– Так хорошо? – Спросила Мари, и Мириам кивнула. Явно мужской, костюм тем не менее производил явно противоположный эффект, сообщая фигуре актрисы необычайную женственность.

– А я? – Мона потянулась, мягко подхватила руку Мари, и опустила на свою талию.

Ее платье выглядело полной противоположностью костюму ее подруги. Воздушное и почти прозрачное, оно окружало фигуру Моны светло-голубым облаком, под которым проступали вставки плотной материи, и обнаженная кожа. Белые чулки, будто змеиная кожа, облегали длинные ноги, но бедра актрисы под короткой пышной юбкой оставались почти открытыми. Еще одна плотная вставка, следующая всем изгибам фигуры, целомудренно прикрывала живот и грудь, а над ней, будто газовый гейзер, вспухал воротник из кружев, придерживающий гриву из крупных алых локонов.

– Джульетта не столь невинна, как мне казалось. – Задумчиво проговорила Мари.

– Я ничего не знаю о своей красоте. И о соблазнах, которые она несет. – Потупила глаза Мона. – Ты научишь меня?

– Боюсь, учиться придется нам обеим. – Мари взглянула на Мириам. – Как ты думаешь, ему это понравится?

– Он просто набросится на одну из вас. – Честно ответила та. – Если он нормальный мужчина, конечно. И при условии, что его не опередят.

– Значит, остается только нарисовать нас, верно?

– Да. – Глубокая трещина расколола ночь над лестницей, повинуясь приказу Мириам, пропуская холст – пока еще пустой. Здесь он выглядел почти как настоящий бумажный лист, только высотой в два человеческих роста. Его поверхность ярко светилась, отражая электрический свет, а темные линии, побежавшие по нему вслед за жестом Мириам, казались трещинами, уходящими в ночь. Усилие, требующее их возникновения, было быстрее любого движения руки. Она молниеносно набросала два силуэта, и контур лестницы за ними, потом начала углублять детали костюма Моны – складки кружев на воротнике платья, укладку волос.

И задумалась на долю секунды. Потом снова прикоснулась к холсту – и на лестнице, рядом с актрисами, проступил третий силуэт. Такой же стройный, но более женственный, в длинном платье, разрезанном сбоку, и обнимающем его, будто цветочный бутон.

Мона рассмеялась:

– Вот как? Ты тоже решила озадачить Монти? Или, может быть, кого-то соблазнить?

– Я обещала, что покажу ему платье, которое хочу.

– Помню – ты создала его во время передачи. – Проговорила Мари. – Нарисовала сама себя. Твой талант близок к Иштар, потому что позволяет творить.

– И даже больше. Как ты и обещала – я могу прикасаться к цветам, которые вижу внутри людей. – Мириам запнулась. – Та девушка, Джессика – она и правда боялась за Неро, верно?

– И много о нем рассказала. – Уклончиво ответила Мари, а Мона отвела взгляд. – Я уже поделилась с вами данными, которые получила.

– Но ведь не всеми?

– Только теми, которые для вас полезны. – Признала Мари, внимательно глядя на Мириам. – Но… ты же доверяешь мне, верно?

– Да, хотя я знаю, что вы обманули нас. Ваша миссия – это вовсе не приказ Иштар. Вы спасаете Сломанную маску сами, потому что так решили.

– Да. – Ответила Мари, и Мона взяла ее за руку. – Но теперь, когда все пришло в движение, это неважно. Можешь рассказать об этом своей подруге.

– Вы могли сказать правду. – Ответила Мириам. – Она поняла бы вас даже лучше, чем я.

– Возможно. – Согласилась Мари. – Или, она могла бы усомниться.

– Не лги мне больше, пожалуйста.

– Я… уже попросила у тебя прощения. Помнишь, на площади? Мы сделаем все, чтобы помочь вам – и больше никакой лжи. Правда, Мона?

– Твой совет и правда помог мне. Но теперь мне страшно – я думаю о том, что могу сотворить с людьми при помощи своего Таланта.

– Это… очень хорошо. – Тихо сказала Мона. Мари взглянула на нее, и опустила глаза.

– Почему?

– Риордан говорил, что страх – мера внутренних весов. – Печально продолжала девушка. – Он не даст силе убить в тебе человека.

– Страх перед талантом?

– Вовсе нет. – В глазах Моны блеснули слезы, яркие, как звезды в свете прожекторов. – Перед собственными желаниями.

II.

– Что, и до тебя добрались? – Усмехнулась Суонк.

Механизм, испускающий пару зеленых лазерных лучей, тихонько щелкнул под мышкой у Мириам. К груди, а затем и к животу прикоснулся металл. Девушки в форме служительниц сноровисто двигались вокруг, снимая мерки, прикладывая отрезки ткани. Сухо звякнули механические ножницы, и сразу же застрекотала машинка, скользя по шву на только что появившемся рукаве. Другой механизм бесшумно выбросил тонкую струйку химического дыма, соединяя полупрозрачные полоски на ее бедрах, превращая их в узкие трусики.

Суонк провела рукой по своей новой шевелюре, и снова ухмыльнулась, еще шире. Теперь она почти не походила на ту растрепанную девчонку, проснувшуюся в гостинице несколько часов назад. Перед возвышением, на котором одевали Мириам, стояло стройное создание непонятного пола, в черно-серебристом костюме, отдаленно напоминающем военную форму. Впрочем, торчащие во все стороны желтые волосы и сияющие глаза нарушали строгость картины, слишком явно демонстрируя бесенка, замаскированного строгим одеянием.

Ухмылка была так заразительна, что Мириам улыбнулась в ответ.

– Ну же, сколько можно! – Суонк нетерпеливо подпрыгнула на месте. – Он же уйдет!

С момента их последней встречи прошло не более десяти минут, и Мириам оставалось лишь осторожно покачать головой:

– Они все еще там. Прямо напротив, чуть левее лифта.

Суонк стремительно обернулась.

– Ни черта не вижу, все же закрыто. – Разочарованно проговорила она. – Я думала, ты с платьем справишься быстрее. Сестричку вон до сих пор меряют.

– Это не платье. – Возразила Мириам, осторожно глянув вниз, где пара стрекочущих механизмов придавала очертания коротким белым шортам. – Сейчас так одеваются девушки в Атланте.

– Не без моего скромного участия, должен признать. – Галантно отвернувшись, и прикрыв глаза веером, Монти поставил у ног Мириам пару туфель. На высоком каблуке, и почти прозрачных, будто сплетенных из золотой сетки. – Я выбирал такие, которые подойдут к этому костюму, и похожи на те, что будут идти с платьем…

– Точно, туфли… – Мириам почти всплеснула руками, но ощущение холода под мышкой удержало ее. Рисунок, распределенный сейчас на экранах за ее спиной, изображал трех девушек, в четко прорисованной одежде, но с едва намеченными лицами. Собственный образ Мириам в длинном платье стоял на лестнице босиком, чуть приподнявшись на носки, будто ступени были горячими.

– К ним нужно будет привыкнуть. – Продолжил Монти. – Так же, как маленькая нахалка сейчас приспосабливается к униформе. Старайся не напрягать ноги слишком сильно, но походи в них хотя бы несколько часов, чтобы позже, на лестнице, не возникло проблем.