становится в два раза проще, всего на три печати, а такие техники вы выполняете легко даже без переделки. И, господин, не забывайте, Вир сам близок к крови королевского рода, а значит, его печати и переделывать под вас не нужно.»

Мне оставалось дело за малым. Выполнить лишь половину показанной техники.

Правда, никто, в том числе и сам Ирал, стремящийся мне что-то там доказать про бесполезность Листена, не мог обещать, что это будет легко.

Просто потому, что никто не знал ответа на вопрос — а действуют ли голосовые активаторы на всю последовательность печатей или и их нужно как-то делить? Три активатора на две части, ага.

Ирал, ощутив мою заминку, строго потребовал:

— Господин!

Я вздохнул и поднял ладони. Искоса глянул на Ариоса, тот, следящий через других теней за Кровавым, кивнул. Можно. Даже если тот словно сова или потомок Оскуридо и видит в темноте так же хорошо, как днём, то ничего не увидит.

Начали.

— Вестет сортам порртаг. О-ох!

Меня аж перекосило от боли. Вот это сорвалось, так сорвалось. Главное, не заорать от боли. Шёпот печатей реольцы не услышат, но если я начну здесь в голос орать, считай в полусотне шагов от их лагеря, о всяких тренировках придётся забыть. А этого допустить нельзя.

Если с прошлым заданием Вира я хотя бы мог надеяться, что выполню его и, в конце концов, всё же выполнил, то сегодняшнее мне просто-напросто не по силам.

За мной следят, мне нельзя использовать теней, у меня почти пуста слеза Амании и, главное, я пришёл за идаром из рода Бротург.

Да, если бы не помощь Ограка, не его напоминание, что с этим Домом я уже сталкивался, то ведь мог и вляпаться. Так вляпаться, что мог бы уже и не вернуться в лагерь.

Ведь там, где Дом Бротург, там рядом и Миус. Скрываются до последнего, как они и любят. Именно так мне говорил Глебол.

И стоило мне вспомнить эти слова, как всё сразу стало ясно.

Я, похоже, догадался, чего добивается Вир в этом задании. Он решил проверить мою силу и столкнуть меня прямо с двумя из тех, кого я должен превзойти.

Да, сразу с двумя. Именно столько человек с ремолой на плече отыскали мои тени в лагере реольцев.

Не знаю даже в чём тут дело. Может, Вир очень уж поверил в меня. Может быть, эти двое Миус слабы. Проверять не собираюсь, не для этого я сейчас тут страдаю.

Ирал, видимо, решил, что я сдался и снова насел на меня:

— Господин, ещё раз. Ни у кого, как бы он талантлив не был, не выйдет с первого раза. И Шаги, не забывайте делать первый Шаг сквозь тьму. Это две половины одного умения.

Я лишь качнул головой. М-да. Мне бы его уверенность. Хотя бы частичку.

Замер на месте, держа перед собой ладони без единой печати.

Это новый раздел техник. Это техника, делающая невидимым. Откуда бы ещё ей взяться, как не от уничтоженного рода Оскуридо и Предка Ребела? Это техника из раздела теней, я потомок сильнейших из королевства Валио. Я Оскуридо, это моё наследство, дошедшее ко мне через тысячу лет забвения.

Предательскую мысль о том, что, вообще-то, наследие Предка Салира, пустота, ещё лучше подходит под это умение, я задавил, уничтожил, загнал в самые дальние уголки разума. Не сейчас. Здесь и сейчас есть только три печати и Шаги сквозь тьму.

— Вестет сортам порртаг.

Шагнуть вперёд, с шипением согнуться, когда сорвавшийся впустую жар души опалит тело, ухмыльнуться, потому что опалило не только руку, но и ногу, связав их пламенным жгутом. Что-то всё-таки в этом есть, что-то всё-таки в этом есть, Ирал.

Да и нет у меня другого выхода.

* * *

Трайдо скользнул ближе. Луна хоть и светила сегодня как никогда ярко, но ближе не дальше.

Парень замер между деревьев, покрутил головой, словно прислушивался к чему-то. Трайдо замер, наградил про себя мерзавца парой тёплых слов. Ишь ты, чуткий.

Тот тем временем сделал шаг вперёд, наполовину скрываясь от Кровавого за деревом, снова покрутил головой, но больше не двинулся, снова поднял перед собой руки и зашевелил пальцами. Шагнул вперёд и вбок, согнулся от боли, припадая на левую ногу вернулся на два шага назад и снова поднял руки.

Судя по тому, что видел Трайдо, парень пытался применить какую-то технику, которая ему особо-то и не давалась. Вернее, совсем не давалась, словно он её только-только начал разучивать.

Трайдо осторожно привалился к стволу и настроился на долгое ожидание. Тупое место для тренировок, но его дело маленькое, пусть и глупое, лучше бы послали заняться реольцами, всё бы…

Трайдо вздрогнул, моргнул, затем моргнул ещё раз, не веря своим глазам. Вот только что парень в очередной раз шагнул вперёд и… исчез. Исчез, вместо того чтобы согнуться от боли.

Трайдо беззвучно выругался, кляня задание, мерзавца Лиала и ночь. Скользнул вправо, обходя полукругом место исчезновения и выискивая следы: шевеление травы, веток кустов, звуки шагов.

Ничего. Этот мерзавец Лиал словно растворился в воздухе.

Трайдо замер на месте. Медленно присел, сам скрываясь за кустом. То, что он потерял мерзавца — плохо, но втрое хуже будет, если мерзавец его обнаружит. У мерзавца задание. Мерзавец должен напасть на реольцев и поймать там кого-то. Так что никуда он не сбежит. Пусть он невидимка, но у этого невидимки есть цель и ему нужно лишь дождаться в удобном месте, когда в лагере начнётся заварушка.

Трайдо осторожно, беззвучно скользнул влево, забирая подальше от исчезнувшего мерзавца и поближе к ограде лагеря. Десять шагов, тридцать. Снова замер.

Реолец. Сидит на дереве, не спит, пялится в темноту леса, ожидая врагов.

Обходить долго.

Трайдо проверил каждую пядь, по которой можно добраться до реольца. Ни следа ловушек.

Мгновение и сорвался с места. Реолец даже охнуть не успел, а рука Трайдо уже пробила ему горло.

Ещё мгновение и будоражащий, чуть пряный огонь потёк по руке к сердцу Трайдо. Жаль его оказалось очень, очень мало. Жалкий простолюдин.

Трайдо прихватил реольца к стволу его же поясом и скользнул вниз, продолжая путь к лагерю. Уже не особо таясь, даже надеясь, что на пути встретится ещё один караульный.

Да, именно для войны и были созданы Кровавые воины. Десятилетиями страдать от одной кормёжки до другой, в муках и бессилии ожидая разрешения старших? Существование, а не жизнь. Сражения, схватки, враги каждый день — вот то, ради чего стоит жить Кровавым. Но им до сих пор не дают развернуться, не дают действовать в полную силу.

Вот только каждая взятая жизнь, каждый глоток жара души делает его