Я нахмурилась, сильнее потерла палец о помаду и еще раз, уже с нажимом, провела по губам. Ни фига! Они были мягкими, податливыми и совершенно не хотели оставаться на одном месте. А когда я пыталась нажать сильнее — они просто «съезжали» в сторону. Или уходили куда-то вниз, и тогда черные отметины оставались на зубах. Спустя две минуты эдакой неравной борьбы я уже не замечала ни круглых глаза Алекса, ни его рук, судорожно вцепившихся в стол за моей спиной, ни того, что мое колено как-то внезапно оказалось на стуле между его ног. Одной рукой я держала парня за подбородок, а второй буквально втирала помаду ему в губы. Кажется, даже порыкивала в процессе, что добавляло ситуации особой пикантности.

Заклинатель не выдержал, когда я забралась двумя пальцами ему в рот и попыталась удержать губы, так сказать, с двух сторон. Одной рукой он обхватил меня за талию, второй освободил свой несчастный рот и с мрачным выражением на лице принялся его ощупывать. Поводил языком, проверяя целостность зубов, поиграл скулами… Я попыталась было вернуться к покраске, но он просто перехватил руку и только потом поднял на меня глаза. Я хлопнула ресничками, улыбнулась и как-то совершенно внезапно сообразила, что нахожусь буквально в его объятиях — так тесно он прижимал меня к себе. Нервно хихикнула и уперлась свободной ладонью ему в плечо.

— Ты как? Нормально? — сказала, только чтобы прервать тягостное молчание.

Он вытянул губы трубочкой, потом широко улыбнулся, словно проверяя степень послушания мышц, и хмуро ответил:

— Не уверен.

— Почему? — наивно уточнила я.

— Да так… — мрачно буркнул он. — Чувствую себя немейским львом, пережившим встречу с Гераклом. Только вот пока непонятно, чего мне это стоило.

— А… — протянула я. — Ну пока ты будешь подсчитывать количество боевых ран, может, отпустишь меня? Нам тут кое-что доделать надо…

— Мы закончили! — отрезал парень, продолжая удерживать меня в руках.

«Экий подозрительный молодой человек…» — подумала с раздражением и попыталась вывернуться. Ага, сейчас! Этот гад посмотрел на меня совершенно серьезным взглядом, покачал головой и прижал еще сильнее. У меня брови взметнулись к прическе:

— Э… а что происходит?

— Ничего, — серьезно ответил он.

— Тогда почему ты меня не пускаешь?

Алекс подумал секунду.

— Так безопаснее. — И обнял меня второй рукой.

Офигеть, блин! Дособлазнялась! Раньше он меня просто не любил, а сейчас, кажется, еще и побаиваться начал… Что же теперь делать-то?

Извернувшись, положила помаду на столик, вытерла салфеткой ладони и в демонстративном, но бессильном гневе сложила руки на груди. Даже лицо отвернула для полноты эффекта. В ответ Алекс небрежно фыркнул и шлепнул меня по заднице. Нет, ну как кобылу, честное слово! Я аж подпрыгнула от неожиданности:

— Ах ты!..

— Ну что? — подался вперед, почти касаясь губами моей шеи. — Кто я на этот раз? Гад? — мурлыкнул в ложбинку между ключицами. — Сволочь? Мерзавец?

— Что ты делаешь? — слабым дрожащим голосом прошептала я. Он пробежал пальцами по моей обтянутой кожей попе и вдруг скользнул языком по шее и вверх — к уху.

Ой, вот это было уже зря. Моя девичья стеснительность да помноженная на луженую глотку тут же выдала вполне прогнозируемую реакцию:

— Ви-и-и!!!

— Твою ж мать! — рявкнул Егор, роняя камеру и в последний момент лишь чудом успевая подхватить ее у самой земли. — Что у вас снова произошло? Ал? Чем ты там занимаешься?!!

— Вхожу в образ. — Он наконец отпустил меня на свободу.

— А почему Ева опять кричит?

— Что значит «опять»? — удивился заклинатель. — В прошлый раз кричал я.

— Угу, — мрачно поддакнула Полина. — Они прямо идеальная пара. Вопят строго по очереди… Но, к счастью, уже можно расслабиться и приступить к съемкам. Я закончила с Богданом. Ну-ка, полюбуйтесь!

И она резким движением повернула парня к нам. Прямо со стулом, который, между прочим, был вовсе не на колесиках. Егор посмотрел на рваные светлые полосы, оставленные на паркете тонкими железными ножками, скривился, но что-то сказать просто не успел. Его взгляд упал на младшего брата.

В подвале повисла напряженная тишина. Знаете, из той серии, когда очень хочется засмеяться, но ты знаешь, что за это можно провести оставшиеся часы своего мучительного существования в реанимации с колом в голове. Потому держишься до последнего, призвав на помощь всю силу воли и маску Poker face. Правда, недолго, потому что Богдан, сволочь недогадливая, не отворачивался, а смотреть на него и не ржать было почти невозможно.

Первой не выдержала я:

— Мне… на секунду… надо… — и пулей выскочила из подвала. Там просто закрыла лицо руками и ударилась в истерику. Десять секунд спустя ко мне присоединился Алекс, а потом и Егор. Молодец, старшенький, терпел дольше всех! А ведь когда из твоего братца-метросексуала делают бомжа, это не каждая психика выдержит!

Ну, что тут можно сказать? Полина оказалась гениальным визажистом. Из тех, которые способны сделать мисс Вселенную из чупакабры или крокодила из красотки. На сей раз она превратила метросексуала, ценителя изящного стиля и модных брендов в обкуренного бомжа средних лет. С синяками под глазами, растрепанными, давно не мытыми волосами, щетиной и пересохшими губами. Да такой грим был достоин Оскара! К сожалению, сам «носитель» так не считал.

— А-а-а!! — послышалось из погреба. Мы переглянулись и захохотали с удвоенной силой. — Почему?! За что?! Как ты могла такое со мной сотворить?!

— Ну допустим, это было не просто, — спокойно ответила Поля. — Так что мог бы быть и благодарнее!

— Но я выгляжу как идиот!!!

— Хэх… — Я прямо увидела в своем воображении, как готесса подходит к Богдану, хлопает его ладошкой по плечу и так доброжелательно, с ноткой превосходства, говорит: — Настал момент тебе, мой друг, узнать простую истину. Мудаком и идиотом человека делает не одежда.

В подвале стало тихо-тихо. Алекс с Егором переглянулись.

— А она молодец, — отметил старший.

— Но, кажется, он ее все равно убил, — добавил Шурик.

Я сжала кулак и несильно стукнула его по плечу. В Полинкину бесславную кончину я не верила, но чего это он на подругу наговаривает?! На меня покосились как на надоедливого таракана. Я закатила глаза и одновременно заценила дело своих рук. А ведь отличный образ у Шурика получился! Правда, помада немного потекла… Протянув руку, я осторожно стерла лишнее с верхней губы и улыбнулась. Вот так гораздо лучше.

— Ни фига себе… — прошептал Егор, глядя на меня как на саблезубого тигра, притащившего тапочки аппетитному кролику. Потом хмыкнул и резко встал: — Идем фоткаться, ведьма и демон. Пока вы окончательно не вошли в образы… и мне не пришлось вас разнимать.