Мигель Испартеро раздавил, как таракана, спичечный домишко и из отдельных спичин принялся выкладывать некую фигуру.

— Поэтому они и Лопеса тащили с собой, чтобы, отойдя подальше от дороги, выпытать у него план города. И наши с тобой планы, Диего.

— Думаешь, Лопес жив? — быстро спросил Марсиа.

— Нет, не думаю. Он для них — обуза. Я думаю, они выпотрошили его и уничтожили.

— Лопес ничего им не сказал, — с непреклонной твердостью заявил Диего.

Испартеро сдержал скептическую улыбку, удержал слова: «Я понимаю, ты знаешь его уже много лет, ты с ним вместе воевал на Фолклендах, но у каждого есть свой болевой порог, каждого можно сломать, особенно если им занимаются профессионалы». Дон Мигель предпочел оставить эти слова при себе и переменить тему, уйдя от обсуждения темы предательства:

— У них два пути, Диего. Или идти по лесу — до следующего города, до Панамы, до Эквадора, до России, черт возьми! Или заглянуть в Текесси, чтобы захватить машину, а при удаче самолет, вертолет, чем еще они там умеют управлять… Может быть, они надумают вызвать подмогу.

— Какую подмогу, Мигель? — Диего Марсиа отошел от окна, вытащил из нагрудного кармана сигару, выдернул одну из спичек, составлявших макет водокачки, чиркнул ею о крышу макета бананового склада и прикурил. — Или ты не договариваешь — и за ними стоят спецслужбы, да еще, не приведи Господь, американские…

— Нет, спецслужбы тут ни при чем. Просто… Скорее всего, этот человек, который нужен Падре и которого мы никак не можем ему доставить, заранее сколотил команду… Очень похоже на то, Диего. Он взял с собой напарника или напарников, а где-то, возможно, ждет сигнала подстраховка. Возможно, ими предусмотрен вариант срочной эвакуации…

— Мигель, я не понимаю, о чем идет речь! Не пришла ли пора открыть карты? Сам видишь, что происходит. Гибнут наши люди, погиб Лопес. Не слишком ли большие жертвы?! И нельзя ли было их избежать, узнай мы вовремя, кто нужен, как он выглядит и ради чего мы за ним гоняемся? Ведь мы до сих пор не знаем, что произошло там, на дороге! Послушай… У боссов свои расклады, но мы-то здесь, на земле, именно мы рискуем своими жизнями, и если есть возможность уменьшить этот риск… Мне — хотя бы мне! — ты можешь сказать или нет?!

Но Испартеро предпочел заговорить о другом:

— Телефоны отключены во всех домах — кроме мэрии, почтамта и полицейского участка. Чтобы дойти до одного из этих мест, им придется пересечь полгорода. Взгляни на него, — дон Мигель провел рукой над спичечным царством на зеленой бумаге, как экстрасенс над головой больного. — Здесь немного улиц, и все они под контролем наших людей. Автостоянка и заправка — вот ловушки, на которые я особенно надеюсь. Всей толпой они вряд ли заявятся, отрядят одного-двух (и среди них, скорее всего, нашего фигуранта не будет), остальные останутся в лесу… И вот вопрос: захватить этих одного-двух или проследить за ними?

Однако Диего Марсиа не поддержал это направление в разговоре, его больше интересовало иное:

— Они убили Лопеса. А он был мне как друг. И я хочу рассчитаться с ними. Я не хочу сдерживать свою ярость, когда увижу их… Но я должен знать, кого следует оставить в живых для Падре! Не пора ли прекратить эти шпионские игры, Мигель?

Мигель Испартеро резко отодвинул стул и некоторое время ходил по кабинету мэра, сложив руки за спиной: от окна до двери, от стены с автопортретом до стены с алебардами и шпагами. Внезапно он остановился напротив Диего и взглянул ему в глаза.

— Диего, я могу сказать тебе так: «Все решено раз и навсегда, так что замолчи, и чтоб я больше не слышал от тебя дурацких вопросов». И ты будешь обязан мне подчиниться. Я бы так и сказал… Если бы ты был не прав. Но ты прав. В том и беда. Хорошо. Я открою, кто он. Его действительно трудно спутать с другими людьми из русского отряда. Но не спрашивай меня, чем он так интересен Падре. Этот секрет я не смогу открыть даже под пытками…

Солнце сегодня никого не щадило. Ни живых, ни мертвецов.

На раскаленных могильных плитах, наверное, можно было жарить яичницу, если бы кому-нибудь в голову пришла сия дикая мысль. Но даже мысли в такую жару ворочались едва-едва, как пьяные грузчики в советских магазинах.

Приближалась сиеста. Где-то неподалеку разбредались по обеденным точкам жители городка Текесси. Некоторые из них, уж конечно, позевывали, предвкушая здоровый послеобеденный сон. Никого из местных жителей на кладбище в этот час, да еще в будний день, ясное дело, не наблюдалось. Что вполне устраивало людей не местных, людей преимущественно русских.

Они расположились в тени, отбрасываемой памятниками и деревьями. С точки, выбранной для ожидания и наблюдения, отлично просматривалась пыльная дорога, идущая от трущобного вида окраинных домов к въезду на кладбище.

Они не нашли других разумных вариантов, кроме как пробраться в Текесси и разыскать там телефон — с которого Люба позвонит некоему своему человеку. А дальше уж за дело должна взяться агентура внешней разведки РФ, обеспечить изъятие группы соотечественников плюс одного аборигена.

Количество людей, которым требовалось покинуть Колумбию, со вчерашнего дня возросло на одну единицу. В ситуацию, и без того не отличавшуюся простотой, внепланово вмешалась любовь.

Окружающим было неизвестно, какие чувства питает к туземке моряк Алексей, зато окружающие могли вдоволь насмотреться на то, какие чувства она питает к моряку. Дикая орхидея тихоокеанского побережья Летисия чувств своих не таила — видимо, она просто не умела притворяться. Она глядела на мужчину своего сердца с неприкрытым обожанием. Она постоянно держалась рядом, она искала повод лишний раз коснуться его, она старалась хоть чем-то ему угодить. Как сказал Миша: «Вот оно как бывает, блин. Учись, Танька!»

Благодаря именно Летисии, благодаря ее внезапно вспыхнувшей любви у них появился план проникновения в Текесси.

Никто не обманывал себя пустыми надеждами — конечно же, мафия плотно держит город под наблюдением и ставка на авось не пройдет. Поэтому требовалось что-то изобрести. Тогда-то Летисия и предложила кладбище и церковь.

К Старому кладбищу, расположенному на южной окраине Текесси, лес примыкает вплотную. Чтобы не попасться на глаза немногочисленным кладбищенским работникам, достаточно всего лишь не приближаться к служебным зданиям. Телефон? Никогда не слышала о телефоне на кладбище. Откуда ему там взяться! В редких, только в самых богатых домах в центре города стоят телефоны. А вот в церкви телефон есть. Как же еще вызвать отца Януария, когда кому-то срочно потребуется его помощь?

— Я пойду к отцу Януарию. Он мой духовный отец. Он любит меня как дочь и будет на моей стороне, а значит — на стороне моих друзей. Вы останетесь на Старом кладбище. Я приеду на мотороллере с фургоном и довезу вас до церкви. Там вы будете в безопасности. Там есть телефон.