«Бешеный понтон», «московские близнецы», «скользящие двойняшки» — так называли в заграничных газетах сдвоенную машину гидраэровцев. Формами и линиями своими она напоминала снаряд, пришедший из будущего.

Обо всем этом Карасик обещал написать книгу.

В день традиционного парада московских физкультурников на Красной площади команда гидраэровцев должна была участвовать в показательном матче, которым завершался праздник.

Июльский день сжигал Москву. Но, огнеупорные, шли москвичи на площадь.

Томились в зное пепельно-синие ели у священной стены. Густые, медоподобные капли смолы падали со стен Верхних торговых рядов, сплошь завешанных хвойными ветвями. Звезды на башнях Кремля, прозрачно-раскаленные, словно выточенные из пламенеющего угля, прожигали небо. Накалена была брусчатка площади, и странным казалось, что капли смолы, падая на камень, не шипят. На Красной площади пахло нагретым лесным полднем.

К шести часам закончился марш физкультурных колонн, но на трибунах ждали. И вот тогда от Лобного места покатился огромный зеленый вал во всю ширину площади. Спортсмены разматывали гигантскую скатку. Толстый зеленый войлок лег посередине площади, прикрыв камни.

На обоих краях этого зеленого ковра появились белые футбольные ворота с сетками. Судья выбежал на середину площади и свистнул. Оркестр грянул «Спортивный марш»[44]:

Ну-ка, солнце, ярче брызни,

Золотыми лучами обжигай!

Эй, товарищ, больше жизни!

Подпевай, не задерживай, шагай.

По Красной площади шла команда гидраэровцев. Впереди, с огромным знаменем, на лазоревом шелку которого был вышит серебряный глиссер, шел исполин-вратарь. Пылал красный лак древка. Вратарь нес знамя, немножко наклонив вперед. Все узнали Кандидова. За ним шли в белом Груша и Настя. Они несли на высоко поднятых руках модель сверхглиссера. Она отливала серебром в горячем воздухе.

За ними, весь тоже в белом, с большим кубком Спартакиады, шагал Карасик.

Далее следовала тройка нападения — Баграш, Бухвостов, Русёлкин. Они несли вымпелы из зеленого и малинового бархата, штандарты с пышной бахромой — трофеи выигранных мячей и гонок. Сверкало золото реек. Качались тяжелые бронзовые кисти.

Опаленные океанскими ветрами, одутые, овеянные штормами десяти морей, шли прославленные гидраэровцы.

Они выстроились перед Мавзолеем. В габронилитах[45]его матово отражались зелень поля, лазоревые майки футболистов. А оркестры всё играли «Кандидовский» марш.

Эй, вратарь, готовься к бою!

Часовым ты поставлен у ворот.

Ты представь, что за тобою

Полоса пограничная идет.

На трибунах тысячи людей подпевали:

Чтобы тело и душа были молоды,

были молоды, были молоды.

Ты не бойся ни жары и ни холода…

Закаляйся, как сталь!

Антон стоял в воротах. За спиной, за футбольной сеткой с крупными ячеями, витой, старый, мозаичный, высился Василий Блаженный. Солнце висело над шпилями Исторического музея и било прямо в глаза. Судья поднес свисток к губам.

Но в эту минуту куранты Спасской башни стали бить время. Они проиграли вступление, потом стали отвешивать мерные удары счета. На последнем ударе судья просвистел.

Матч начался.

Москва, 1932 — 1937; 1959.

Среди большого количества книг, написанных Львом Кассилем и знакомых юным читателям с детства, произведения, посвященные нашим спортсменам, занимают не последнее место.

Любителям спорта хорошо известны многие рассказы, статьи, очерки писателя, посвященные различным видам спортивных состязаний, и радиорепортажи о выступлении физкультурников, которые он нередко ведет с Красной площади в дни народных праздников или со стадиона.

Не случайно под дружеским шаржем в одной комической портретной галерее советских писателей Лев Кассиль изображен в очках, в которых вместо стекол вставлены футбольные мячи.

Лев Кассиль пишет о спорте весело и увлекательно, и в то же время читатель ощущает, что автор относится к спорту с большой любовыо и серьезностью. Писатель сам выразил свое отношение к нашему спорту в строках, которые имеются в прологе к спортивно-приключенческому роману «Ход Белой Королевы», изданному не только в СССР, но и в Японии, Германии и других странах.

Говоря о своих взглядах на спорт, Кассиль соглашается с героем одного из своих романов:

«Мы с ним одинаково смотрели на спорт как на одно из самых наглядных и великолепных проявлений человеческой воли, когда все телесные силы человека подчиняются всепоглощающему стремлению к самосовершенствованию и радостно утоляется здоровая, естественная жажда самоутверждения, удивительно сочетающаяся с самоотверженностью.

И оба мы видели такую же разницу между будничными занятиями физкультурой, с одной стороны, и спортом — с другой, какая есть, например, между общедоступной грамотой и поэзией».

И вот именно поэзии спорта, воспитательной атмосфере его, в которой сочетаются такие как будто противоречивые стремления, как самоутверждение и самоотверженность, посвящен роман «Вратарь Республики».

Мне кажется, что, несмотря на богатство тем и на разнообразие видов спорта, о которых писал и пишет Лев Кассиль, лучше всего и наиболее значительно он пишет про футбол.

Пусть меня не упрекают тут в пристрастии. Дело, конечно, совсем не в том, что автор этих строк сам был вратарем и многое из того, что случалось с героем романа «Вратарь Республики», пережил и я сам, защищая ворота наших сборных команд, хотя, быть может, и не всегда с таким успехом, как это делал «сухой» вратарь Антон Кандидов.

Роман «Вратарь Республики» не издавался уже около двадцати лет.

Между тем я, как и все мои сверстники, хорошо помню, как горячо было встречено это произведение, с каким интересом читатели ожидали очередной номер журнала «Красная новь», в котором оно печаталось.

Ведь это был, по существу, один из первых спортивных романов в нашей литературе.

Почти одновременно вышел тогда и художественный звуковой фильм «Вратарь», поставленный по этому роману режиссером С. Тимошенко в студии Ленфильм. Хотя фильм оказался не столь широким по разработке темы, как сам роман, он имел большой успех.

Роман был издан не только в нашей стране. В Болгарии писатель-академик Людмил Стоянов перевел его на свой родной язык, и книга выдержала не одно издание.

Недавно «Вратарь Республики» был дважды переиздан в Польше.