— Ну вот, — вздохнула она, вставая. — Других заказов от «Дейли мейл» мне теперь не дождаться. Еще одни двери захлопнулись у меня перед носом! — Но, сунув ноги в сапоги-веллингтоны, Миранда вдруг поняла, что нисколько не жалеет о сорвавшемся заказе. — Мне нужно писать роман, а не тратить силы на бессмысленные статейки.

Миранда направилась к огороду, где Жан-Поль вместе с Гасом и Сторм сажал семена овощей. Дети стояли на коленях, погрузив руки в землю. Мистер Андервуд стоял рядом, опираясь на вилы; за все утро он почти ничего не сделал, только с любопытством наблюдал за детьми, отпуская время от времени незамысловатые замечания вроде «Сторм, это гусеница, прах меня побери!» или «Пожалуй, это червяк». Миранда не собиралась отчитывать старика. Она пребывала в превосходном настроении. Общество Жан-Поля вселяло в нее бодрость, словно живительные солнечные лучи. Даже просто находясь рядом с ним, Миранда получала заряд энергии. Ее охватывало воодушевление, появлялась уверенность в себе, в собственной значимости. Жан-Поль никогда не пытался разузнать побольше о жизни Миранды, вовсе нет, они говорили в основном о саде, но он всегда с интересом прислушивался к ее словам. Незаметно для себя Миранда начала интересоваться растениями и крохотными букашками, живущими в земле, любоваться нежными луковками цветов и первыми зелеными побегами. Жан-Поль, как ребенок, умел радоваться самым простым вещам, заражая всех своей увлеченностью. Вскоре Миранда уже ползала на четвереньках вдоль грядок, сажая картошку, и с азартом листала поваренные книги в поисках рецептов, предвкушая будущий урожай. Домашние хлопоты больше не нагоняли на нее тоску и уныние, как раньше. Теперь Миранда гордилась собой и своим домом, но главное, ей стало нравиться проводить время с детьми. Все трое дружно целыми днями с упоением возились в саду, и все это благодаря Жан-Полю.

Сад преобразился, расцвел во всем своем великолепии. Деревья и кусты покрылись пышными пенными шапками нежно-зеленой листвы, напоенный медом воздух звенел от птичьего пения. Над клумбами, где из луковиц уже выросли цветы, деловито сновали пчелы. Изысканный сад полевых цветов пестрел лютиками, пурпурными камассиями, первоцветами и пушистыми одуванчиками. В деревенском саду между живописными зелеными кустами тянулись к небу тюльпаны, нарциссы и примулы, а посередине раскинула ветви цветущая рябина, словно парусник, плывущий по извилистой реке — поросшей травой тропинке. Внизу, под пологом из белых соцветий, обнимала ствол круглая скамья, где иногда, задумчиво нахмурившись, сидел Жан-Поль. Миранда не раз видела его там, но не решалась спросить, что его гложет.

— Мамочка, ты только посмотри! — позвал Гас, с гордостью поднимая вверх извивающегося червяка. — Какой огромный!

— Мне хотелось бы взять его домой и приручить, он был бы моим другом, — сказала Сторм. — Можно, Джей-Пи?

— Конечно. Мы посадим его в банку и дадим ему имя.

— Почему бы нам не назвать его Червяк Уэрзел[20]? — предложила Миранда. Вдохновленная этой идеей, она объявила, что отправляется за банкой.

— Какая ты умница, мамочка, — улыбнулась Сторм. Заприметив другого червяка, копошащегося в земле, она наклонилась, чтобы осторожно его вытащить.

— Надо же какой жирный, — восхищенно поцокал языком мистер Андервуд. — У вас их набралось порядочно.

— Захватите, пожалуйста, что-нибудь попить, — крикнул Жан-Поль вслед Миранде. — В горле пересохло от этой работы.

— Je suis faim, — подхватила Сторм.

— J'ai faim[21], — поправил ее Жан-Поль. — J'ai aussi soif[22], — добавил он.

— Это означает «испытывать жажду», — пояснил Гас.

— Гас Могучий и Ясное Небо, быстро же вы учитесь!

— Так это, видать, французский! — понимающе кивнул старик садовник.

— Верно, — улыбнулся Жан-Поль. — А вас не проведешь, мистер Андервуд, вы настоящий хитрец! Старый мудрый лис!

Когда Миранда была на кухне, зазвонил телефон. Сняв трубку, Миранда услышала голос Блайт:

— Привет, незнакомка.

Миранда удивилась и обрадовалась; она не разговаривала с подругой с того памятного обеда перед Рождеством.

— Как ты? — спросила она.

— Отлично. В следующий понедельник придется тащиться в суд, подписывать соглашение.

— Не дай мужу легко отделаться. Помни, что советовал Дэвид.

— Как он, кстати? Не видела его целую вечность, — пробурчала Блайт.

— Если честно, я тоже его почти не вижу. Он целыми днями работает. Приезжает поздно вечером в пятницу и уезжает в воскресенье, сразу после обеда.

— Тебе надо завести любовника, — оживилась Блайт. — Я бы так и поступила, если бы меня упрятали в сельскую глушь. Такое случается сплошь и рядом, как я погляжу.

— Не искушай меня, — вздохнула Миранда, думая о Жан-Поле.

— Хочется поскорее покончить с разводом и начать жизнь заново.

— Почему бы тебе не приехать к нам на выходные? — предложила Миранда. — Дэвид будет счастлив тебя видеть. Сад просто великолепен, а я с радостью покажу тебе дом.

— Значит, ты понемногу осваиваешься на новом месте?

— Да. Сейчас я не променяла бы свой дом ни на какой другой. Каждое утро я просыпаюсь под пение птиц, их здесь великое множество. В окна вливается божественный аромат цветов. Это просто рай. Приезжай, я буду очень рада.

— А я-то всегда считала тебя истинной горожанкой.

— Так и было. Но теперь я выбилась из бешеного ритма лондонской жизни, и мне больше по душе мирная деревенская неспешность.

— В последнее время мне почти не встречаются твои статьи. Ты больше не пишешь?

— Просто я стала немного разборчивее и не хватаюсь за все, что подвернется.

— Неужели жизнь в деревне умерила твое честолюбие?

— Здесь всегда находится так много занятий, что мне никак не удается выкроить время, чтобы засесть за компьютер.

— Звучит впечатляюще. Когда бы ты хотела меня заполучить?

— В любое удобное для тебя время. Сельская жизнь течет лениво. У меня нет никаких планов.

— Эти выходные у меня заняты, но в следующие я свободна.

— Прекрасно. Скажу Дэвиду, он очень обрадуется. Смотри, будь с ним поосторожнее, а то он опять начнет давать тебе советы. «Бесценные жемчужины мудрости». — Миранда добродушно рассмеялась.

— Я бы сейчас не отказалась от дружеского совета; хочешь — верь, хочешь — нет. Ты ведь знаешь, большинство наших друзей приняли сторону проклятого ублюдка. Послушать их, так я просто блудница вавилонская.