Недавно Гаудсмит получил указание из штаб– квартиры «Alsos» в Вашингтоне при первой же возможности собрать пробы воды из Рейна. С некоторой долей романтической мечтательности американцы предположили, что если германский атомный проект расположился в Хехингене, самое главное его логово, несомненно, должно находиться в фамильном замке Гогенцоллернов[47]. (Позже Гаудсмит не оставил на этой версии камня на камне, напомнив, что в замке нет водопровода.) В Вашингтоне решили, что, если немцы пошли по пути создания плутониевого реактора, они должны будут использовать для его охлаждения реку, а этой рекой может быть только Рейн. Как только союзные войска подошли к Рейну, один из подчиненных Паша капитан Роберт Блейк набрал несколько бутылок воды и отправил их в штаб-квартиру в Париж. Обладавший тонким чувством юмора майор Фурман добавил к отправляемым в Вашингтон бутылкам с водой еще одну с рейнским вином, которую снабдил этикеткой: «Проверьте на радиоактивность и это». На шутку откликнулись. По завершении тестов из Вашингтона телеграфировали в Париж, что вино оказалось радиоактивным, и добавили: «Срочно высылайте еще. Выполнять». Один из физиков группы Гаудсмита был вынужден потратить десять дней драгоценного времени на то, чтобы найти бутылки с вином и отправить их в Вашингтон. Только после этого аналитики в столице США признали, что уровень радиоактивности воды в этом районе Франции соответствовал норме.

Одним из секретов успеха работы миссии Гаудсмита была гибкость выполнения ее программы, несмотря на то что, казалось бы, перед ней заранее были поставлены жесткие цели. По мере исследований из длинного списка имен и учреждений вычеркивались одни объекты, казавшиеся ранее важными и не оправдавшие таких оценок, и взамен им добавлялись другие. Одним словом, охота велась не столько на конкретные учреждения, расположенные в определенных населенных пунктах, а на все более расширявшийся круг ученых и, соответственно, на места их деятельности. В частности, в результате долгой кропотливой работы в парижском здании «Societe des Terres Rares» была выявлена цепочка следов, которая, в свою очередь, привела членов миссии к дальнейшим, еще более впечатляющим результатам. Среди бумаг доктора Иенсена Гаудсмит нашел небольшой коричневый журнал, в котором регистрировалась вся исходящая почта с начала 1943 года. Одно из двух последних зарегистрированных писем было адресовано Иве в Ораниенбург, а второе некой «фрейлейн Герман» в Ойпен.

Гаудсмита заинтересовало, что последнее письмо не было франкировано почтовой службой, следовательно, пакет должен был быть доставлен в Ойпен, небольшой городок на границе Германии с Бельгией, каким-то иным способом. Вашингтон требовал проведения расследования таинственного захвата немцами французского тория. Как только американские войска вошли в Ойпен, полковник Паш отправился туда из Парижа на джипе в сопровождении двух подчиненных. Он решил отыскать таинственную фрейлейн Герман, которая, как удалось установить из найденной в офисе переписки, была личным секретарем Иенсена.

В результате поисков была обнаружена не только госпожа Герман, но и сам доктор Иенсен. Его отправили из Ораниенбурга на поиски партии тория, которая не прибыла к месту назначения, и он не успел покинуть город до прихода войск союзников. Паш по телефону сообщил эту новость в Париж, а сам провел краткую беседу с Йенсеном. Во время задержания у Йенсена был изъят портфель, набитый документами. После безрезультатного допроса Йенсена Гаудсмит решил перед сном просмотреть эти бумаги. Теперь все становилось на свои места: трамвайный билет и счет за гостиницу доказывали, что совсем недавно Йенсен и госпожа Герман были в Ораниенбурге. Еще один гостиничный счет говорил о том, что еще в сентябре Йенсен совершил поездку в Хехинген.

Ораниенбург и Хехинген: названия этих двух населенных пунктов, произнесенные вслух даже отдельно друг от друга, заставляли насторожиться любого из сотрудников миссии «Alsos». Произнесенные же вместе, они производили просто драматический эффект. И все же когда казалось, что разгадка близка и сложный клубок вот-вот будет размотан, эту прекрасную гипотезу разрушил сам Йенсен. Он подтвердил, что действительно посещал компанию «Auer» в Ораниенбурге, однако понятия не имел о том, что производит эта фирма. Что касается Хехингена, то в этом городе жила его мать и Йенсен просто навещал ее. Внимание офицеров, работавших с Йенсеном, привлекла одна деталь: на одном из писем, найденных среди его бумаг, стоял штамп, подтверждающий, что Хехинген был «закрытым районом»[48].

После этого в районе Хехингена вновь возобновились полеты разведывательной авиации и фотографирование местности.

Подполковнику Дугласу Кендаллу прежде уже приходилось проводить разведывательные полеты и вести фотосъемки в районе производства немцами ракет «Фау». Теперь его вызвал к себе в Лондон на инструктаж руководитель отдела авиационной разведки научных объектов атомного проекта союзников доктор Р. Джонс. Джонс объяснил пилоту, как может выглядеть предприятие, на котором осуществляется производство немецкого атомного оружия. При этом он обратил особое внимание, что производство атомной бомбы могут выдать два основных признака: наличие мощной электрической сети и огромные резервуары с водой. Сам завод тоже будет бросаться в глаза.

Союзники тщательно проверили большинство из имевшихся на территории европейских стран электростанций на наличие внешних отводов, однако не обнаружили никаких видимых отклонений. Более эффективной была бы проверка всей основной электрической сети Германии и ее ответвлений. Миссии, выполняемой подразделением Кендалла, был присвоен высший приоритет. Джонс предупредил группу сотрудников, занимавшуюся исследованием аэрофотоснимков, чтобы они немедленно докладывали ему об обнаружении трансформаторных станций большего по сравнению с обычными размера. Кроме того, немедленному докладу подлежали данные об обнаружении новых, неучтенных ранее предприятий, на которые с этих трансформаторных станций поступала электроэнергия. Во главе группы был назначен лейтенант ВВС, который хорошо знал географию Германии.

Кроме того, Джонс попросил Кендалла сфотографировать некое здание в окрестностях Штутгарта, куда, по его сведениям, переехали ученые института имени кайзера Вильгельма. Задание было выполнено, однако в самом здании не было замечено ничего необычного, за исключением небольшой трансформаторной станции. В самом здании не было отмечено никакой активности.

К тому времени союзники еще не располагали полным набором фотографий местности вокруг Штутгарта, и Кендалл использовал все имевшиеся у него средства, чтобы заполнить этот пробел. К концу ноября 1944 года были получены фотографии, которых разведка союзников прежде не имела. Гордые за проделанную работу сотрудники отдела аэрофотоснимков принесли в кабинет Кендалла первые фотографии, на которых было видно, что недалеко от Хехингена, на нескольких долинах общей длиной около тридцати километров, совсем недавно и очень спешно были построены несколько небольших промышленных предприятий. Все они имели стандартное расположение: небольшое производственное помещение, две емкости с запасами воды, две трубы дымохода и трубопроводы, частично спрятанные в земле. После того как Кендалл и Джонс просмотрели фотографии, больше всего их обеспокоило то, что, по всей видимости, немцы придавали этому строительству большое значение. Они очень быстро построили в окрестностях несколько лагерей, в которых содержались иностранные рабочие, построили железнодорожную ветку, провели линию электричества и привезли огромное количество необходимых материалов.