Собеседник улыбнулся:

— А вы мне нравитесь, молодой человек! Ваша уверенность, ваш задор…

— Зря вы от нас с Ингульфом сбежали.

— Ингульф? А тот мальчик, варвар…

— Он и сейчас со мной. И знаете, дорогой профессор, напрасно вы не признались мне раньше.

— Я боялся, — честно признался доктор Арно. — В последнее время я не доверял никому. А когда оказался здесь… Когда понял, где я, решил просто жить, по возможности уединенно, чтобы никто не мешал мне развивать теорию дальше.

— Единую теорию поля, вы имеете в виду?

— Да-да, вот именно. Я бы оставил записи, книги, Эйнштейн бы их нашел… Или — найдет? В общем, отдаленный монастырь для моей работы — самое подходящее место. Монахи и их настоятель — славные люди, правда, считают меня сумасшедшим. Господи! — Профессор всплеснул руками, — Я и забыл спросить: вы-то какими судьбами здесь?

— Искали вас, — просто ответил Саша, — Слава богу, нашли.

Выбравшись из Ливийских болот, путники устремились на север и уже к исходу недели были в Гиппоне. Не так-то уж и легко оказалось уговорить профессора, в последнее время увлеченного теорией, но какой же ученый откажется от практического эксперимента? На эту удочку доктор Арно и поймался. Подумал, почесал бороду, да и махнул рукой:

— А пойдемте. Говорите, в Гиппоне у вас приличный бизнес?

Ну еще бы не приличный! Александр описал во всех подробностях частное охранное предприятие. Профессор слушал, одобрительно улыбался, кивал. А уж когда увидел Арнику…

— О, месье Бади! — Обняв Сашу, девушка обернулась к гостю. — Вот так встреча! Помните, вы меня как-то подвозили из Суса до Карфагена?

— А — доктор Арно улыбнулся, но тут же напрягся, — Так это были вы?

— Это моя невеста, — скромно представил Александр, — Катя. Местные зовут Арника. Тоже русская, кстати.

— Русские… Господи… — Профессор схватился за голову — Только не думайте, что я…

— Нет-нет, господин Арно, что вы! — захохотал Александр, — Мы вовсе не собираемся вас вербовать — своих забот хватает. Выберемся отсюда и разбежимся в разные стороны. Мы с Катериной — домой, в Россию-матушку, а вы уж куда хотите. Есть вообще куда? А то поехали с нами.

— В Сибирь? Вот спасибо! — Желчно усмехнувшись, профессор пригубил принесенное служанкой вино, — О! Неплохое…

Саша тоже поднял кубок.

— Ну так мы пока с вами в одной упряжке, профессор! Давайте за это и выпьем. За наш — за ваш — успех!

— Что ж давайте выпьем. Вы все еще в это верите?

— Конечно. — Молодой человек с шумом поставил пустой кубок на стол, — И вы тоже не сомневайтесь, а лучше составьте список — что вам понадобится и кто. Ну, кузнецы там, ювелиры…

— Ювелиры, хм… — Доктор Арно скептически хмыкнул.

— Зря смеетесь, месье! — ухмыльнулся Саша, — Взгляните-ка лучше на мою фибулу! Тонкая работа? Нет, это не римляне, это вандалы делали. В наше время кто такое сможет повторить, а? Не знаете? Вот и я не знаю. А вы говорите — ювелиры… Это ж кудесники все!

Утром Александра разбудил мальчишка-слуга:

— Господин! Господин!

— А? Что такое? — Молодой человек по привычке схватил лежащий рядом с ложем меч.

Потом улыбнулся, увидев заглядывающего в покои парня, и тут же нахмурился, поспешно прикрыв спящую Арнику покрывалом.

— Явился посланец, мой господин, — почтительно поклонился слуга.

— Что еще за посланец?

Саша был недоволен: не ждал он ни от кого никаких посланцев, тем более в такую рань.

— Посланец? Важный такой, в богатом плаще. С ним четверо воинов.

— Так кто он такой-то? — Саша быстро одевался. — Не сказал, что ли?

— Сказал — явился от Хильденига-хевдинга.

— От Хильденига?! Так что ж ты молчишь-то!

Молодой человек хотел было запустить в слугу хоть чем-нибудь, под руку попался какой-то аляповатый кувшин.

— Поставь вазу на место, милый, — сонно попросила Арника. — Я ее вчера только купила. Для цветов. Красивая, правда?

— Красивая? Хм…

Честно говоря, ваза эта, цилиндр с дурацкими узорами, сильно смахивала на гигантскую пальчиковую батарейку.

— Да, и правда, чем-то на батарейку похоже, — приоткрыв левый глаз, согласилась девушка, — Ну и что? Все равно красиво.

Александр накинул плащ нагнулся и, чмокнув невесту в щеку, направился к лестнице.

— Пойду к Хильденигу наведаюсь. Зовет зачем-то.

— Хильдениг?

Арника открыла наконец и второй глаз, сладко потянулась, словно кошка. Покрывало сползло на пол, обнажив восхитительные очертания девичьего тела с золотисто-бронзовой кожей, плоским животиком, с крепкой и сладкой, как персик, грудью.

— Э! Ты что тут пялишься? — Катя увидела вытаращившего глаза слугу и засмеялась, — А ну, кыш!

Мальчишка исчез, а Катерина накинула на плечи покрывало.

— Дебете кредитом, верно, не сошелся, — провожая любимого, предположила девушка, — Но я все правильно посчитала, не сомневайся.

— Да я и не сомневаюсь, с чего ты взяла?

— Хотя у нас с тобой одна правда, а у властей чаще всего другая.

— Это верно! Ладно, разберемся, в первый раз, что ли?

Внизу, в зале, действительно ждал посланник, один из пользующихся доверием слуг Хильденига. После обмена приветствиями Александр, прихватив с собой мальчишку-слугу — хоть одного да нужно было взять для солидности, — зашагал следом за посланцем.

Воины, глухо переговариваясь, шли чуть сзади, этаким конвоем, и это не слишком-то понравилось Саше. А еще больше не понравились собравшиеся у самой таверны вооруженные люди. Двое с мечами стояли напротив, трое с копьями — справа и слева, у забора, и один прохаживался вдоль улицы, контролировал.

А ведь грамотно встали! Все ходы-выходы перекрыли. Зачем? И кто это вообще такие? Вряд ли просто разбойники, жадные до чужого, непосильным трудом нажитого добра. Во-первых, вся местная шушера давно и хорошо знала, что собой представляют хевдинг Александр Рус и его люди, а потому не сунулась бы. А во-вторых, в Гиппоне и ишак не закричит без соизволения его королевско-вандальского величества господина Гейзериха! Значит, это его люди.

С этого-то Александр и начал беседу, едва только поднялся по знакомой лестнице в гулкие покои дворца и обменялся обычным набором любезностей. Что, мол, за люди и почему ошиваются у его таверны?

— О, не беспокойся, — Хильдениг-хевдинг с усмешкой покусал ус, — Это люди нашего славного вождя!

— Ах, вот оно как! И зачем же, позволь спросить?

— Ты встретишься с ним уже совсем скоро, мой любезный друг.