— Дядя, не надо укорять себя за несуществующую вину. — Землянин решил совместить психотерапию с информационным натиском. — К тому же я здесь не для выклянчивания помощи.

— А для чего же? — Дядя Зара несколько опешил и поэтому бесцеремонно усомнился в целях племянника.

— Вы знаете, кому служил мой отец. — Землянин, насколько мог, напустил на себя важности и стал круто мешать правду с ложью. — Так вот, около двух месяцев назад хозяин моего отца был сожжен инквизицией вместе со всей семьей.

Лицо мужчины вытянулось и побледнело. Он сидел с каменным выражением и, видимо, с трудом переваривал новость. Не давая ему что-либо сообразить и начать задавать неудобные вопросы, Женька принялся врать:

— Перед смертью лорд оставил письмо своему слуге — моему отцу — с просьбой, в случае его гибели, передать бумаги сестре. Послание сугубо личное. Я выполняю последнюю просьбу умершего и намерен вручить письмо лично в руки княгини Наир, урожденной Алькалар. Мне нужен ответ только на один вопрос, и больше вы никогда не увидите и не услышите обо мне без вашего на то желания. Как найти княгиню и ее семью?

В комнате повисла мертвая тишина. Землянин понимал, что сидящий напротив мужчина, как настоящий верноподданный, должен немедленно бежать и сдавать гостя охранке. Так что Женька опять полностью мобилизовался и, в случае отказа отвечать, был готов пойти на все, что угодно. Больше всего он боялся, что сейчас окажется, что этот чиновник ничего не знает о месте проживании королевских родственников. К счастью, после долгой паузы, полной самых разных переживаний с обеих сторон, пришелец дождался ответа:

— Замок Эленгар, полдня по южному тракту в сторону города Молама.

— Спасибо. Бог видит ваш благородный поступок. — Женя встал, глубоко поклонился и, не говоря ни слова больше, вышел из дома.

Пройдя квартал и осмотрев улицу, он свернул в проулок, где у него была оставлена лошадь. Потом он попетлял по городу, на тот случай, если за ним обнаружится хвост, что уже привык проделывать в Венле. Однако то ли здесь еще толком не пользовались искусством слежки, то ли деревенщина ни для кого не представляла интереса, но все, как всегда, было спокойно. Вернулся он в их съемное жилище в полдень, чем страшно обрадовал чуть не воющего в одиночестве Хлюпа — сегодня тот не пошел с хозяйкой в библиотеку, и, как оказалось, правильно сделал. В результате Женька был чуть ли не задушен в объятиях сразу после прихода.

Сообщение о том, что они отбывают за город, окончательно повергло мохнатого в эйфорию, поэтому мужчины, не откладывая дела в долгий ящик, занялись упаковкой вещей и подготовкой к походу в ожидании прихода Лэи. Правда, все время требовалось прерываться, чтобы опять отвечать на вопрос: «А правда мы?..» — с различными продолжениями и поглаживать да почесывать мохнатую голову. Суета сборов, принятие ванны перед дорогой и составление планов сильно сгладили напряженность последнего дня. Землянин даже один раз заметил бледную улыбку на лице принцессы, когда она успокаивала расшалившегося лонка.

Утро застало их в пути. Ориентиры были простые, но Женя, опять перестраховываясь, вывел маленький отряд через другие ворота и кружным путем привел к нужной дороге. Это несколько их задержало, так как к деревне с одноименным замку названием Эленгар они подъехали только далеко за полдень. В деревне оказался довольно сносный постоялый двор с гостиницей в два этажа, в которой они сняли две комнаты. Землянин отметил некоторый рациональный стандарт таких деревенских заведений. Все они строились по более-менее одному типу: внизу — трапезная с кухней, иногда с несколькими гостевыми комнатами, вверху — комнаты для путников, удобства — на дворе. Кроме основного здания, всегда была конюшня, хоздвор и баня.

Путники «рвались в бой», так что после небольшого перекуса все выехали на «прогулку» в сторону замка, который должен был располагаться в миле от тракта. Навстречу им попалась крестьянская подвода. Сэйл, сидящий на краю телеги, дружески кивнул, не заподозрив ничего странного, — значит, путники часто курсировали по этой дороге. После очередного пригорка перед ними открылся захватывающий вид на большое поле.

Вдали, окруженный водой, стоял красивый замок. Он располагался на острове посреди небольшого озера, фасадной стороной почти достигая берега. Через оставшуюся кромку воды был перекинут мост. Здание только частично носило оборонительный характер, обнесенное сравнительно высокой каменной стеной. В архитектуре остальных строений фортификационные функции были явно принесены в дань эстетике. Летящие шпили чередовались с черепичными крышами в стиле китайских пагод и ажурными угловыми башенками, вряд ли способными служить боевыми башнями при нападении врага. На архитектуре явно сказывалось вековое отсутствие серьезных междоусобных конфликтов.

С пригорка хорошо просматривался въезд в замок и пара стражников, изнывавших от скуки у ворот. Женя резко сдал коня назад, не желая выскакивать на прямую видимость.

— Спешиваемся! — скомандовал он спутникам.

Землянин заметил, что влево холм еще больше повышался, и, взяв коня под уздцы, отравился лесом вдоль опушки, пригласив жестом Лэю с Хлюпом следовать за ним. Пройдя с сотню шагов, они подвязали коней и распределили обязанности: отправили лонка, который уже от нетерпения прыгал на месте, побегать по лесу, а сами прошли к опушке понаблюдать за объектом. Проблема заключалась в том, что ломиться туда и воевать с целым гарнизоном солдат явно не улыбалось. А на то, что их там ждут не дождутся, надежды не было никакой.

— Слушай, а Ренку лет пятнадцать будет?

— Да, — тихо ответила Лэя.

— Тогда он обязательно должен выезжать погулять или поохотиться. Какой молодой парень будет целый день сидеть в доме? Давай завтра последим за замком — посмотрим, с каким эскортом он ездит на прогулки.

— Хорошо, — бесцветным голосом произнесла принцесса.

Постояв и посмотрев на замок еще некоторое время, Женя не выдержал и, обернувшись к девушке, воскликнул:

— Так нельзя! Мы делаем что-то не то.

В ответ было молчание. Наконец Лэя с трудом подняла глаза и, коснувшись его груди рукой, спросила:

— Посмотри на меня. Я так давно не видела твоих глаз…

Он с ужасом понял, что несколько дней избегает смотреть ей в глаза. Женька почувствовал, что стыд буквально стал съедать его изнутри. Через силу он поднял взгляд, заглянул в родные глаза и ужаснулся содеянному им. Лэя уже жалостливо, словно милостыню, просила:

— Я не знаю, что со мной. Помоги мне — ты поймешь. Во мне словно что-то умерло… Ты говорил, что можешь чувствовать меня.

Женя неотрывно смотрел в эти потухшие зеленые колодцы, на дне которых лежал пепел сожженных им чувств. На Земле такой мутный взгляд встречался у людей перед смертью, когда душа, уже прощаясь с жизнью, не желала смотреть в мир сквозь окна обреченного тела.

Он действительно почувствовал, что с принцессой, и от этого ему захотелось умереть. Это был ужасный урок: нельзя отворачиваться от любви — она при этом имеет свойство умирать. Когда Лэя открылась ему, он попытался остановить ее душу, летящую к нему на крыльях любви. Это было равносильно тому, как остановить взлетающую птицу или косулю в прыжке — они просто сломают себе крылья или ноги. И вот перед ним несчастная девочка со сломанной душой, и никто ему не сможет сейчас ответить: сможет ли он исправить свою страшную ошибку? Увидит ли он ее когда-нибудь еще той же жизнерадостной и сильной, какой привык видеть всегда? Женя не отрываясь смотрел в ее расширенные от боли зрачки и шептал: