нему и сажусь рядом. Его брови нахмурены, а веки подрагивают, словно ему снится плохой сон. Мне хочется спеть ему, как Сабине, но я сдерживаюсь. Да и Свет – как бы мне этого ни хотелось – использовать не стану. Ведь сейчас нельзя будет это списать на видение.

Бастьен вновь успокаивается. Его лоб разглаживается. А кулак разжимается. И из-под пальцев показывается кусочек белой ткани. Мне становится интересно, что же это. Я прикасаюсь к нему, но не чувствую его текстуры, а подтолкнуть руку Бастьена не получается.

На помощь приходит соколиное зрение. Я внимательно рассматриваю тонкие нити, как у мягкого льна, переплетенные небольшими гребешками. Это кусочек от моей сорочки.

Я накрываю руку Бастьена ладонью и ложусь так, чтобы наши лица оказались как можно ближе. Мне бы хотелось, чтобы у меня оказалось что-то, принадлежавшее ему. Что-то, что помогало бы удерживать воспоминания о его прикосновениях.

Подавшись вперед, я нежно целую его в губы, но не ощущаю тепла его губ или овевающего меня дыхания. И от этого все сжимается внутри. Как же бесит, что я даже не могу почувствовать физическую боль от тоски по нему. Все это осталось в теперь уже бесполезном теле.

– Прости, что я так боялась впустить тебя в свое сердце, – шепчу я. – Мне казалось, что там никак не поместятся мои мечты и долг перед famille. Но если ты дашь мне еще один шанс, я докажу, что там хватит места для всего.

«А вдруг я не смогу? Вдруг мне так и не удастся выбраться отсюда?»

Я зажмуриваюсь, не желая поддаваться таким мыслям. Я сбегу из Зеркалья. А затем помогу Бастьену и своим друзьям вытащить отсюда Освобожденных. Эстель дала мне надежду, что я могу спасти себя и других из Подземного мира. Надо просто этому научиться. И тогда я выберусь отсюда со знаниями, так необходимыми моим друзьям, – как победить мать и Годарта. После чего мы с друзьями сможем остановить растущую жестокость Тируса.

Марсель зевает. Его голова покачивается из стороны в сторону, когда он начинает засыпать. Тяжелая книга, лежащая на его коленях, соскальзывает на пол. Бам!

Бастьен резко вскакивает и выхватывает нож. Марсель вздрагивает и фыркает. С мгновение они смотрят друг на друга, а затем Бастьен выдыхает и прячет клинок в ножны, которые лежат на полу рядом с ним. Подняв обрывок моей сорочки, он нежно проводит по нему большим пальцем. После чего поднимается на ноги и прячет кусочек ткани в карман.

– Как Сабина? – спрашивает он у Каза.

Тот пожимает плечами и устало трет глаза.

– Она стала меньше дергаться, но ее все еще немного лихорадит.

Бастьен несколько мгновений смотрит на Сабину, нахмурив брови, а затем поворачивается к Марселю.

– А у тебя как дела? Нашел что-нибудь полезное в новых книгах?

– Да заткнитесь вы. – Жюли поворачивается на другой бок и кашляет в рукав. – Еще гребаная ночь.

– Вообще-то уже утро, – поправляет Марсель. – Солнце взошло примерно час назад.

– Ненавижу это место, – стонет Жюли.

– Пока ничего полезного, – не обращая внимания на сестру, говорит Марсель Бастьену. – Поэтому предлагаю вновь вернуться к моей теории недостающего элемента.

Я вспоминаю, что он рассказывал мне несколько дней назад: Врата в Загробные миры состоят из четырех элементов – воды, ветра, земли и энергии. Но не огня.

– Надо придумать, как использовать огонь как оружие против Тируса, – продолжает он.

– Но как? – Каз хмурится. – Единственное место, где можно открыть Переправу, – сухопутный мост, верно?

– А Врата из воды загасят огонь, – добавляет Бастьен.

– Ну а чем еще мы можем запугать Тируса? – Марсель выглядит немного расстроенным из-за того, что никто не поддержал его теорию. – Нам нужно как-то надавить на него, чтобы спасти Аилессу и всех Освобожденных.

Жюли садится.

– А если мы просто вытащим Аилессу из Подземного мира, – она дважды кашляет, – как она вытащила Одиву?

– Я не вытаскивала ее, – возражаю я, хотя меня никто не слышит. – Я просто взяла ее за руку, а она меня затащила к себе, несмотря на мое сопротивление.

А еще Бастьена и Сабины.

– Это сработало, потому что Аилесса заняла ее место, – отвечает Бастьен.

– Верно, – соглашается Марсель. – Ее нужно на кого-то поменять.

– Так почему бы не поменять ее на Одиву? – Жюли роется под одеялом и достает носовой платок. Ее худые плечи тяжело вздымаются от кашля. – Мы затолкаем ее внутрь и вытащим Аилессу.

Трое парней смотрят на нее, обдумывая предложение.

– Я не говорю, что это будет легко, – продолжает Жюли. – Одива сильна…

– Сабина может нам помочь, как только ей станет лучше. – На лице Бастьена вспыхивает надежда. – Это может сработать.

Его надежда передается и мне.

– А как же Годарт? – спрашивает Каз.

– Его воскресила Одива, – отвечает Марсель. – И если она попадет обратно в Подземный мир, то, возможно, он снова умрет, потому что исчезнут силы, воскресившие его.

Каз обдумывает его теорию:

– А даже если не умрет, то уж точно лишится благодати Одивы. И я смогу сразиться с ним на равных.

Бастьен начинает расхаживать из угла в угол.

– Но этот план не поможет нам вытащить Освобожденных.

– Не согласен, – возражает Марсель. – Если мы освободим Аилессу, это может вновь открыть канал между Вратами.

– Если все получится, – добавляет Жюли, – Аилесса может вместе с Сабиной вновь соединить Врата, как они сделали это в прошлый раз. И у Освобожденных появится шанс вырваться из Подземного мира.

Я с удивлением смотрю на Жюли. Видимо, Марсель не единственный умник в их семье.

– Подожди. – Выражение лица Марселя меняется. – А вдруг случится обратное? Вдруг это поможет вытянуть остальных Освобожденных из Рая в Подземный мир. Может, именно этого и добивается Тирус, чтобы объединить свое царство с царством Элары.

Ох. Об этом я не подумала.

Бастьен тяжело вздыхает:

– Уверен, в этом и заключается весь замысел Тируса. А Одива и Годарт постараются ему помочь. О чем бы Одива ни договорилась с богом Подземного мира, она постарается довести дело до конца.

– Отлично, – с вызовом в голосе заявляет Каз. – Значит, они сами придут к сухопутному мосту. И нам не придется заманивать их туда.

– Они придут туда за моим кулоном из кости золотого шакала, – присоединяется к разговору хриплый голос.

Я ахаю, а Сабина наконец открывает глаза. Каз резко поворачивается к ней и хватает ее за руку. Я подхожу к ним и опускаюсь на колени рядом. Она обессиленно лежит на матрасе, но в ее глазах вспыхивают искры от желания сражаться. Их с Казом взгляды встречаются. И между ними что-то проскакивает. Что-то наполненное Светом такой силы, что я