— А мне латте сделать сможешь? — тут же поддакнул Богдан.

— Но я не умею делать латте… — растерянно протянула я.

— Да просто в кофе молока добавь, — тоном наставника-джедая пояснил братец.

Я вздохнула: интересно, с какого перепуга Соколовы вдруг «задетектили» во мне Золушку? Мужики, блин. «Место женщины на кухне», ага?

С другой стороны, раз и правда собралась туда — почему бы не приготовить на всех?

— Ладно, — протянула, напрягая память. — Поля, тебе чай? Зеленый, с лимоном?

— Угу, — ответила подруга, перебрасывая сделанные сегодня снимки с фотоаппарата на ноутбук.

Я перевела взгляд на Шурика:

— А у тебя заказы будут?

Алекс улыбнулся так, словно я спросила что-то очень пошлое, и кивнул в сторону лестницы:

— Пожалуй, составлю тебе компанию.

— Ой, а может, не надо? — осторожно спросила я. В голове тут же появилась картинка: кухня, полумрак, мы вдвоем. Я — с подносом и Алекс с тремя ножами в сердце на полу в кипятке. Брр… Как мне потом братьям доказать, что это, во-первых, чистая случайность, а во-вторых, он сам на ножи упал? Одновременно на весь комплект…

Но братец, видимо, еще не успел осознать масштабы исходящей от меня опасности, потому насмешливо фыркнул и первым вышел из погреба. Поля покосилась ему вслед и как-то неуверенно показала мне большой палец. Так сказать, пожелала удачи. Я опять тяжко вздохнула и поплелась следом.

На кухне мы с Алексом почти не разговаривали. Он поставил чайник, я достала чашки, расставила их на подносе. Заклинатель включил огромную кофемашину, занимавшую треть рабочей поверхности, и приготовил три порции ароматного итальянского Musetti Evoluzione. Я взбила молоко для Богдана…

Забавно было вот так молча вертеться у плиты, выполняя каждый свою работу. Прежде я никогда не делила с кем-то кухню. Мама, если ей вдруг хотелось поесть дома, либо колдовала, либо давала «партзадание» мне. Полина готовить не любила и не умела. К счастью, она отлично это понимала, потому редко портила продукты. А я не умела готовить так, как показывают в кулинарных передачах: медленно и поступательно. На моей плите всегда работали все конфорки разом, и я металась по кухне сумасшедшим зайчиком, одновременно нарезая салат, заправляя суп и обжаривая котлеты. Даже сейчас я бросалась из стороны в сторону, выискивая и укладывая на блюдце лимон, наливая в пиалу мед и укладывая пирожные на блюдо. Все это время Алекс ошивался рядом, почти касался меня рукавом, но ни разу не помешал и даже не заставил его обходить! Он ухитрялся убрать ладонь со стола за миг до того, как на ее место упадет разделочная доска, уворачивался от брызг из раковины, еще и чайник с плиты успел снять быстрее меня.

— Давай сюда, — протянула я руку. — Разолью по чашкам.

Он с сомнением покосился на мою выжидательную позу и покачал головой. Склонился над сервизом, аккуратно наполнил кипятком заварочный чайничек. Я замерла рядом, горя необъяснимым желанием понаблюдать за сим увлекательным процессом…

И в этот момент в кладовой в другом крыле дома негромко хлопнуло окно.

Я дернулась. Чайник в руках у Алекса повело, и горячая струя ударила в пол. Ловкий заклинатель успел отпрыгнуть и не пострадать, но на меня посмотрел как на чуму, моровое поветрие и все семь казней египетских в одном лице.

— Прости, — молитвенно сложила я руки на груди и прислушалась.

Шурик напрягся и отставил кухонную утварь:

— Что там?

— Как можно попасть в кладовую?

— Ту, которая в подвале?

— Угу, — кивнула я. Блин, не дом, а лабиринт Минотавра какой-то… Стопятьсот комнат, в некоторых я до сих пор ни разу не была. Потому что нужен долбаный навигатор, чтобы просто туда дойти! И Алекс тут же это подтвердил:

— Только через гараж.

Я хмыкнула и решительным шагом направилась из кухни.

Братец догнал меня в дверях:

— Я с тобой.

— Э… — замялась я. — Лучше не надо.

— Почему это?

— Ну… — Вот как сказать заклинателю, что у него в доме на мгновение изменился магический фон? Он ведь тут же поднимет панику, начнет орать, меня виноватой сделает. И я, если честно, его пойму! За неполные три недели колдуны уже второй раз навещали его особняк — как тут не раздражаться?

В общем, я представила реакцию Алекса и решила, что для моих нервов будет безопаснее соврать:

— Там смотреть нечего. Ты лучше чай ребятам отнеси, пока не остыл, а я мигом вернусь.

— Ева, — нахмурился Шурик, — что происходит?

— Э… — закусила губу я. — Мне из кладовой нужно взять средство для ухода за метлами. Тряпочку и… э… воск! Вот… Только что вспомнила. Короче, я сейчас вернусь!

— Стоять!

Алекс подошел почти вплотную, поднял за подбородок мое лицо и сказал, усмехнувшись:

— В кладовой темно и страшно. Я не могу пустить тебя одну. Вдруг испугаешься?

— Шурик, ты чего? — покраснела и немножко опешила я. — Мне уже шестнадцать. Я не ребенок.

Братец уставился насмешливым взглядом и протянул, мастерски копируя тон Егора:

— Вот именно, Евочка! Тебе всего шестнадцать.

— Да что ты понимаешь, — отпрянула я и ляпнула первое, что пришло в голову: — Русалочка в этом возрасте уже за принца вышла!

— Отличный, кстати, аргумент в пользу того, что ты уже выросла, — заржал Алекс.

Я покраснела еще сильнее. Блин, ну почему в экстренных ситуациях на ум приходит такой бред?! По словам Поли, у меня, наоборот, должна просыпаться сообразительность! Ну и где она сейчас?!

В общем, пока я честно старалась придумать, как исправить свой предыдущий фолл, Алекс обнял меня за плечи и повел в гараж. И уже оттуда, через маленький предбанник, где у Соколовых хранились часто используемые инструменты (уверена, если бы не уборщица, здесь хранились бы все инструменты), мы вошли в кладовую.

Это было довольно большое полуподвальное помещение с низким потолком, заваленное всяким хламом. По углам висела паутина, кое-где на полу проступали пятна плесени. Сырой воздух пах тиной и чем-то химическим. Я поежилась и нашла глазами окно. Очень узкое и длинное, оно было вырезано в дальней стене. Недолго думая я попыталась к нему подойти, но Алекс почему-то решил, что это — плохая идея. Он не позволил мне включить свет, видимо, чтобы не спугнуть незваного гостя, и потопал первым, грозно забросив на плечо какую-то железку из местного инвентаря. И на роже застыло такое мрачное выражение — ну чисто Александр Невский перед битвой со шведами. Я топала следом, поминутно вздыхая и ловя на себе мрачные взгляды «пионера». Мои робкие попытки намекнуть на то, что в каморке никого нет, отметались на половине первого слова. Видимо, Шурику очень хотелось поиграть в спецназ.