Лицо Йоски побагровело и исказилось от ярости, как у зверя. Он больно ухватил меня за волосы.

– Тебе ли об этом говорить, сучка. Фанатка фейри! – Он приблизил мое лицо к своему. – Думаешь, я хочу работать с этими отвратительными ублюдками? – гаркнул он, оттягивая мои волосы так, что у меня заслезились глаза. – Маркос ошибается. Но не у него одного есть план. Этот мир будет очищен. Я прослежу за этим, – прорычал он, сильно ударяя меня головой об стол.

Мой лоб врезался в швейную машинку, боль пронзила череп, отчего на глаза навернулись слезы. Я потянулась рукой к источнику агонии и увидела на пальцах кровь, которая также капала и с моей машинки.

Краем глаза я приметила, как Птичка дернулась, словно собиралась напасть на Йоску. Я посмотрела на нее и покачала головой. Сделала бы только хуже.

– Если увижу хоть каплю крови на этой форме, отправишься в яму, – крикнул Йоска, указав на красные полосы на машинке. Он поднял голову. – Возвращайтесь все к работе!

Рукавом я вытерла кровь с машинки – меня тошнило, и кружилась голова.

– Как ты? – прошептала Рози.

Я повернула голову, но встретилась взглядом не с Рози, а с демоном. Голубые глаза Кек смотрели на меня, она словно говорила:

«Черт, ягненок… мы вернулись в ад».

Из всех собравшихся здесь она понимала нашу ситуацию лучше остальных. Не было никакой разницы между новыми и старыми рыбами, между Халалхазом и Верхазой. Страдания ужасны, но существует более глубокий уровень ада – казалось, ты уже прошел через круг Данте, почти выбрался, но вот тебе снова придется через это пройти. Картинка не тускнеет, особенно когда ты попадаешь в новый кошмар с разными препятствиями. Ты осознаешь, что нужно сделать для выживания, готовишься к той эмоциональной темноте, в которую ты окунешься, чтобы выдержать все это.

В Халалхазе я стала мишенью, а теперь на меня словно повесили неоновую вывеску в Верхазе.

Благодаря моей оплошности я ощутила, что Йоска допустил ошибку, на что-то намекнув. Ему не нравилось, какую стратегию выбрал Маркос. Я пророчила раскол внутри армии людей, если генерал так и продолжит сотрудничать с фейри. Иштван всегда ненавидел фейри, так почему же работал с ними? Более того, зачем им это нужно? Что каждая из сторон получает от этого?

В головоломке не хватало пазлов. Ни Бойд, ни Сиона не смогли бы устроить переворот, но они, несомненно, участвовали в нем.

Оглядевшись, я посмотрела на охранников – фейри и людей. Я попала в передрягу, но мне важно было переговорить с каждой стороной. Чем больше я буду знать о планах Маркоса, тем лучше.

Затылок закололо, в груди зажужжало, и я взглянула на дверь. Двое охранников толкали вперед человека в серой форме.

Я сразу же поняла, кто это, словно почувствовала еще до того, как мужчина вошел в комнату, хотя, чтобы узнать его, мне потребовалось несколько мгновений. Избитый, весь в синяках, порезах и гематомах. Но знакомый цвет седых с коричневыми вкраплениями волос и кустистые брови дали мне понимание, кого я вижу.

– Nagybácsi, – прошептала я.

Я желала подбежать к нему и крепко обнять, даже уже дернула ногами. Но быстро взяла себя в руки – ему будет из-за меня лишь хуже.

Охрана толкнула его к оборудованию, приказывая работать. Его избили настолько жестоко, что он едва передвигался. Изможденный и подавленный, он, казалось, находился не здесь.

Ситуация обстояла еще хуже – насколько много боли они ему причинили, ведь в реальности он больше не был человеком. Магия исцелит его быстрее, чем обычно.

Прямо под носом Иштвана находились те самые твари, на которых он охотился и был готов перевернуть весь мир ради:

нектара – меня;

результата действия нектара – Андриса.

Сквозь опущенные ресницы я наблюдала, как мой дядя ковыляет к рабочему месту. Скорпион и Мэддокс незаметно придвинулись к нему, стараясь помочь, отчего мне стало легче. Они любили Андриса так же сильно, как и я, и я знала – они защитят его. Тем не менее меня волновала не только его физическая боль – горе от потери Лин убивало его.

Она была его сердцем. Причиной, по которой он оставил свою жизнь и штаб вооруженных сил людей и стал тем удивительным мужчиной, которого я встретила в наше время. Я все время ожидала, что, повернув голову, увижу ее, сидящую рядом со мной и помогающую – как это было в Халалхазе.

– Пять минут на воду, – крикнул Бойд, указав на несколько огромных ведер с водой. У нас был один стакан на всех. С учетом новоприбывших нас, должно быть, вероятно, около девятисот. – Никаких разговоров. Попили – вернулись на место.

Очередь сформировалась быстро. Я искала дядю, но найти его не смогла. Мы с Рози встали в очередь, и нас окружили со всех сторон.

– Брекс? – прошептал голос рядом со мной, его светлые волосы оказались собраны в узел, пот струился по открытой груди.

– Эш… – Произнеся лишь его имя, мне захотелось зарыдать, обнять его и уткнуться в его грудь, почувствовать любовь. Но мы держали головы прямо, шум оборудования заглушал наши голоса.

– Ты в порядке? – пробормотал он.

– Да, а ты?

Эш опустил голову.

– Уорик? – спросил он.

Мне оказалось достаточно выдохнуть и покачать головой, чтобы он понял мой ответ. Я понятия не имела, где он, хотя в глубине души знала – он жив. И верила, что если с ним что-то случится, то я узнаю об этом, почувствую то невероятное волнение, которое он вызовет, покинув этот мир.

К моей заднице прикоснулась рука, и я повернула голову через плечо – сзади стоял мужчина с легкой улыбкой на порезанных губах.

Я еле сдержалась, чтобы не бросится ему в объятия и не закричать от счастья.

– Осмелишься ли ты снова дотронуться до моей задницы, Киллиан? – пробормотала я, стоя прямо – в очереди мы прижимались друг к другу близко.

– Поверь мне, Брексли, только об этом я и мечтал прямо сейчас, – прошептал он мне в ухо. Сила, когда он назвал мое имя, обрушилась на меня, но не настолько сильно, как это было раньше.

Эш зарычал, свирепо взглянув на него.

– Не рычи. Уорик нашел сторожевого пса для тебя, пока его нет, – ответил Киллиан. Все мы вели себя так, словно не замечали друг друга.

– Ты видел его? – спросила я.

– Недолго, – сказал Киллиан, грудь сжало в тиски, – его затащили в комнату рядом с моей сразу как мы приехали. Больше я его