игрушки, подарки, сотни открыток – все это было для Эмили ново. Разумеется, она и раньше встречала этот праздник с елкой и подарками, когда жила вместе с тетушкой в деревне. Но никогда еще она не видывала такого размаха. Любой пустяк в этом городе умели превратить в торжество, что уж говорить о Рождестве. Невольно Эмили вспоминалась ее прежняя жизнь. Все было совсем иначе: грязные переулки Лондона, пансион миссис Шарп, вечная нехватка денег. А сейчас – Париж, опера, поместья. Не каждому посчастливится взмыть столь высоко. Это удача. Однако и в том тяжелом времени было что-то ценное, завораживающее. Тогда она жила надеждой. Ждала чего-то от судьбы. А теперь ждать нечего. Судьба и так дала ей все, о чем можно мечтать. Что еще от нее требовать? Вот какова она, жизнь без цели, без мечты.

За время, что Эмили провела с Джеймсом, она очень привязалась к нему. На нем сосредоточился весь ее мир. А Джеймс оставался все также добр и внимателен. Эмили становилась лучше в его обществе, постепенно изживая в себе плебейские замашки. Она сделалась корректнее, терпеливее, рассудительнее. И все же ее настроение по-прежнему менялось часто. То она чувствовала себя везучей, то бесконечно несчастной. То она не могла поверить в то, что этот праздник и есть ее жизнь, то внезапно отчаивалась, чувствуя, что это все – не то, что действительно нужно.